Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

— А кто убил его?

— Не скажу.

— Это тайна исповеди или его убили вы сами?

Падре Арнальдо вскипел от негодования, но сдержался. Он чувствовал, что маркиза уже вытянула из него слишком много сведений. И решил больше ничего не сообщать ей.

— Выходит, Арианна жива. Я рада… Прежде всего за вас. Как она себя чувствует? Тяжело ли ранена?

— Простите меня, маркиза, но об Арианне я позабочусь сам.

— Согласна, согласна. А где она сейчас? Ну конечно, этого вы тоже не захотите открыть мне. Да и зачем я вмешиваюсь? Признаюсь, я виновата перед вами. — Она повернулась к двери и позвала горничную: — Миранда! Принеси конверт, что лежит на моем письменном столе. Не хочу столь краткое время, которое могу провести с вами, говорить о своих ошибках. Поговорим лучше о будущем: вашем и моего сына. Я разговаривала с архиепископом Неаполя и, сделав щедрое приношение его церкви, убедила принять вас и простить. Теперь зависит от вас, от вашего умения, а также от благоволения архиепископа, сможете ли покинуть Тремити или нет. Вы должны увезти свою воспитанницу подальше отсюда. Архиепископ ждет вас. Я приготовила письмо и для кардинала Фабрицио Руффо [22]. Это очень могущественный человек, близкий друг папы Пия VI. Не поможет архиепископ, обратитесь к нему. Попросите отправить вас на север, в Милан, а то и подальше. И найдите мужа для вашей подопечной. Но это еще не все. Я хочу, чтобы вы встретились в Неаполе с моим сыном и убедили его жениться на Марии Луизе Граффенберг. Расскажите ему все, что считаете нужным. Сообщите, что Арианна уехала во Францию, Германию, Австрию… куда угодно. Скажите, что она вышла замуж за своего моряка и счастлива. Словом, сочините что придет в голову, лишь бы он не захотел помчаться по ее следам.

Вошедшая горничная подала хозяйке конверт.

— Не сомневаюсь, что письмо, которое я вручила вам в прошлый раз, вы порвали. Я слишком хорошо знаю вас и не могу ошибиться. Поэтому приготовила еще одно. Это письмо определит вашу судьбу. В нем моя благодарность за то, что вы старались направить моего сына в угодную мне сторону. Здесь достаточно денег, чтобы обеспечить новую жизнь вам и Арианне. Двести тысяч дукатов переведены на ваше имя в Неаполитанский банк. Еще двести тысяч получите, когда Арианна выйдет замуж. И еще столько же после свадьбы Марио и Граффенберг.

Священник смутился. Ему нечего было противопоставить плану маркизы.

— В чем дело, падре? Быть может, сумма, которую я назначила для осуществления мечты всей вашей жизни и для будущего Арианны, недостаточна?

— Нет-нет, что вы! Это огромные деньги, — в замешательстве проговорил священник, принимая протянутый ему конверт.

— Вскройте его!

Падре повиновался. В конверте он нашел кредитное поручение.

— Такая сумма кого угодно приведет в замешательство, я…

— Я могу себе это позволить! Я проявила жестокость. Но я умею быть и великодушной. А сейчас вам необходимо немедленно уехать. Карло проводит вас до Неаполя. Жаль, что не могу отправиться вместе с вами, побывать в столице и посмотреть, что у вас получится. Но мне и так все уже ясно. Я ведь знаю вас лучше, чем кто бы то ни было. Лучше, чем вы можете себе представить, падре Арнальдо. Невыносимое самомнение, не так ли?

Падре Арнальдо покачал головой, опуская конверт в карман сутаны.

ПРОЩЕНИЕ

Два дня спустя падре Арнальдо вошел в кабинет архиеписиопа Неаполя.

Высокий, крепкий, с седыми, аккуратно причесанными волосами архиепископ ожидал его, выйдя на середину дорогого ковра. Падре Арнальдо пересек комнату и, склонив голову, опустился перед ним на колени. Поцеловал кольцо и замер. Архиепископ положил руку ему на голову со словами:

— Встаньте, сын мой, церковь прощает вас. Проходите, садитесь, вы, должно быть, устали с дороги.

Падре Арнальдо поднялся и проводил взглядом архиепископа, занявшего место за огромным письменным столом. Высокий прелат указал ему на кресло напротив, и священник устало опустился в него. И только заметив, как по-отечески смотрит на него архиепископ, он сообразил, как же странно, наверное, выглядит.

После встречи с маркизой он без остановок проделал длинный путь до Неаполя. Он скакал верхом два дня, под дождем перевалил через Апеннины, насквозь промок, борясь с ветром, не обращая внимания на голод и холод. Разве мог он думать об отдыхе, если в душе твердо решился: он отправит Арианну в надежное место, а сам покинет наконец Тремити и сделает все от него зависящее, чтобы помочь церкви в такой трудный для нее момент… Окрыляло падре и сознание, что у него есть теперь деньги, какие никогда ему и не снились. Маркиза Россоманни обошлась с ним жестоко, но и великодушно. И тем самым привела в замешательство. Она единственный человек, способный обескуражить его, заставить замолчать.

Падре взглянул на свою одежду и, улыбаясь, посмотрел на архиепископа:

— Простите меня, ваше высокопреосвященство, произошло столько разных неожиданных событий, что я не успел позаботиться о своем облачении.

— Не надо извиняться, Арнальдо.

В отличие от последней встречи, когда архиепископ отправил священника на Тремити, теперь он предпочел обратиться к нему по имени, а не по фамилии.

— Мне кажется, вы выглядите очень романтично! Похожи на армейского капитана, возвращающегося домой после долгих мечтаний об отпуске. Весь в пыли и в грязи он врывается к старому родителю, не обращая внимания на свой вид…

— Ваше высокопреосвященство, благодарю вас за отеческий прием, оказываемый мне. Боюсь только, что вы давно уже не видели в своих покоях подобного вояку.

— Наверное, ужасно столько лет провести на Тремити? — спросил архиепископ, постукивая холеной, со множеством колец рукой по листу бумаги, лежавшему перед ним.

— Ужасно, ваше высокопреосвященство. Ужасно, особенно в первые годы. Но что поделаешь! Со временем я полюбил свою паству.

— Да, я знаю, что вы очень любите вашу паству на Тремити.

Падре Арнальдо почувствовал, что архиепископ лукавит. Словно бы слова в его уста вложила маркиза Россоманни. Разумеется, она поведала архиепископу о его жизни на Тремити. И тогда падре Арнальдо решил сделать своим щитом чистосердечие. Этот прием он не раз использовал в общении с духовными лицами. Видя его откровенность, они сразу же обуздывали свое любопытство, а стало быть, меняли и тему разговора.

— Ваше высокопреосвященство, я люблю всех моих прихожан, но двое мне особенно дороги. Это моя кузина Марта и Арианна, дочь одного из управляющих маркизы. Я чувствовал особую ответственность за судьбу девушки, потому что согласно местной традиции семья так печется о сыновьях, что почти забывает о дочерях. К ним относятся как к обузе, от которой нужно поскорее избавиться.

Слушая падре Арнальдо, архиепископ внимательно присматривался к нему и понял, что тот говорит правду. Интуиция подсказала ему такой вывод, хотя он и противоречил всему, что наговорила маркиза. Этот священник говорил искренно. Хотя разница в возрасте между ними была невелика, падре Арнальдо выглядел значительно моложе и крепче его, архиепископа, который достиг высокого положения, это верно, но чувствовал себя очень и очень старым. Работа в папской канцелярии изматывала и опустошала любого священнослужителя, особенно тех, кто участвовал в интригах вокруг власти. Вот и сам архиепископ уже давно утратил жизненную энергию. А священник, сидевший напротив него, был исполнен желания жить и бороться. Пребывая в изгнании на Тремити, он не стал заложником алкоголя, не отупел от одиночества Он нашел для себя смысл жизни, взрастил чувство, за которое надо бороться Он сумел сохранить себя. Подобные личности, уникальные в своем роде, бесспорно, весьма необходимы церкви, дабы она сохранила свое влияние в веках. Больше всего этот священник походил на полководца.

А слабость его состояла в том, что он гордился своим саном служителя церкви и отличался тщеславием.