Наталия Вико - Тело черное, белое, красное
…После встречи с Анри она заехала на рынок Сен-Клу купить гусиную печень, которую очень полюбила за годы жизни во Франции. Уютно устроившаяся у нее на руках кошечка явно с одобрением отнеслась к этой покупке. Затем заглянула к модельеру Полю Пуаре на Елисейские поля. Поднявшись по широкой мраморной лестнице, покрытой коврами, она попала в объятия жизнерадостного полного человека с вызывающе коротко остриженными волосами и бородой. Знаменитый законодатель моды долго подбирал ей платье для приема в советском посольстве и, как всегда, сумел угодить…
* * *
Невысокий кареглазый мужчина с аккуратной рыжей бородкой встречал гостей у входа в зал приемов посольства.
– Рад приветствовать вас, господин граф. Счастлив познакомиться с вашей очаровательной супругой.
Он указал рукой в сторону зала, полного гостей:
– Прошу. Думаю, вы встретите здесь много добрых знакомых.
Ирина, одетая в ярко-красное платье, в красной шляпе с красным пером прошла под руку с мужем по блестящему паркету, ловя на себе взгляды присутствующих.
– Как, ты говорил, фамилия нового посла? – не поворачивая головы, тихо спросила она мужа.
– Красин. Леонид Борисович. Ты разве не читала приглашение?
– Даже не прикоснулась, – Ирина брезгливо поморщилась.
– Скажи, – Николя оживился, – Красин от русского слова "красный"? А "красный" означает красивый?
– В России в последние годы слово "красный" скорее ассоциируется с кровью, – язвительно бросила она.
– О-ля-ля! – развеселился Николя. – Теперь я понял, почему сегодня ты надела такое платье. Это – протест!
Ирина, надменно приподняв бровь, обернулась вполоборота к мужу, который, жестом подозвав официанта, взял с подноса два бокала с вином – белым и красным.
– Я уверен, ты сегодня предпочтешь красное. Можешь даже не пить, просто подержи в руке – очень к платью подходит. До чего же ты забавная, честное слово! – с улыбкой проговорил он.
– Не нравится… – сурово начала Ирина. Николя мгновенно изобразил отчаяние на лице, – мог и не жениться! – торжественно закончила она.
Он нежно поцеловал ей руку и спросил, становясь серьезным:
– Так ты знаешь что-нибудь о Красине? Мне известно только, что он был торговым представителем Советской России в Англии, а до девятьсот семнадцатого года решал вопросы финансирования партии большевиков.
– Он был другом писателя Горького и актрисы Андреевой, – задумчиво взглянула на мужа Ирина. – Имел какие-то свои отношения с известным русским промышленником Саввой Морозовым, который при таинственных обстоятельствах будто бы покончил с собой в Канне в 1905, кажется, году. А сто тысяч рублей по векселю, выписанному Морозовым в пользу Андреевой, получал известный адвокат Малентович, связанный с большевиками. Мой папа вел некоторые дела Зинаиды Морозовой – вдовы Саввы. Кстати, в газетах писали, что Ленин умер в Горках, а это имение – я точно знаю, принадлежит ей. Значит, товарищи реквизировали. – Ирина вдруг вспомнила, что слышала фамилию "Красин" и от Леночки Трояновской, которая по секрету еще в Петрограде шепнула ей о таинственных денежных отношениях отца с большевиками. А вскоре после этого разговора Петр Петрович Трояновский исчез. Как-то утром ушел на встречу в наркомат продовольствия, да так и не вернулся. Вечером того же дня, поговорив с кем-то по телефону, Софи, ничего не объясняя, велела им с Леночкой быстро собрать самые необходимые вещи, потому что необходимо срочно покинуть Петроград. Отдышаться они смогли только в вагоне поезда, направлявшегося на юг…
– Мсье Красин производит сложное впечатление, – негромко продолжила она. – Заметил, какие у него глаза? Как мышеловки, если так можно про глаза сказать.
– Ох, Анри на тебя нет! – засмеялся Николя.
– Да не смейся, я права! Взгляни на него – глаза вроде бы мягкие, добрые, взгляд обволакивает, впускает внутрь и… р-раз! Дверца захлопывается – хребет пополам!
– Это у вас, по-моему, называется – "чертики в тихом болоте"?
– Вот-вот. Только, дорогой, это не чертики. Чертики мелковаты. Не тот масштаб! – усмехнулась она и сжала руку мужа. – Смотри! Вот и Александр Иванович! Куприн! Пойдем же скорее, я хочу, наконец, познакомиться.
Она высвободила руку и решительно направилась к окруженному поклонниками писателю. Николя быстрым шагом догнал ее и, сжав локоть, шепнул:
– Милая, ты немного эксцентрична сегодня, на тебя обращают внимание.
– Все из-за моей неземной красоты, дорогой, – ответила она, ослепительно улыбнувшись, и вдруг ощутила непонятное беспокойство. Чувство, охватившее Ирэн, было сродни уже забытому, казалось бы, животному ужасу, испытанному лишь однажды, и было тем неприятнее, что источник, породивший его, находился где-то рядом. Внезапно побледнев, она остановилась и огляделась.
– Что с тобой? – взволнованно спросил Николя, заглядывая ей в лицо. – Тебе нехорошо?
– Нет, нет, – отмахнулась Ирина. – Все нормально. Просто здесь немного душно. Познакомь же меня скорее с Куприным.
– Здравству-уйте-ее, мсье Ку-упри-ин! – поплыл в густом тревожном воздухе голос Николя. По спине у Ирины пробежала дрожь. Голоса стали глуше и как будто замедлились. – Мы с вами встре-ееча-ались у Анри-иии, если помни-ите… Разрешите вам предста-авить мою су-упруугу – стра-ааастную покло-онницу ва-аше-его та-ала-анта-а гра-афи-иню Ирэ-эн Та-арне-ер.
"Почему Николя сегодня так странно говорит?" – промелькнуло в голове.
– Ка-ак же…О-че-ень ра-ад… – Голос Куприна был столь же необъяснимо протяжен. "Кажется, он взял меня за руку". – Она почувствовала прикосновение теплой руки. – А-анри мне го-оворил о вас, ма-ада-м… Благодарю-ю за помощь в пе-ерево-оде, жаль, что не име-ел чести…ра-аньше-е…
К горлу подступил комок, и она не смогла ответить Куприну. "Сейчас это, кажется, сзади. Чей-то взгляд… Точно, сзади…"
Ирина медленно обернулась. На нее с интересом смотрел стоящий неподалеку коренастый мужчина с узкими глазами, дававший какие-то распоряжения официантам. Именно от него исходило это тошнотворное ощущение тревоги. Знакомый колючий взгляд. И руки… Где она видела эти руки с короткими, будто обрубленными пальцами?
– Спорить будете? – донесся до Ирины его вопрос, обращенный к собеседнику, похоже, журналисту. – А я вам скажу, что революционный порыв масс раздавил буржуазию в России, как гниду.
"Спорить будешь, гнида буржуйская?" – обожгла мозг фраза из прошлого.
У Ирины перехватило дыхание. "Кажется, Куприн что-то говорит". – Она попыталась сосредоточиться.
– Знаете ли, дорогой граф, существовать в эмиграции, да еще русской – это то же, что жить поневоле в тесной комнате, где разбили дюжину тухлых яиц. – Куприн всплеснул руками. – В прежние времена я сторонился интеллигенции, предпочитая велосипед, огород, охоту, рыбную ловлю, уютную беседу в маленьком кружке близких знакомых и собственные мысли наедине. Теперь же пришлось вкусить сверх меры от всех мерзостей, сплетен, грызни, притворства, подозрительности, а главное – непродышной глупости и скуки. А литературная закулисная кухня… Боже, что это за мерзость!
"Спорить будешь, гнида буржуйская?" – пульсировала, разрывая голову, вонзившаяся в мозг фраза.
– Простите, ради Бога, Александр Иванович, но мне что-то нездоровится, – прервала разговор мужчин Ирина. – Я покину вас ненадолго.
Чувствуя спиной встревоженный взгляд Николя, подошла к столику, взяла бокал красного вина, сделала глоток, даже не почувствовав вкуса, и, повернув голову вполоборота, стала наблюдать за короткопалым. Да, похоже, это он. Но надо бы подойти поближе и убедиться – помнится, у того была татуировка с именем на пальцах.
– Не понимаю. – Голос появившегося рядом Николя был очень тих и ровен, и это свидетельствовало о том, что он взбешен. – Столько времени мечтать познакомиться с любимым писателем, помогать в переводе его произведений и вдруг повести себя так бестактно, так необъяснимо…
Она поморщилась:
– Николя, умоляю, у меня, кажется, начинается мигрень. Я уже понюхала соль… скоро пройдет… Оставь меня одну, не беспокойся. Ты же еще хотел переговорить с Красиным.
Николя, недоуменно пожав плечами, развернулся и направился к группе людей, окруживших Красина.
Ирина, держа бокал в руке, незаметно наблюдала за интересовавшим ее мужчиной. Очевидно, тот отвечал за организацию приема – наблюдая за действиями официантов, он то и дело отдавая какие-то распоряжения. Наконец, остался один. Ирина медленно двинулась в его сторону. Мужчина поправил воротник костюма. "САША" – прочитала она на руке…
За мгновение Ирина все решила. Еще не знала, когда и как, но знала, что обязательно сделает это… Но сначала… Она неловко оступилась и… опрокинула на него бокал с красным вином. "Черный костюм, белая рубашка, красное пятно", – машинально отметила в уме.
– Господи! Какая же я неловкая! Простите… – Почувствовала, как кровь отхлынула от лица – они встретились глазами. – Голова внезапно закружилась. Душно… много народу… я не выношу духоты… простите, ради Бога.
