Арчибальд Кронин - Звезды смотрят вниз
С безмолвной тоской смотрел Дэвид на отца. Его нервы, до последней степени взвинченные за последние дни, не могли вынести всего этого: кашля отца, его беспечного тона, его апатичного отношения к тяжёлым условиям работы в Скаппер-Флетс. А что если им там действительно грозит опасность? Сердце Дэвида сжалось. И он подумал с неожиданной решимостью:
«Я должен поговорить с Баррасом относительно Скаппер-Флетс. Поговорю с ним на этой же неделе».
XIX
Джо тем временем жил припеваючи. Впоследствии, размышляя об этом периоде своей жизни, он часто называл его «золотым старым временем» и твердил: «вот это была жизнь!»
Ему нравился Шипхед, уютный городок с хорошими трактирами, двумя удобными бильярдными, дансинг-холлом и вечерними состязаниями в боксе, регулярно каждую субботу. Он был доволен переменой обстановки, своей квартирой, своей конторой, которая помещалась напротив Фаунтен-отеля, в комнате с телефоном, двумя стульями, конторкой, сейфом, календарным расписанием скачек и портретами, вырезанными из газет и наклеенными на стенах. Он был доволен и своим новым светло-коричневым костюмом и новой цепочкой для часов, красовавшейся между двумя верхними карманами жилета. Доволен своими ногтями, которые приводил в порядок при помощи перочинного ножика, развалясь на стуле, заломив шляпу на затылок и положив ноги на конторку. Доволен тем, что у него налаживалось дело с хорошенькой вертушкой, блиставшей в кассе нового кино. А больше всего нравилась Джо его нынешняя служба. Не служба, а одно удовольствие: нужно было только собирать заявки и деньги, о заявках сообщать по телефону Дику Джоби в Тайнкасл, а деньги хранить до субботнего вечера, когда Дик самолично являлся за ними. Дик считал, что Джо именно тот человек, который нужен для этого дела, — для того, чтобы открыть в Шипхеде новый филиал: он парень подходящий, бойкий, добродушный и чистосердечный, а такой сумеет вербовать клиентов, увиливать от полиции, действовать ловко и энергично.
Дику нужна была не счётная машина какая-нибудь, — упаси бог — не чиновник, который сидел бы в конторе и хлопал глазами, ожидая, чтобы дело пришло к нему. Дик искал ловкого парня, честного и с головой.
Что же, разве Дик ошибся? Джо удовлетворённо улыбнулся даме в трико на противоположной стене, которая, по-видимому, упражнялась в «французском боксе» с белоглазым кафром. «Ловкий малый, с головой на плечах…» Была ли у него голова на плечах?! Джо чуть не захохотал громко: дело-то уж очень простое, слишком простое… Нужно только не зевать: суметь надуть другого раньше, чем он надует тебя. Джо отложил зубочистку и, сунув руку в внутренний карман, достал оттуда тоненькую книжечку в пёстрой обложке. Эта книжечка радовала Джо. В ней, разлинованной красными строчками, было написано, что двести два фунта стерлингов и десять шиллингов имеются на счету у мистера Джо Гоулен, проживающего в Шипхеде на Браун-стрит № 7. Книжечка являлась доказательством, что Джо был парень не промах.
Зазвонил телефон. Джо взял трубку.
— Алло! Да, мистер Карр, да! Конечно. В два тридцать. Десять шиллингов на «Скользящего», остальные — на «Чёрного Дрозда», в четыре. Сделано, мистер Карр!
Это Карр, аптекарь с Банковской улицы. — Забавно, что играют на скачках такие люди, о которых никто бы этого не подумал, — рассуждал Джо. У Карра такой вид, словно он ни о чём не думает, кроме ялаппы[11] и других аптечных снадобий, каждое воскресенье он ходит с женой в церковь, а между тем регулярно два раза в неделю ставит по десять шиллингов. И выигрывает. Часто выигрывает порядочные деньги. Сразу можно угадать, кому везёт в игре. Такие всегда осторожны и ничем не показывают, что выиграли. И неудачников вы тоже сразу угадаете. Вот хотя бы молодой Трэси, мот, что приехал в Шипхед в прошлом месяце: вот это уж, можно сказать, прирождённый неудачник. Глупость прямо на роже написана. С той минуты, как молодой Трэси стал к нему подъезжать в бильярдной у Марки насчёт игры на грошовую ставку и поставил один фунт на «Салли Слопер», которая пришла к финишу последней из четырёх, он, Джо раскусил этого простака. Молодого Трэси каждый мог провести. Это был худой неряшливый малый, без подбородка, вечно он смеялся, и вечно в зубах у него торчала папироска. Но как бы там ни было, а молодой Трэси имел деньги для игры на скачках, за месяц он поставил двадцать фунтов — и все потерял, ибо постоянно проигрывал. Молодой Трэси больше уже не был добычей всякого, теперь он был добычей одного только Джо, — «уж на этот счёт будьте уверены».
Снова телефон.
— Алло! Алло!
При всей своей неотёсанности Джо был великолепен, когда разговаривал по телефону. Он начинал приобретать лоск. Он говорил то звучным, бодрым голосом, то холодно, то высокомерно-снисходительно, в зависимости от обстоятельств. Он уже больше не калечил английский язык, если не считать тех случаев, когда ему нужно было изобразить усиленную приветливость.
Джо, ухмыляясь, ещё больше развалился на стуле. На этот раз вызвали не по делу: барышня из кассы кино решила «брякнуть» ему, пока не пришёл хозяин.
— Алло, Минни! Что? А кто же, вы думали — Чинглунг-су? Ха! Ха! Ах вы, ветреница! Что? На трёхчасовой… или любой заезд? Да за кого вы меня принимаете, Минни? Рассчитываете, что я буду задаром выдавать государственные тайны? Ни за что, ни даже за ваше милое, чистое, как жемчужина, сердечко, Минни! Я ведь уже говорил вам… Что такое?! — Джо вдруг разинул рот, выпучил глаза и слушал некоторое время молча. — Ну, тогда другое дело, Минни, разве я не говорил всегда, что согласен? Это вы все колебались да не могли решиться… Ну, хорошо, Минни… если вы передумали, то я, пожалуй, смогу устроить вам это.
Пыжась от гордости, Джо сохранял однако спокойный, убедительный, льстивый тон.
— Положитесь на меня, Минни. Ну да, наверняка. Я всегда говорил, что в вас есть эта жилка… Но услуга за услугу, — ведь это наш девиз, а, Минни?.. Однако, послушайте, если вы думаете, что вы можете помимо меня… — а, ну, ладно, Минни. Я только подумал, что… Так, значит, в одиннадцать часов, на улице у кино. Приду, можете побиться об заклад своими подвязками. Приду и принесу ваш выигрыш.
Он весело повесил трубку. Ну, не говорил ли он всегда, что именно так надо действовать — заставлять гору приходить к Магомету, как говорится в школьных учебниках? Он выпятил грудь. Ему захотелось вскочить и пуститься в пляс, протанцевать кек-уок по всей конторе. Но нет, теперь это не подобает ему, выдержанному светскому человеку, кое-чего уже достигшему.
Он прежде всего вынул все бланки утренних заявок. Просмотрел каждый опытным глазом, критически исследовал и взвесил его содержание раньше, чем отложить в сторону. В конце концов образовались две кучки: в одной — большой — все «подходящие» заявки, а в другой — только три бланка, заявки людей, которые, как он знал, всегда проигрывали. Трэси, например, поставил три фунта (до такого азарта он до сих пор ещё не доходил) на «Гортензию», старую жилистую лошадь, которая никогда кандидатом на приз не считалась. Джо слегка усмехнулся глупости Трэси (что он понимает в цифрах?) и, мысленно произведя какие-то подсчёты, разорвал его заявку на мелкие кусочки. На других двух бланках были ставки на «Фулбрука» и «Зеницу ока». Он разорвал и их. Все ещё усмехаясь, он посмотрел на часы: половина второго, больше заявок не будет. Он весело снял телефонную трубку, пошутил с телефонистом, попросил соединить себя с Тайнкаслом, до которого было несколько миль.
— Алло! Это Дик Джоби? Говорит Джо. Сегодня день довольно удачный, Дик. Ха! Ха! Правильно, Дик.. Если вы готовы, Дик, то слушайте…
Джо стал читать ему одну за другой все неуничтоженные заявки. Читал бойко, ясно, преувеличенно звучно. Окончил.
— Да, это все, Дик. Что? Уверен ли я в этом? Да, могу поручиться, Дик. А вы когда-нибудь видели, чтобы я ошибался? Да, это все, Дик. Ну, пока! Увидимся в субботу.
Джо со всего размаха бросил трубку, встал, подмигнул даме в трико, заломил шляпу набекрень и, выйдя, запер контору. Он пересёк кипевшую суетой улицу, прошёл через бар Фаунтен-отеля, кивая на все стороны, одному, другому. Все тут его знали… его, Джо Гоулена… комиссионера… большого человека.
Он заказал бифштекс, большой, сочный, пухлый бифштекс с кровью, зажаренный так, как он любил, с луком и ломтиками картофеля, и к нему пинту горькой «Три X». Он смаковал каждую крошку бифштекса, каждую каплю горькой. Джо обладал редкой способностью наслаждаться. За бифштексом последовал кусок стильтонского сыра с булочкой. А хорош этот стильтон… Ей-богу, хорош. Много он, Джо Гоулен, знал о стильтонском сыре ещё пару лет тому назад! А теперь!.. Да, он идёт в гору, поднимается всё выше и выше…
Днём Джо был более или менее свободен. Поболтал с Престоном, Джеком Престоном, хозяином Фаунтен-отеля… (славный малый этот Джек!). Потом прогулялся до бильярдной Марки и сыграл парочку партии в «снукер». Трэси здесь не было. Не было чудака Трэси, но это не важно, его три фунта благополучно покоились во внутреннем кармане Джо.
