Александр Майборода - Путь на юг
Дело было ясное — морскими разбойниками и не пахло. Те бы подняли такой шум, что все население переполошилось бы.
Хотя, когда вышли в море, Девятко вспомнил, какие проблемы он получил в дружине князя Буревоя из-за недостаточно тщательной разведки, поэтому для надежности он все же поспрашивал встретившихся рыбаков.
Но те ничего заслуживающего внимания не сообщили. Правда, один из рыбаков что-то пробормотал о кораблях, прошедших в утреннем тумане на юг. Но сколько было кораблей и кому они принадлежали, рыбак толком ничего не мог сказать. Кроме него, никто никаких кораблей не видел. По всему выходило, что рыбаку приснились корабли.
К тому же Девятко был уверен, что он не мог не встретить корабли, идущие к Руссе. Поэтому он с чистой совестью приказал кормчему возвращаться в Руссу.
Пообедав, Девятко прилег на подстилке у мачты вздремнуть.
Когда до Руссы осталось всего ничего, кормчий неожиданно сказал:
— Боярин, корабли.
Девятко встрепенулся:
— Где корабли?
Кормчий рукой показал в сторону южного берега:
— Вон.
Действительно, вдоль берега шли три корабля. На мачтах кораблей развевались знакомые знамена.
— Тю, это же словенские знамена! — сказал Девятко и, почесав затылок, с изумлением проговорил: — Но не может быть этого. Гостомысл сидит в Кареле без дружины. Как его корабли могли сюда попасть, если даны сидят в Словенске?
Тем не менее, Девятко приказал догнать корабли, что было сделано без особых затруднений, так как корабли шли неспешно.
Догнав корабли, Девятко увидел знакомые лица.
— Мороз, да ты ли это? — воскликнул Девятко, заметив боярина Мороза.
— А ты ли это, Девятко? — в свою очередь крикнул Мороз.
Через минуту корабли сблизились, так что можно было спокойно переговариваться.
— Мороз, вы как здесь оказались и куда идете? — спросил Девятко.
— Вот идем по поручению князя с посольством в Руссу, — сказал Мороз.
— Какого еще князя? — небрежно спросил Девятко.
— Известно какого — князя словен Гостомысла, — гордо ответил Мороз.
— А как же вы прошли мимо Словенска? Как вас даны пропустили? — спросил Девятко.
Мороз рассмеялся:
— Нет в Словенске никаких данов.
— А куда же они делись? — спросил Девятко.
— Так князь Гостомысл прогнал их, — сказал Мороз.
— Как? У него же и дружины нет. Не может быть, — изумился Девятко.
— Так и есть, — сказал Мороз, и Девятко увидел на корабле еще одно знакомое лицо, при виде которого он поежился, словно по его спине пробежал ледяной сквозняк.
— И что вам надо в Руссе? — спросил Девятко, внезапно охрипшим голосом.
— Тебе это надо знать? — спросил Мороз.
— Я дружинник князя Радосвета, и потому должен знать, кто и с какой целью идет в Руссу, — сказал Девятко.
— Вот князю Радосвету я все и скажу, — проговорил Мороз и усмехнулся.
— Хорошо, — сказал Девятко и, заметив, что корабли подошли к устью Ловати, приказал кормчему ускорить ход, чтобы прибыть в Руссу раньше посольства Гостомысла.
Глава 76
От послеобеденного сна князя Радосвета разбудил дежурный отрок. Приоткрыв дверь и заглянув в комнату, он тихо позвал:
— Князь Радосвет, просыпайся!
После обеда князь спал столько, сколько ему нужно было, и слугам было запрещено отрывать его от сна. Так что, если отрок решился побеспокоить князя, то, следовательно, на это у него были веские причины.
Князь Радосвет открыл глаза и спросил:
— Что случилось?
— Тебя хочет срочно видеть боярин Девятко, — сказал отрок.
Радосвет вспомнил, что вчера вечером он приказал Девятко сходить на разведку к Волхову По его расчету Девятко должен был вернуться ближе к вечеру, но, похоже, он поспешил вернуться с важными вестями.
Радосвет сел на кровати и потянулся. Отрок продолжал заглядывать в приоткрытую дверь.
Радосвет проговорил:
— Пусть Девятко зайдет.
Отрок убрал голову, и в комнату вошел Девятко. Вид у него был заметно встревоженный.
— Боярин, что случилось? — спросил князь.
Девятко остановился у окна, из которого была видна пристань.
— Я ходил к Волхову и никого не видел... — начал он.
— А чего тогда обеспокоился? — спросил Радосвет.
— А когда возвращался, то почти у самой Ловати встретил три корабля под флагом Гостомысла.
— Три корабля Гостомысла? — удивленно переспросил князь. — Но Гостомысл без дружины сидит в Кареле. Ты не ошибся?
— И я думал, что Гостомысл сидит в Кареле, — сказал Девятко.
— Ты его видел? — спросил Радосвет, вставая с постели.
— Не видел, — сказал Девятко. — Но кораблями командует боярин Мороз. Я с ним разговаривал.
— Знаю этого боярина. Весьма хитер, — сказал Радосвет и хлопнул в ладоши. — Эй, кто там!
В комнату вошел отрок. Радосвет сел на кровать:
— Помоги надеть сапоги.
Отрок взял у порога сапоги из белой кожи и присел около князя. Радосвет протянул ноги.
— Так он утверждает, что Гостомысл прогнал данов из Словенска, — сказал Девятко.
— И куда они идут? — спросил князь.
— Говорят, к нам, в Руссу, — сказал Девятко.
— Зачем? Неужели за данью? — поразился Радосвет.
Отрок, надев сапоги, поднялся.
— Мороз сказал, что о деле будут разговаривать только с тобой, — сказал Девятко.
— Иди, — сказал Радосвет отроку. Отрок вышел из комнаты, и Радосвет спросил Девятко: — Гостомысл на кораблях?
— Гостомысла нет на кораблях, которые я видел. Но... — замялся Девятко.
— Что — но? — спросил Радосвет. — Есть другие корабли?
— Но на корабле я видел любимого друга Гостомысла. Ратишей его зовут. Он еще мальчишка, ему лет шестнадцать, — многозначительно проговорил Девятко.
— И что же? — не понял намека Радосвет.
— Гостомысл без его советов не обходится и не отпускает его от себя, поэтому Гостомысл точно где-то поблизости, — пояснил Девятко.
— Но если его нет на кораблях...
— То это может означать, что есть и другие корабли, — закончил мысль Девятко.
Радосвет вздохнул.
— Вот кого нам еще не хватало. Наверно, будут о дани говорить. Но одно дело признавать господство над собой сильного князя Буревоя, и совсем другое дело — мальчишка. Зачем нам платить дань мальчишке, у которого даже дружины нет?
— Мороз идет с тремя ладьями, и корабли заполнены воинами, — сказал Девятко.
— Ну, сто — сто пятьдесят человек, из них три десятка воинов? Предположим, что еще столько же кораблей где-то на подходе. Итого не больше полутысячи человек. Нам они не страшны, — небрежно проговорил князь.
Девятко почесал затылок.
— Я тоже не пойму, откуда он взял столько воинов?
Ведь многие дружинники Буревоя погибли в прошлом году, а остальные ушли. Наверно, в дружину пришли к нему карелы.
— Карелы небольшой народ — где им взять столько воинов? Их едва для дружины карельского князя хватает, — возразил Радосвет.
В дверь снова заглянул дежурный отрок и сообщил:
— Князь, начальник стражи сообщает, что к пристани подошли три словенских корабля. Посол князя Гостомысла боярин Мороз требует встречи с тобой.
— Требует? — князь Радосвет рассердился. — Как может требовать тот, кто слабее? Гоните его в шею.
Девятко вмешался.
— Князь, не горячись. Гостомысл мальчишка, но я служил в его дружине и знаю, коварнее этого мальчишки нет на свете человека. Лучше сначала выслушать Мороза.
— Ладно, — неохотно согласился Радосвет и сказал отроку: — Передай начальнику стражи, что пусть Мороз входит в город. Я приму его. И позовите Судишу. Не буду я вести разговоры с посланцем Гостомысла без городского головы.
Отрок хотел уйти, но Девятко остановил его: — Погоди, — и напомнил князю: — Князь, с ним же не меньше трех десятков воинов. Не стоит, чтобы они заходили в город.
— Ну и пусть они остаются на пристани, — сказал Радосвет.
Отрок спросил:
— Так одного боярина Мороза пропустить?
— Это будет открытое оскорбление, — сказал князь и распорядился: — С ним могут идти не больше пяти человек.
— Передам, — сказал отрок и ушел.
Глава 77
С боярином Морозом во дворец русского князя пошли Ратиша, Отер-урмянин и трое норманнов. От пристани до дворца идти было не больше с полчаса, но в горницу к князю их сразу не пустили, пришлось им ждать в коридоре под бдительным взглядом воинов в полном вооружении, занявших места у дверей.
В коридоре не было даже лавок, так что пришлось ожидать приема стоя. Мороз недовольно хмурился. Отер-урмянин встал у окна с невозмутимым лицом.
Ратиша, подождав немного, шепнул на ухо Морозу:
— Что-то долго ждем.
Мороз сухо пробурчал:
— Должно быть, готовятся к приему.
— И оставили нас в коридоре. Это оскорбление, — сказал Ратиша.
