Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

— Немецкий? Зачем?

— Я решил отправить ее на север, в Милан или в Вену, там без знания немецкого не обойтись. Я обещал маркизе сделать это. И еще я взял на себя обязательство выдать Арианну замуж, чтобы не возникало больше никаких проблем с сыном маркизы, Марио.

Джулио Веноза изумился. Этот блистательный прелат дал своей подопечной хорошее образование, совершенно необычное даже для знатной дамы из высшего общества.

— Наверное, вы сами были ее учителем? Лично обучали всему?

— Не только я, одному мне было бы не справиться. Я для нее второй отец. У нас близкие дружеские отношения, я строг, но до известного предела, как всякий отец. В аббатстве на Тремити, настоятелем которого я был, проживают несколько старых монахов. Именно они и стали ее основными учителями. Достаточно надежными и знающими.

Джулио с восхищением смотрел на падре Арнальдо Конечно, он ничего не отпускает на волю случая, подумал граф. Этот священник соединил свой ум, свой жизненный опыт и искусство католической церкви для того, чтобы управлять людьми и обстоятельствами Такие деятели, как он, могут совершенно свободно повести за собой народ. Так же легко и непринужденно, как рассказывал сейчас о своей приемной дочери.

— А что еще собираетесь предпринять для столь необыкновенной девушки? — в словах графа прозвучала ирония.

Однако священник оставался невозмутимым. Лицо его сделалось строгим и твердым.

— Что еще? — отозвался он. — Надеюсь приобрести для нее знатный титул, хотя это и непросто.

— А мне говорили, будто на юге, особенно в Сицилии, за деньги можно приобрести все. В Палермо живет немало княжеских семей, скажем так, «выскочек». Король Испании продавал титулы оптом. Кроме того, там найдется и немало обнищавших аристократов…

— Трудность не в этом, а в Хозяйке Даунии. Она может подумать, будто я стараюсь приобрести Арианне знатный титул, чтобы облегчить ее сыну женитьбу на ней.

— Так или иначе, дорогой монснньор, согласитесь, что прелат с вашими связями может решить подобную задачу. Церковь тут, в Неаполе, еще очень сильна. Я бы даже сказал, она могущественнее самого короля. И все же я не уверен, что неаполитанцы по-настоящему религиозный народ. Во всяком случае, они веруют не так искренно, как мы, миланцы.

— Да, они совсем другие, — согласился священник, — они более древние, нежели северяне, древнее самого христианства. Полны предрассудков, верят в колдовство, в чудеса. Однако я не думаю, что на юге удалась бы кампания по дехристианизации, проповедуемая якобинцами.

— Как в Вандее?

— Может быть, даже нагляднее, чем в Вандее, — ответил падре Арнальдо. — Здесь у нас за плечами все-таки два тысячелетия истории. Наш народ очень гордый.

— Мы несколько отклонились от судьбы Арианны, — заметил граф. — Но может быть, не слишком. Итак, резюме — по социальному происхождению она нежелательна при дворе, но пользуется поддержкой церкви.

Граф улыбнулся, и священник заметил это. Все в порядке, обрадовался он, граф Веноза согласен.

— Хорошо, — заключил Джулио. — Я готов на такой обмен. Увожу картину с собой и жду вашу подопечную на озере Варезе. Сообщите, когда она прибудет, а об остальном позабочусь я лично. И буду опекать ее до вашего приезда. Кстати, с кем приедет девушка?

— С моей кузиной Мартой, которая воспитывала ее, и с Сальваторе, преданным мне до гроба слугой. Я переведу пятьдесят тысяч дукатов, ее приданое, в банк ди Монте.

Услышав такую цифру, граф не шелохнулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни единым жестом он не выдал своего изумления. Но падре Арнальдо, смотревший ему прямо в глаза, заметил, когда называл цифру, как чуть-чуть расширились его зрачки. Веноза отвел взгляд от священника, прошелся по комнате и вернулся к портрету.

— Это невероятно крупная сумма, монсиньор. Она соблазнила бы многих моих друзей. С таким приданым нетрудно найти мужа. Ну а мне моих доходов достаточно, чтобы жить в полное удовольствие и пополнять свою коллекцию живописи. Единственное, что может поставить меня в самом начале списка претендентов на руку Арианны, — ее красота. Я влюблен в портрет, и если оригинал столь же прекрасен, то могу лишь преклониться перед ним.

Граф повернулся к священнику и увидел, что тот хитро улыбается. Еще бы, тот не сомневался в красоте своей приемной дочери.

— Судить вам, граф, — сказал падре Арнальдо, вставая. — Вскоре напишу вам, а сейчас должен идти по делам. — Он подошел к картине и внимательно вгляделся в девушку на полотне, словно хотел запомнить все до мельчайших подробностей.

— Вам жаль расставаться с ней, не так ли? — спросил граф.

— Я охотно отдаю портрет вам, так как понимаю — он попадет в хорошие руки. Жаль только, что останется пустое место на стене моей библиотеки и я уже ничем не смогу его заполнить.

Веноза протянул руку священнику:

— Падре, я счастлив знакомством с вами. Надеюсь, скоро приедете в Милан. Буду очень рад вновь увидеть вас.

— Спасибо, граф. Я навещу вас, можете не сомневаться, — заверил падре Арнальдо, задержав его руку в своей. — Должен попросить вас еще об одной услуге.

— Слушаю вас.

— Арианна считает, что она дочь управляющего Рафаэля. Не открывайте ей мою тайну. Я сделаю это сам а нужный момент.

— Не сомневайтесь. Спасибо та доверие.

— До встречи в Милане, — попрощался падре Арнальдо, надевая свою шляпу священника.

— До встречи в Милане.

Джулио Веноза проводил гостя взглядом, пока тот шел к выходу, и опять вернулся к картине. Пути красоты сложны и удивительны, подумал он. И Арианна, наверное, еще не знает этого.

ПРОЩАНИЕ С ТРЕМИТИ

Погруженный в чтение Сальваторе не услышал шагов священника и вскочил, оставив книгу на кровати, только когда тот окликнул его.

— Наконец-то! С возвращением, падре! — он просиял от радости. — Мы уже начали беспокоиться. — И бросился навстречу священнику, протягивая руку.

— Ну вот и я, приехал. И у меня подарок для тебя. Поднимись наверх, только очень осторожно. В подвале собора найдешь фра Кристофоро. Он проводит тебя в комнату, где тебя ждет жена. Повидайся с ней. Только не рассказывай ей ничего о подземелье, это должно остаться для нее тайной. Мало ли, вдруг случайно проговорится подруге… Скажи жене, что скрываешься на острове Гаргано и приехал сюда специально для встречи с ней.

— Да, да, понимаю, — взволнованно проговорил Сальваторе. — Спасибо, падре.

— Прошу тебя, часа два, не больше. А я буду у Арианны.

— Когда уезжаем, падре?

— Завтра ночью.

— Хорошо, — сказал Сальваторе, не торопясь уходить.

— А что же ты медлишь? В чем дело?

— Я хочу сказать… Уверяю вас, падре, я сделал это совсем с другими намерениями, чем в прошлый раз… Я опять немного побродил по подземелью.

— И нашел еще одно сокровище?

— Нет, не знаю, не берусь судить. Однако кое-что нашел. Это не сокровище, но я принес его вам. Вот что! — Сальваторе извлек из кармана массивную монету. После разочарования, пережитого раньше, он сомневался, что монета действительно золотая. — Вот, смотрите!

Падре Арнальдо взял монету и внимательно рассмотрел.

— Тут какая-то загадочная надпись, — заметил Сальваторе.— И мне кажется, я понял, как ее нужно читать.

— И как же? — спросил священник.

Сальваторе взял монету и, поворачивая ее, прочитал:

— REGGUNT LONGO DEIG. Что бы это значило, падре? LONGO ведь по-латыни означает «длинный, долгий», так ведь? A REGGUNT— царствуют, верно?

— А почему ты решил, что порядок слов должен быть именно такой? Он может быть каким угодно. Можно начать читать с любого места. И так, как ты предлагаешь, и по-другому, например ONGOD EIGREG GUNT. Или же — GODEIGREGGUNTLON, или.

— Хватит, падре, а то у меня уже голова закружилась. Я тоже вертел ее по-всякому.

— А знаешь, похоже, ты оказался почти у той самой буквы, с го-торой и нужно читать. Попробуем вот так. Напишем все буквы подряд, — он взял бумагу и записал: «GUNTLONGODEIGREG.»