Робин Янг - Крестовый поход
Уилл посмотрел в небо.
— Это не моя тайна.
Они долго стояли молча, не глядя друг на друга. Наконец Элвин кивнула, как будто ей все было ясно, и устало произнесла:
— Мне надо идти.
— Я тебя провожу.
— В этом нет нужды.
Она двинулась прочь. Уилл поймал ее руку.
— Ну позволь тебя проводить.
Элвин посмотрела ему в глаза:
— Хорошо.
Они миновали сад, обдаваемые вихрем опавших лепестков, вернулись на базар, где она сделала покупки.
У дома Андреаса стоял Саймон. Напряженно смотрел на окна верхнего этажа.
— Саймон, — окликнул его Уилл.
— Слава Богу. — Конюх облегченно вздохнул и направился к ним.
— Чего ты пришел? — Голос Уилла был недовольный. — Я же говорил тебе приходить только в самых крайних случаях.
— Этот как раз самый крайний, — ответил Саймон. — Ты должен быть в прицептории. Немедленно.
— Что случилось? — спросила Элвин.
Саймон ей слабо кивнул, она ответила ему улыбкой. Вот так они поздоровались. Такие у них сложились отношения много лет назад.
— Эврар, — произнес Саймон, глядя на Уилла.
— Что с ним?
Саймон вздохнул:
— Он умирает.
Уилл повернулся к Элвин.
— Иди скорее, — сказала она.
Дважды повторять не было нужды. Уилл припустил по улице, Саймон едва за ним поспевал. Выйдя на базарную площадь, Уилл сбросил плащ, чтобы люди видели, кто он такой, и освобождали путь. На выходе им наперерез кинулся золотоволосый незнакомец.
— Уильям Кемпбелл. — Незнакомец радостно засмеялся.
— Гарин? — Уилл с трудом узнал бывшего друга.
Гарин протянул руку, Уилл ее пожал.
— Черт возьми, как твои дела?
— Да я… — Уилл пожал плечами. — Как ты оказался в Акре? Ты получил мое письмо?
— Какое письмо?
Сзади подошел запыхавшийся Саймон.
Гарин посмотрел на него.
— А, Саймон Таннер. — Он чуть улыбнулся. — Славно тебя увидеть снова.
— А мне тебя не очень, — буркнул конюх.
Улыбка Гарина дрогнула, но осталась на месте. Он переключил внимание на Уилла.
— Письма я не получал. Когда ты его послал?
— Несколько месяцев назад. Послушай, я…
— Тогда все понятно. Я уже покинул Лондон. А что там в письме?
— Потом объясню, — ответил Уилл, заставляя себя улыбнуться. — Мне нужно с тобой поговорить. Очень нужно. Но сейчас я должен идти в прицепторий.
— Мне тоже надо с тобой поговорить. Это одна из причин, почему я прибыл в Акру.
— Ты сможешь поговорить с коммандором Кемпбеллом, когда он закончит более важные дела, — проворчал Саймон.
— Коммандор? — пробормотал Гарин, устремив свои голубые глаза на Уилла. На долю секунды его красивое лицо исказила гримаса горькой зависти.
— Где ты остановился? — спросил Уилл.
— В королевском дворце. Я там по делу от короля Эдуарда.
— Я пришлю для тебя весть, как только смогу.
Гарин хлопнул Уилла по плечу:
— Рад был увидеть тебя снова, Кемпбелл.
Уилл кивнул:
— И я тебя.
Уилл и Саймон скрылись в толпе. Гарин стоял и смотрел им вслед. Первая встреча прошла не совсем так, как он планировал, но по крайней мере контакт с Уиллом установлен.
Узнав в Темпле, что Уилл отбыл по делам нового великого магистра, Гарин томился в ожидании почти месяц. Гуго и его противный советник становились все более несносными. Король все не соглашался на условия Эдуарда, говорил, что пожертвование слишком велико. Правда, пока позволял Гарину оставаться в своем дворце, видимо, не желая терять единственную надежду на сохранение трона. Слуга из Темпла оказался верен слову и дал знать о возвращении Уилла. Все следующее утро Гарин провел в таверне напротив ворот Темпла и вскоре после службы девятого часа был наконец вознагражден за терпение. По правде говоря, он приготовился ждать дольше и не понимал, что заставило бывшего друга покинуть прицепторий так рано. Но все скоро прояснилось, когда он тайком проследовал за ним к дому в Венецианском квартале и увидел, что дверь открыла Элвин.
Гарин шел за ними на некотором расстоянии сначала на базар, потом к лужайке. Подглядывал, как они сели рядом, разговаривали, испытывая извращенное удовольствие от сознания, что они не знают, что он знает. Это ставило его выше.
«Значит, старая любовь не засохла. Надо же.
И Уилл теперь коммандор? Ну что ж, ему будет проще провести меня в Темпл, куда мне вход заказан. Осталось только выжать из старика Эврара деньги, и мои дела здесь будут закончены».
Акра уже начинала терять для Гарина свою привлекательность.
Темпл, Акра 14 мая 1276 года от Р.Х.
Уилл ворвался в сумрачные покои, не удосужившись постучать. Он так запыхался, что едва мог говорить. Когда глаза привыкли к полумраку, стал виден Эврар, сгорбившийся за рабочим столом. Уилл удивился. В покоях больше никого не было. Он ожидал увидеть лекарей, капеллана.
Уилл подошел к Эврару.
— Что случилось?
Старик повернул свое морщинистое бледное лицо. Глубокий шрам на нем сейчас был особенно заметен. Он выглядел скверно, но не более, чем обычно. Гусиное перо повисло над страницей большого потрепанного фолианта. Уилл узнал хроники, которые Эврар начал вести год назад.
— Давно пора было начать записывать свидетельства прошедшей жизни, прежде чем отойду в небытие, — произнес он. — Другие оставляют после себя детей. А я хотя бы слова.
Уилл наконец отдышался.
— Саймон сказал, что вы умираете.
— Мы все умираем, — отозвался Эврар, кладя перо и медленно поднимаясь. — Мало-помалу, каждый день.
Уилл смотрел вслед старику, как он ковыляет к шкафу и осторожно втискивает туда фолиант.
Эврар вернулся к столу и с трудом сел. Посмотрел на Уилла:
— По крайней мере ты явился быстро. Теперь я знаю, что по-прежнему могу управлять твоим вниманием, если вселю тревогу.
— Зачем вам это понадобилось? — спросил Уилл.
— Я скоро умру, Уильям, — отрывисто проговорил Эврар. — Но готов ли ты к этому? Наследие Робера де Сабле должно быть кому-то передано. Это долг всего братства. А ты один из нас.
— В дальнейшем все будет зависеть от сенешаля.
Блеклые глаза Эврара прищурились.
— Вопрос о моем преемнике еще не решен. Не торопись предполагать.
— Переходите к делу, Эврар. У меня мало времени.
— О, конечно! — Старик вскинул указательный палец здоровой руки. — В последнее время у тебя ни на что нет времени. — Он усмехнулся. — Как тебе этот каламбур? Ты либо отсутствуешь по делам великого магистра, либо… — голос Эврара отвердел, — идешь к ней.
— Но помилуйте, Эврар. — Уилл старался не смотреть ему в глаза. — Если великий магистр приказывает мне что-то сделать, как я могу отказаться?
— Одно дело — подчиняться приказам, другое — ими наслаждаться. Теперь, став коммандором, ты начал забывать о братстве. Избегаешь с нами встреч, даже когда находишься здесь. Сенешаль считает, что ты не достоин доверия. Некоторые с ним согласны.
— Вы меня обсуждали?
— Ты не можешь их упрекать. Вспомни о своем предательстве.
Уилл пристально посмотрел на капеллана, затем отвернулся.
— Сумеете ли вы когда-нибудь забыть? Я уже давно раскаялся в содеянном и тысячу раз говорил об этом. Покушение на Бейбарса — ошибка. Но у меня были причины. — Он повернулся к Эврару: — Я мстил за гибель отца!
Эврар ткнул пальцем в Уилла:
— Твой отец погиб, верно служа «Анима Темили». Если ты хочешь продолжать его дело, как всегда мне говорил, тебе надо следовать его примеру.
— Эврар, если вам нужна моя жизнь, так и скажите. Сколько еще жертв требуется принести, чтобы вы успокоились? Разве Хасана и моего отца не достаточно?
— Я скоро успокоюсь, — произнес старик с усмешкой. — Можешь быть в этом уверен.
— Я не в том смысле, — пробормотал Уилл. Он поискал глазами табурет, взял и сел напротив старика. — Я вам предан, Эврар. И вы правы, я мог бы встречаться с вами чаще, если бы вы знали, сколько дел на меня навалил великий магистр.
— А Элвин? То, что я позволил тебе такую свободу, еще не означает, что ты вправе ею пользоваться безоглядно. Тебе следовало прийти ко мне немедленно после возвращения из Аравии. Разумеется, ты явился вначале к великому магистру, это я могу принять. Но потом сразу отправился к Элвин, не соблюдя приличий, не объявив мне о своем прибытии. Такое совершенно недопустимо.
— Она была в Кабуле во время набега, — тихо проговорил Уилл.
Эврар помолчал.
— Я этого не знал. Она не пострадала?
Уилл отрицательно покачал головой, немного удивленный, что Эврар спросил:
— Я слышал, что верховный суд намерен требовать у Бейбарса возмещения. Что думает братство?
— Братство этот вопрос обсуждало, — ответил Эврар со вздохом. — Но прежде чем посвящать в это тебя, я должен знать, Уильям, что ты со мной, с нами, а твое сердце по-прежнему принадлежит «Анима Темпли». Потому что если ты не… — Он не закончил фразу.
