Робин Янг - Крестовый поход
— Конечно, я с вами. Какие могут быть сомнения. — Уилл вгляделся в дряхлое морщинистое лицо капеллана и, увидев в нем по-прежнему следы недоверия, решительно вытащил лист бумаги из кошеля, висевшего на поясе рядом с фальчионом: — Вот.
Эврар взял лист.
— Что это?
— Не знаю.
На этом листе был записан текст, который Уилл скопировал со свитка Кайсана. В пустыне, когда все спали. Вчера, в день возвращения, он передал свиток де Боже. А эту копию держал в кошеле, собираясь после встречи с Элвин показать книготорговцу рабби Илие, надеясь, что мудрый старик сможет его прочесть.
Эврар насупился, глядя сквозь очки на добросовестно скопированные Уиллом закорючки.
— Вы понимаете написанное?
— А откуда это у тебя?
Уилл придвинул табурет ближе к старику.
— Сейчас все расскажу. Но прежде вы мне скажите. Я достоин доверия? Вашего доверия.
Эврар вздохнул.
— Ты измотал меня, Уильям, и сердил чуть ли не ежедневно. — Он кивнул: — Да, я тебе верю. Но иногда сомневаюсь в твоих суждениях.
— Давайте вместе расшифруем этот текст, и, не исключено, тогда для нас кое-что прояснится.
16
Цитадель, Каир 25 мая 1276 года от Р.Х.
Айша опять нырнула, желая продлить наслаждение. В высоких окнах купальни золотилась вечерняя заря. Становилось прохладно. Почти все женщины ушли. Несколько задержавшихся вытирались ароматными льняными полотенцами на краю купальни.
Одна посмотрела на Айшу:
— Ты пропустишь намаз.
Девочка беззаботно улыбнулась:
— До молитвы еще час.
Оставшись вскоре одна с двумя невольницами, которых тут же отпустила, она вылезла из купальни и взяла полотенце. Надо было торопиться, чтобы кое-что не пропустить.
В купальне было жутковато тихо, темно-голубая вода постепенно становилась темнее. Время от времени ее поверхность возмущали падающие с расписного потолка капли. В воздухе стоял крепкий аромат благовоний. Айша оделась, быстро причесала волосы гребнем из слоновой кости, накинула на голову золотистый хиджаб. Затем поспешно подтащила к окну низкую тахту. Перевела дух и проворно вскочила на нее, ухватившись за подоконник.
Казалось, железная решетка прочно стоит на месте, но Айша уже давно заметила, что гвозди ржавые и шатаются.
Интересно, знает ли еще кто-нибудь об этом? Может, одна из наложниц уже тайно покидала гарем вот таким способом?
Это случилось почти два месяца назад. Айша сидела здесь на подоконнике, как раз перед вечерним намазом, и увидела Бараку. Он быстро шел по саду, опасливо озираясь по сторонам. Сад, как всегда, благоухал роскошными цветами, вдоль дорожки журчали узкие арыки, неся воды в темный пруд в центре. Айша удивилась. Мальчиком Барака жил в гареме с матерью, но теперь входить сюда ему было запрещено. Эта привилегия принадлежала одному Бейбарсу. Если Барака хотел увидеть ее или свою мать, он должен был позвать их у главного входа гарема. Айша наблюдала за ним, пока он не исчез за деревьями.
После той памятной встречи она вспоминала его чаще. Ее удивила тревога отца, когда он узнал, что Махмуд, Хадир и Барака встречались в разрушенной башне. К тому же Барака тогда, кажется, страшно перепугался. Айша послала ему несколько записок, приглашала для разговора. Низам вначале была довольна ее попытками привлечь супруга, но отсутствие ответа от Бараки породило в ней еще большую злобу, будто в этом была виновата сама Айша.
И вот она наконец увидела, как он крадучись идет по саду гарема. Естественно, ей захотелось узнать, что он тут делает. Спустя какое-то время выяснилось: Барака приходит сюда в определенные дни в одно и то же время, как раз перед вечерним намазом.
Теперь пришла пора выяснить причину появления супруга в саду гарема.
Быстро вытащив длинные гвозди из дыр и напряженно прислушиваясь, не скрипнет ли дверь купальни, Айша осторожно приподняла нижнюю часть решетки. Теперь предстояло самое трудное. Будь Айша покрупнее, ей бы, наверное, это не удалось, но она была тоненькая и гибкая и смогла пролезть в образовавшуюся щель. Мягко спрыгнув на прохладную землю, Айша притаилась за кустом китайской розы.
Барака появился спустя несколько минут. Айша теперь поняла, как он сюда проникал. Перелезал через стену, увитую зелеными ползучими растениями. Она пропустила его, а затем, держась в тени, поспешила следом. Он подошел к двери кухни, оглянулся — Айша прижалась к земле, — затем два раза отрывисто постучал. Дверь открылась, появился чернокожий евнух. Барака что-то сказал, затем полез в карман шелковой туники, достал монеты, протянул евнуху. И тот исчез, захлопнув за собой дверь. Барака повернулся, оглядел сад. Сквозь зеленую паутину листвы Айша наблюдала за его лицом. Оно выражало смесь дерзости и беспокойства. Спустя несколько томительных минут дверь наконец снова отворилась. Евнух вывел девушку. Айша ее узнала, это была наложница из гарема, худенькая, примерно лет девятнадцати. Ее захватили при набеге на деревню христиан. Кожа девушки была белая, как лепестки вишни, волосы бледно-рыжие, на лице застыло унылое, покорное выражение. Дверь кухни захлопнулась, и Барака жестом приказал ей идти.
С гулко колотящимся сердцем Айша двинулась за ними к небольшому амбару в задней части сада, куда складывали убранные фрукты. Барака открыл дверь, но девушка не хотела входить. Он втащил ее за руку. Побуждаемая противным любопытством, Айша прокралась к амбару. Между досками была щель, но высоко. Она подтащила деревянную бадью, перевернула, влезла на нее, одновременно страшась и желая заглянуть внутрь. Сначала она ничего не увидела, в амбаре было сумрачно. Затем разглядела контуры Бараки и девушки. Они стояли лицом друг к другу.
— Давай же, — приказал Барака.
Девушка всхлипнула.
— Давай, — свирепо повторил он, — делай! Или накажу.
Подавив рыдания, девушка медленно опустилась на колени и приподняла его тунику. Ее голова и плечи загораживали вид, но Айше было ясно, что она делала. Лицо Бараки напряглось, он закрыл глаза.
Не помня себя, Айша спрыгнула с бадьи на теплые камни и побежала прочь. Все ее тело содрогаюсь от отвращения.
Цитадель, Каир 26 мая 1276 года от Р.Х.
Слуги волокли убитого льва. Он был привязан за лапы к шесту, из пасти сочилась густая кровь. Над большой кровяной дырой в боку возбужденно гудели мухи. Слуги время от времени их отгоняли, но летучие твари неизменно возвращались.
Впереди шагали оруженосцы, дальше придворные, среди которых можно было разглядеть сыновей Калавуна, Али и Хашла, а возглавляли процессию сам Калавун и наследник трона Барака-хан.
— Охота прошла удачно, мой принц, а ты такой молчаливый. Почему? — Калавун бросил взгляд на Бараку, ехавшего рядом на черном мерине. — Что-то случилось?
— Нет, — пробормотал Барака, глядя перед собой.
— Ты славно поразил льва.
Барака сузил глаза.
— Нет. Этот удар уступил мне ты. А я не нуждаюсь в послаблениях.
Калавун помолчал.
— Ты прав, мой принц. Извини.
Сзади оживленно переговаривались придворные, громко рассмеялся Али. Младший брат Халил его чем-то рассмешил. Но Калавуну было невесело. Охота, на которую он так рассчитывал, не удалась. Барака по-прежнему держался отчужденно.
Последние два месяца Калавун был занят подготовкой похода на Анатолию. Бейбарс на несколько недель отправился в Карак, крепость в Синайской пустыне, где против него взбунтовался гарнизон. Он вернулся три дня назад в большой ярости. Кони атабеков полка Бари волокли за собой расчлененные трупы главарей бунта. Остальных мятежников изгнали за пределы государства. В Караке был поставлен новый гарнизон. На следующий день пришла добрая весть. Из аль-Биры вернулся Ишандьяр. Бейбарс объявил в честь победы празднество.
Узнав от дочери, что Барака встречался с Хадиром и Махмудом, Калавун усилил внимание к принцу. Но все тщетно. Барака оставался капризным и холодным. Сегодняшняя охота была хорошим поводом завести разговор по душам. Однако, несмотря на усилия Калавуна, наследник трона продолжал угрюмо молчать.
Впереди из кустов выползла черная змея, оставляя на песке причудливый узор. Конь Калавуна тревожно заржал, и он его остановил, ожидая, пока змея исчезнет. Затем они двинулись дальше, свернули на дорогу, ведущую к Цитадели. Калавун заметил, что она вся истоптана конскими копытами и изборождена колесами фургонов.
— Ты давно виделся с Айшой? — спросил он с наигранной беззаботностью.
Барака мрачно глянул на Калавуна:
— Я не желаю с ней говорить.
— Моя дочь тебе не угодила, Барака?
Принц в ответ пробормотал что-то невнятное.
— Но мы все обязаны время от времени навещать своих жен, — мягко проговорил Калавун. — Так заведено. Когда ты станешь султаном, тебе будет нужен наследник. Я знаю, твоя мать обеспокоена. Что ты на это скажешь?
