Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

— Вы были ранены, Арианна, не помните?

Да, теперь она вспомнила. Вспомнила про несостоявшееся свидание с Марио и как приходил Анджело, а потом вдруг появились какие-то монахи в черных масках. Припомнила, как испугалась, и один из них наступил на ее руки, когда она ухватилась за уступ, и она полетела в пропасть. Больше ничего не осталось в памяти.

— Я спас вас. И теперь мы в тайном убежище. Я сразу же привел сюда падре Арнальдо. Вы были тяжело ранены. Потом пришли наши, настоящие монахи и стали лечить вас.

— А Марио?

— Не знаю, ничего не знаю о маркизе. Может быть, падре Арнальдо что-нибудь известно, надо подождать его.

— А мама и братья?

— Ну, ваша матушка и ваш отец по совету падре Арнальдо пустили слух, будто вы сбежали с каким-то парнем на материк. Но люди думают, что вы убежали со мной.

— Невероятно! А твоя жена? — спросила Арианна, глядя на него.

— О ней тоже позаботился падре Арнальдо. Он велел ей не беспокоиться, сказал, как только появится возможность, я приеду за ней.

— Выходит, никто не знает, где мы?

— Никто. Падре Арнальдо никому не доверяет даже монахам. Кроме фра Кристофоро и фра Дженнаро. И я с ним согласен. Никому нельзя говорить, ведь вас хотели убить. А меня, если найдут, повесят. Я пырнул ножом негодяя, который столкнул вас. Он испустил дух.

Арианна необычайно разволновалась.

— Думаешь, они искали меня дома?

— Да, солдаты искали вас дома, и ваша матушка так и сказала, что вы сбежали на материк. И меня искали. Обшарили весь остров пядь за пядью, пока не убедились, как говорит падре Арнальдо, что я тоже удрал туда.

— А что за люди напали на меня? Ты знаешь, кто это был?

Он помолчал. Он сомневался, нужно ли говорить девушке, что это офицер, который сопровождал ее на бал к маркизе.

— Нет, не знаю. Он был в маске.

— Но разве ты не сказал, что убил негодяя, который столкнул меня?

— Да, но я не видел его лица.

— Солдат?

— Забудьте обо всем, синьорина. Скоро придет фра Кристофоро и принесет вам поесть и попить, — он посмотрел в ту сторону, откуда мог появиться монах.

— Хочу посоветоваться с тобой, Сальваторе.

— Слушаю вас, синьорина, — отозвался он, садясь на стул у ее изголовья.

Сколько тревожных ночей провела на этом стуле Марта, пока девушка бредила. Да и все другие — фра Кристофоро, фра Дженнаро, падре Арнальдо, — все отдали бы бог знает что, лишь бы облегчить ее страдания. Только вчера жар спал и девушка поела впервые за долгое время, а потом ей дали снотворное. И когда она уснула, все тоже разошлись по своим постелям. А они с Мартой постоянно сменяли друг друга у ее изголовья, по очереди отдыхая на соломенной подстилке.

Он взглянул на девушку — бледная, лишь глаза иногда загораются.

— Как предупредить Марио, где я?

Он сразу же нашелся:

— Об этом позаботится падре Арнальдо. Возможно, он уже сообщил маркизу.

В этот момент в конце туннеля появился огонек. Сальваторе облегченно вздохнул. Это пришел фра Кристофоро.

— Значит, нашей больной уже лучше? — спросил монах.

За ним следовал и фра Дженнаро.

— Сегодня можете поесть кое-что посущественнее.

— Спасибо большое, — поблагодарила Арианна, — а что сейчас — день или ночь?

— День, день. Ты долго спала, дорогая.

Фра Дженнаро между тем принялся накрывать на стол — расстелил скатерть и достал из корзины большой каравай хлеба, миску с домашними макаронами под соусом и еще глиняный горшочек с голубцами. А кроме того, фруктовый пирог и два небольших кувшина — с водой и вином.

— Смотрите, какие замечательные кушанья мы вам приготовили! — радостно воскликнул фра Дженнаро. — Просто королевский обед!

— Боже, какие запахи! — восхитился Сальваторе. — Представляю, как это вкусно!

Он немедля уселся за стол.

Фра Кристофоро принес Арианне подушку.

— Давай-ка помогу тебе немного подняться. Подошло время обеда. Буду кормить с ложечки, как в детстве. Помнишь? Ты обычно сердилась, что я слишком много еды кладу тебе в рот. «Я же не лошадь, — жаловалась ты, — все, что остается, доедай сам!» И я охотно жертвовал собой, — с улыбкой добавил фра Кристофоро.

— «Ты должна есть, ведь Христос смотрит на тебя!» Разве не так вы говорили мне в детстве? — напомнила она, указывая на распятие, висящее над ней.

Монах снова улыбнулся и принялся с ложечки кормить девушку.

— А падре Арнальдо когда придет? — поинтересовался Сальваторе.

— Скоро, — ответил фра Кристофоро. — Он обедает дома вместе с Мартой. Днем, стараясь не вызывать подозрений, он подольше остается в аббатстве и даже бывает на Сан-Домино. Но обещал обязательно заглянуть сюда. Нам нужно кое-что обсудить с ним после обеда.

Монахи прочитали молитву, благодаря Господа за помощь и хлеб насущный. И фра Кристофоро снова позаботился о девушке, поудобнее устроив ее в постели.

Послышались шаги, и появился падре Арнальдо с лампой и книгой в руках.

— Приветствую всех, — проговорил он и, подойдя к Арианне, взял ее руку. — Как ты себя чувствуешь, дорогая?

— Хорошо, падре, и пообедала тоже хорошо.

— Молодец! — он потрогал ее лоб. — Температура нормальная. Кажется, всё идет к лучшему.

Священник взглянул на монахов. Он весьма признателен им: ведь своими стараниями и благодаря обширным знаниям они спасли Арианну. Фра Кристофоро слыл большим знатоком трав и многое постиг в медицине. Он приступил к лечению вскоре после покушения на девушку.

— Ей необходимо несколько дней полежать совершенно неподвижно. Травма головы — самое опасное. И к сожалению, невозможно быстро определить, насколько она тяжелая. Для этого нужно время и покой. И будем надеяться на помощь Господа.

Потом он осторожно перевязал ей сломанные руку и ногу, укрепив их так, чтобы они не двигались. Падре Арнальдо заметил, что рука и нога девушки посинели, особенно внизу, и с тревогой спросил:

— А это не гангрена, фра Кристофоро?

— Нет, такой цвет всего лишь признак повреждения кости. Кровь приливает к месту перелома и создает такую окраску. У гангрены совсем другие приметы.

А когда у девушки угрожающе поднялась температура, сам падре Арнальдо, отчаянно волнуясь, проводил долгие часы у постели больной. Теперь кризис миновал, и священник принял решение: надо попросить монахов вынести девушку из пещеры. Недостаток свежего воздуха и холод могли осложнить ее состояние.

И тогда падре поспешил в аббатство. В ризнице собора он застал фра Кристофоро, фра Дженнаро и приора монастыря фра Гуардиано.

Ему показалось, они ожидали его прихода.

— Братья, нельзя ли перенести больную в другое место, где было бы не так холодно? — озабоченно спросил он. — Ну разве может она поправиться в этом склепе?

Ему ответил фра Гуардиано, древний старик, с которым падре Арнальдо общался очень редко. Своим обликом он походил на святого, вышедшего из какой-нибудь библейской притчи. Высокий, худой, с длинной седой бородой и редкими волосами. Бледное лицо без морщин не позволяло угадать его возраст, голос звучал тихо, возвышенно, руки длинные, а пальцы тонкие, как у юноши. Монах этот никогда не покидал пределы аббатства. Бастионы он видел только однажды — в тот день, когда приехал на Сан-Никола. И с тех пор ни разу не выходил из монастыря. Таков был его обет.

Падре Арнальдо понимал, что, хотя формально главой аббатства является он, истинным настоятелем монастыря монахи считают фра Гуардиано. Он читал вечерние молитвы. Ему исповедовались остальные шестеро монахов, всю жизнь проведшие вместе, и понятно, что они доверяли друг другу, хотя он и не принадлежал к их монашескому ордену.

— Монсиньор Дзола, — сказал фра Гуардиано, — вчера вечером все монахи собрались на капитул.

Падре Арнальдо насторожился. Странно, что тот употребил такой официальный термин — «капитул», говоря о простом собрании. Капитул обычно созывался для принятия самых важных решений, касающихся аббатства, или при выборе настоятеля монастыря. Но аббата на Тремити не было. Его обязанности выполнял по поручению архиепископа он, монсиньор Дзола.