Владимир Андриенко - Кувыр-коллегия
— Куда ты едешь, болван? — спросил он кучера.
Но тот не ответил, а стеганул его кнутом. Этого Пьетро вообще не ожидал. И его треуголка плюхнулась в грязную лужу.
Из пролетки выскочили три офицера и бросились на него. Грянул пистолетный выстрел. Пуля оцарапала щеку шута. И он потянулся к шпаге, но обнажить клинок не успел. Его сшибли с ног ударом кулака.
"Бирон был прав!" — мелькнуло в голове шута.
Его стали бить ногами. Рядом заголосила какая-то женщина. И возможно Миру убили бы насмерть, но сбоку на офицеров налетел высокий мужчина. Он растолкал их и двоих уложил ударами кулака.
Мира сумел подняться на ноги и бросился помогать своему спасителю. Он ударил первого к нему офицера и тот упал. Его шляпа свались, и он узнал Булгакова.
— Снова ты, поручик! Все не угомонишься?
— Шут! — с ненавистью выкрикнул тот.
— Острота моей шпаги тебя не впечатлила? Так попробуй вот этого!
Он ударил упавшего Булгакова ногой в лицо. Тот потерял сознание. Остальные нападавшие также уже лежали на мостовой. Мира посмотрел на своего спасителя и узнал подполковника Альбрехта.
— Господин Альбрехт? Вы здесь? — по-немецки спросил он. — Это чудо.
— Нет, сеньор Мира. Это не чудо. Это приказ герцога Бирона. Я дал слово, что волос не упадет с вашей головы. Чем вы так разозлили этих господ? Вы знаете их?
— Сегодня имел честь познакомиться.
— Только сегодня? И они уже столь вас "полюбили"? Вы мастер заводить "друзей" сеньор. А Булгакову вы выбили передние зубы. Поделом мерзавцу….
Год 1739, октябрь, 13 дня. Санкт-Петербург. При дворе. Выход государыни императрицы.
13 октября государыня императрица Всероссийская Анна Ивановна явилась своим придворным в халате и платке, которым повязала голову, словно простая мещанка.
Анна пристально осмотрела всех, кто собрался. Ни придворные, ни шуты, ни фрейлины, ни офицеры, ни статс-дамы, никто не ускользнул от пристального внимания императрицы.
— Где Ванька Балакирев? — спросила она.
— Я здесь, матушка государыня, — вышел вперед из-за спин Кульковского и Лакосты Балакирев. — Здесь твой шут верный.
— Верный? Это ты то верный? Ох, Ванька! — Анна погрозила шуту пальцем. — Смотри мне! А где Адамка?
— Я здесь государыня, — Мира низко полонился царице.
— Говорил мне нынче светлейший герцог Бирон, что обидели тебя. Так? — строго спросила Анна.
— Нет, матушка государыня милостивая. Никто не обижал шута твоего Адамку.
— Не лукавь! — предостерегла его императрица. — То не тебя вороги обидеть хотели. Не тебя. А верного слугу престола нашего, любезного нам, герцога Бирона. А через него и меня грешную. Ушаков!
Вперед вышел глава Тайной розыскных дел канцелярии генерал Андрей Иванович Ушаков.
— Я здесь и к услугам вашего величества!
— Ты все уже знаешь?
— Так точно, ваше императорское величество! — гаркнул в ответ Ушаков. — Все про сие дело мне ведомо.
— Так расскажи мне, что там произошло, когда я в постели лежала и делами не занималась.
— 11-го дня, матушка, сего месяца, поручик Преображенский Булгаков, что в должности секретаря своего полка состоит, вызвал шута твоего Адамку на поединок. С чего вызвал того мне не ведомо. Никаких ссор меж ними до того не было. И Адамка того Булгакова обезоружил и шпажонку из его руки выбил. На том они и разошлись, матушка. Но Булгаков с дружками решились шуту твоему отомстить за то. И подстерегли его на Грязной улице.
— И что далее?
— А далее они набросились на Адамку и с ног его сбили. Но как раз наш подполковник Альбрехт мимо проходил и твоего шута от погибели спас.
— Кто были офицеры сии? — спросила императрица.
— Поручик Булгаков, матушка, поручик Яковлев, поручик Ростопчин, да прапорщик Егоров, — ответил Ушаков.
— Они, стало быть, меня уже похоронили, генерал? Думали, помрет Анна и делать можно, что захочется? Много воли взяли! Да я еще жива! Булгакова арестовать и голову ему срубить! Яковлева, Ростопчина и Егорова офицерских званий лишить и сослать подалее в гарнизоны захудалые. И каждого перед тем бить плетьми. По сто ударов каждому! Понял ли меня, Андрей Иваныч?
— Все будет исполнено по воле твоей матушка-государыня.
— А как Булгакову станут голову снимать, на то я сама посмотреть желаю! Герцог! — Анна повернулась к Бирону.
— Я здесь, Анхен.
— Отчего я Куракина здесь не вижу? Он к моему утреннему выходу уже и являться не желает? Такоже меня похоронил?
— Я здесь матушка государыня, — из-за спин придворных вышел, протолкавшись, князь Куракин, и низко склонился перед императрицей.
— Так это ты не хотел службу нести у дверей спальни моей? Тебе при молодом дворе лучше?
Голос Анны задрожал от негодования. Куракин испугался и пал на колени.
— Что ты, матушка-государыня! Я ежечасно бога молил о драгоценном здравии твоем. Как могла подумать, что служба при особе твоей мне не мила.
— Ладно, не скули, — Анна немного успокоилась, поймав взгляд Бирона. — И помните все, что я еще жива, и я пока империей Российской правлю! А с министрами я еще разберусь. Рано они меня похоронить захотели. Где Волынский?
Артемий Петрович был здесь, и сразу появился пред царицей. Он поклонился и сказал:
— Готов выслушать волю вседержавной государыни.
— Артемий, ты для чего тайные сборища собирал на даче своей? Али я не осыпала тебя милостями своими? Али ты не обер-егермейстер и не кабинет-министр? Мало тебе моих милостей?
— Матушка-государыня. Я токмо об услаждении взоров моей государыни пекся. Токмо про то. И завистники и недруги мои чернят имя мое в глазах твоих, матушка.
— А отчего ты сборища свои столь далеко от столицы и дома твоего устраивал? И мне донесли, кого ты там собирал. Все недруги мои там были. И Еропкин, и Хрущев, и Мусин-Пушкин. Я про их слова поносные про любезного нам герцога Бирона знаю.
Волынский понял, что кто-то уже донес на него. Враги не спали и действовали. Но как интриган искушенный Артемий Петрович также уразумел, что подробностей их разговора на даче императрица не знает. Ежели бы знала, то с ним бы уже Ушаков в подвале тайной канцелярии беседовал.
Волынский видел торжествующие глаза Рейнгольда Левенвольде. Этот негодяй метит на его место кабинет-министра. Бирон молча взирал на него и не пытался вмешаться в разговор и повлиять на его исход. А ведь он только что спас князя Куракина одним взглядом.
Но Волынский и сам кое-что придумал. Он открыл бархатную папку и вытащил из неё проект дома нового, который для него архитектор Еропкин нарисовал недавно.
— Государыня, вот то ради чего мы собиралась на моей даче. И вот что архитектор Еропкин для нас нарисовал. Никакой измены не было, а была токмо забота об услаждении взоров государыни действом доселе невиданным.
С этими словами Волынский протянул листок с рисунком государыне. Анна приняла его и посмотрела. Затем подняла глаза на кабинет-министра и спросила:
— Что сие, Артемий Петрович?
— Проект дома, коий мы зимой построить вознамерились. И сей дом будет полностью токмо изо льда сооружен. И в сем доме для потехи государыни матушки можно будет свадьбу сыграть.
— Свадьбу? — императрица сразу отошла душой и на её лице появилась улыбка.
Придворные вздохнули с облегчением. Ай да Волынский! Заставил таки Анну сменить гнев на милость. Ведь не одного еще она сегодня наказать намеревалась.
— Так что за свадьба, Артемий Петрович? — снова спросила Анна.
— Дак, шутиха твоя, матушка государыня, Авдотья Буженинова сколь просила тебя замужеством ея осчастливить. Вот в сем ледяном дворце мы свадебку и наладим.
Анне сия идея весьма понравилась.
— И можно разве дом изо льда такой возвесть? Вот дабы все было так, как на рисунке? — засомневалась Анна и снова посмотрела на изображение.
— Архитектор Еропкин в том мне поручился, — соврал Волынский. — Дом будет построен с колоннами и крышей. И все статуи, что на рисунке видны будут изо льда изваяны. И баня при доме будет ледяная. И в той бане молодые даже попариться смогут.
— Не врешь, Петрович? — Анна своим тяжелым взглядом посмотрела на Волынского.
— В том могу поручиться, государыня. Не посмел бы я лгать в глаза моей монархине. И моя голова пусть в закладе будет!
— Быть по сему! — вскричала Анна Ивановна. — То, что придумал наш обер-егермейстер и кабинет-министр Артемий Волынский нам любо! И пусть же сам Волынский подготовкой того действа и руководит! Зимой ледяной дворец должен быть построен!
Волынский низко полонился императрице. На этот раз он вышел победителем из придворной интриги. Хотя проект увеселения он придумал только что на ходу.
Анна же после этого нашла глазами свою любимицу Авдотью Буженинову.
— Вот тебе, куколка, и свадебка! Али не ты просила меня тебя замужеством осчастливить? Осталось дело за малым. Тебе женишка хорошего сыскать! Желаешь за Лакосту замуж? Он у нас король самоедский и ты, после того как станешь королевой, будешь мне словно сестра.
