Владимир Першанин - Обреченный десант. Днепр течет кровью
Павла Чередника едва не забрал к себе комбат Орлов. Снайперов в батальоне было всего два. Старого товарища Морозов с трудом отстоял.
– Что, если рота не своя, то и снайпера можно забрать?
– При чем тут не своя? – пытался поставить Федора на место комбат. – Коллектив один, а снайпер во взводе разведки нужнее.
– Забирайте тогда пулемет трофейный и автоматы, которые в бою отбили. Пускай ваши разведчики от души настреляются.
– Придержи язык, – осадил лейтенанта комиссар Майков. – Если понадобится – заберем.
Но Чередника оставили. Иван Евсеевич Майков видел, что Морозов командир сильный. Сколотил крепкую боеспособную роту. Портить с первых дней отношения было бы неразумно. Павел Зима остался на своем месте, исполняя одновременно должность помощника командира взвода.
Орлов сдержал слово насчет снабжения батальона. Сумел договориться с командованием. Ночью в условленное место были сброшены с легких самолетов У-2 два контейнера с боеприпасами, медикаментами и продовольствием. Накормить с воздуха батальон невозможно, зато по нескольку десятков патронов получили на автоматы ППШ, основное оружие десантников. В цинковых коробках были упакованы патроны для ручных пулеметов.
Тщательно завернутые в телогрейки, лежали три противотанковые мины, взрыватели – отдельно. В другом мешке находились бруски тола, патроны к бронебойным ружьям. Оживление вызвал увесистый вещмешок махорки. Курева не хватало, это был хороший подарок. Партизаны-проводники приносили торбу табака-самосада, но его хватило лишь на день.
И еще через ночь скользнула с отключенными моторами пара легких У-2 и тоже сбросила нужный груз. Только на этот раз самолеты осветили ракетами, а затем перехватила зенитная артиллерия. Светящиеся трассы уткнулись в корпус одного из них. Работали немецкие скорострельные автоматы калибра 20 миллиметров, хорошо знакомые десантникам.
Веер снарядов поджег, развалил на куски деревянную машину, которую пилотировали девушки из женского легкого бомбардировочного полка. Погибший экипаж упал где-то возле Днепра, а взвод десантников, торопливо затоптав костры, уходил с грузом, пока не появились немцы.
Младший лейтенант Илья Якушев, не колеблясь, вступил бы в бой, чтобы отомстить за погибших девушек. Они каждый раз подвергали себя смертельному риску. Перелетали линию фронта на деревянных самолетах, развивающих скорость всего 130 километров в час. А чтобы сбить эти машины, достаточно было нескольких пуль винтовочного калибра.
Смелые летчицы вылетали каждую ночь, не зная, кто из них вернется. Боеприпасы и медикаменты требовались на плацдармах, отрезанных от основных сил. Десантники, вскрыв грузовые парашюты, несли ящики с патронами, упаковки перевязочных бинтов, йод, сульфидин. Какое-то количество сухого молока, сахара и сухарей, хотя бы для поддержки раненых.
Рисковать этим грузом было нельзя, и взвод младшего лейтенанта петлял, обходя свет фар и шум автомобильных моторов. Главное, донести свою ношу до батальона.
Первую боевую операцию комбат Орлов готовил со всей тщательностью. Разведка дня три дежурила на дорогах, докладывала данные.
На рассвете тихо снялась и ушла на задание первая рота, усиленная разведкой, саперами, легкой «сорокапяткой» и минометом. Возможные цели были обговорены заранее.
Рота под командой капитана Родиона Чашникова ударила из засады по артиллерийской колонне. Колесно-гусеничные тягачи «Ганза» тянули на прицепах шестиорудийную батарею 105-миллиметровых гаубиц. В колонне было также несколько автомашин с боеприпасами и разным грузом, бронетранспортер со спаренной зенитной установкой и мотоциклы.
Родион Чашников, опытный и рассудительный командир, сразу понял, что быстрого победного удара не получится. В машинах находилось более сотни немецких солдат и офицеров, была обеспечена пулеметная защита.
И все же после недолгого колебания капитан принял решение нанести удар. Гаубицы двигались по направлению к Днепру и наверняка предназначались для обстрела переправ. Уничтожить сразу шесть орудий, посылающих в минуту по семь-восемь увесистых 15-килограммовых снарядов, было не только заманчиво. Это была бы реальная прямая помощь нашим войскам в форсировании Днепра, ради чего был организован десант, уже понесший огромные потери.
Эти «стопятки», относящиеся по немецкой квалификации к легким полевым гаубицам, совсем не напоминали легкое оружие. Их снаряды летели на 10-12 километров и были способны одним удачным попаданием пустить ко дну понтон или массивный плот, перевозящий танки и артиллерию.
Шрапнельные стаканы, разрываясь над целью, раскидывали три-четыре сотни стальных шариков каждый. И спасения от этого железного дождя не было, даже на дне прибрежных окопов, не говоря о воде. От одного батарейного залпа гибли порой сразу десятки людей.
Все это опытные бойцы хорошо знали.
– Врежем? – переглянулся Родион Чашников с начштаба Тимофеем Юткиным, который тоже участвовал в операции.
– Цель того стоит, – ответил капитан Юткин.
По команде Чашникова рота открыла огонь. В течение первых минут были подбиты и загорелись несколько тягачей и автомашин. «Сорокапятка» и 82-миллиметровый миномет, кроме машин, смяли и повредили две гаубицы. Но уничтожить батарею можно было лишь взрывчаткой и гранатами. Тем более запас снарядов и мин был ограничен.
Продолжали стрельбу два противотанковых ружья, ручные пулеметы и автоматы. Огненным клубком вспыхнула цистерна с горючим. Зажигательные пули достали тягач, пытавшийся уйти. Из горящей кабины и кузова выпрыгивали солдаты, некоторые падали здесь же, срезанные автоматными очередями.
Рота бросилась к колонне. Но если начало боя было успешным, почти без потерь, то атакующие десантники наткнулись на плотный огонь артиллеристов и пулеметчиков. Использовать свои орудия на таком малом расстоянии расчеты бы не сумели, да и нападение произошло внезапно. Но слаженная стрельба из пулеметов, автоматов и карабинов сразу же обернулась для роты серьезными потерями.
Кроме нескольких десантников был убит командир взвода, а другой тяжело ранен. Бронетранспортер получил пробоину от снаряда, но, обрушив огонь крупнокалиберной пулеметной установки, пробил с двухсот метров щит «сорокапятки», вывел из строя расчет. Затем тяжелые пули снова хлестнули по наступающим.
Бронебойщики сумели повредить двигатель бронетранспортера. Легкие 50-миллиметровые минометы, состоящие на вооружении гаубичной батареи, обрушили град осколочных мин, небольших, но опасных при близких попаданиях. Один расчет бронебойщиков погиб. Второй стал менять позицию и угодил под очередь крупнокалиберного пулемета.
Видя, что запланированное нападение превращается в затяжной бой, Родион Чашников лично поднял людей. Он сразу был ранен, но рота уже достигла дороги. В ближнем бою хорошо подготовленные десантники, имевшие к немцам свой счет, сразу взяли верх.
Солдаты-артиллеристы продолжали обороняться, быстро перезаряжали и вели беглый огонь из карабинов, бросали гранаты. Офицеры и фельдфебели, показывая пример, опустошали магазины своих автоматов и стреляли из пистолетов.
Остановить волну обозленных парашютистов они не могли. Автоматы ППШ, основное оружие десанта, имеют скорострельность шестнадцать выстрелов в секунду. Эти автоматы с емкими круглыми дисками били в упор, пробивая бреши в оборонительной линии.
Десантники тоже несли потери, но уже началась отчаянная рукопашная схватка, к которой германцы так и не привыкли до конца войны. У большинства бойцов не было в запасе второго диска, да он и не слишком был нужен.
Расстреляв имевшиеся патроны, рослые, крепкие парни пускали в ход приклады. Выхватывали десантные ножи, отточенные до бритвенной остроты (чтобы одним махом перерезать парашютную стропу), и последнее, что видели многие из германских артиллеристов, было сверкнувшее на солнце лезвие.
Приклады ломались о добротные немецкие каски. Покрепче перехватив ствол, бойцы добивали врага массивными стальными казенниками. Кто берег автомат, выдергивали из чехлов такие же остро заточенные лопатки. Удары наискось перерубали шейные позвонки, вытянутые для защиты руки.
И все это перекрывали крики, ругань и рев схватившихся насмерть людей. Капитан, командир гаубичной батареи, собрал вокруг себя кучку солдат и унтер-офицеров. Укрываясь за гаубицей, вели огонь из автоматов и поставленного на лафет пулемета.
Сумели срезать сразу несколько десантников. Расчет пулемета, вращая ствол, выстилал длинные очереди. Но переломить ситуацию эта кучка не смогла. Задыхаясь от дыма горящего тягача, Тимофей Юткин и сержант-сапер швырнули две связки тола под зарядный ящик. Едва успели отбежать на несколько шагов и упасть в кювет.
