KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Эдмон Лепеллетье - Путь к славе

Эдмон Лепеллетье - Путь к славе

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Эдмон Лепеллетье, "Путь к славе" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Этот не особенно лестный портрет кажется верным.

Жозефине тогда перевалило уже за тридцать лет. Она была матерью двух малолетних детей, и тревожное существование, превратности судьбы, далекие путешествия, жизнь на широкую ногу, домашние неурядицы, мимолетные любовные связи, конечно, содействовали тому, чтобы ускорить для этой женщины постепенный ход времени.

Тем не менее она победила победителя при их первом разговоре наедине. Бонапарт вышел от Тальен после беседы с Жозефиной с взволнованным сердцем, блестящими глазами, дрожа всем телом от лихорадки, которая была впервые не лихорадкой славы, мучимый потребностью, которая не была уже голодом, забыв даже о своей семье и пренебрегая завоеванием мира, о котором он мечтал в одинокие часы убогой юности. Наполеон думал только о победе над соблазнительной Жозефиной, или Иейт, как, по ее словам, называлась запросто среди близких друзей эта сладострастная креолка.

XXIII

Бонапарт, ранняя юность которого была сплошь целомудренна, трудолюбива и который знавал лишь мозговые кутежи и упоения интеллекта, влюбился в Жозефину без памяти. Бесспорно, что она нисколько не заслуживала этой чрезмерной любви. Но молодой генерал находился в таком психологическом состоянии, что его сердце должно было роковым образом воспылать при первом соприкосновении с женщиной, приблизительно соответствовавшей тому женскому типу, тому образцу, который в давнишних мечтах лелеяло и жадно призывало его воображение.

Жозефина была не из числа умных женщин, синих чулков, всю жизнь внушавших Наполеону непреодолимое отвращение. Она не любила щеголять игривостью ума, отпуская ловкие остроты или лукавые эпиграммы. Она понравилась сначала Бонапарту тем, что, по-видимому, очень интересовалась его военными победами и рассуждала с ним о стратегии.

Кроме того, она обладала ни с чем не сравнимым достоинством в глазах Наполеона: разве Жозефина не принадлежала к старинной аристократии? По мнению мелкого корсиканского дворянчика, воспитанного в жалкой усадьбе и никогда не видавшего вблизи изысканно одетых женщин, сохранивших аромат старинного королевского двора, эта виконтесса воплощала в себе женскую красоту в сочетании с величием. Престиж знатности после окончания террора оживал обновленным: гильотина освежила потускневшую мишуру старого режима, и под волною крови дворянство снова получило яркий колорит и жизненную силу. Подтверждалось правдивое слово искушенной в любовных интригах вдовствующей аристократии: «Для простолюдина маркиза остается всегда тридцатилетней». Эта притягательная сила знатности, этот престиж титула, имени, ранга проникли до самой глубины деморализованных общественных слоев. Разве торговец не выставляет напоказ свою титулованную клиентуру? Разве содержатели гостиниц не отворяют настежь двери своих помещений, а иногда и своих денежных сундуков перед знатными господами, зачастую не менее опасными, чем щипцы карманных воров? А в тривиальности своего любовного жаргона разве донжуаны в фуражках не изъявляют до сих пор своего восхищения и своих желаний при виде красивой девушки таким возгласом, пропитанным насквозь почтением былых времен: «Я расцеловал бы ее как королеву!»?

Бонапарт, кипучий гений которого в силу незнания светских обычаев и светской жизни не мог отличить настоящую важную даму (потому что никогда не видывал таких раньше) от этой беспутной вдовы Богарнэ с мягкими движениями и томными глазами, с искренностью и простодушием восхвалявшей его военные таланты.

Во всякой возникающей страсти, как бы ни была она безрассудна или, наоборот, логична, как бы ни казалась она неизбежной впоследствии, всегда нужно установить зародыш, начальный двигатель, толчок. У одного – это потребность любить, запросы пола; другой подчиняется законам притяжения и общества, избегая одиночества, скуки – этого дряблого чудовища, липкого, как спрут, который цепко обхватывает вас своими щупальцами; для третьего – любовь уподобляется цветку, выросшему на возделанной почве, распускающемуся на растении под напором изобильных соков; наконец, для иных мужчин, обладающих созерцательным умом и объективным мышлением, для людей с громадной творческой фантазией, строителей воздушных замков, владельцев невероятных кораблей, предназначенных к отплытию в сказочные страны, любовь есть осуществившееся понятие, воплощенная идея, умственный пар, сгустившийся в беломраморное женское тело. У таких (к числу их принадлежал и Наполеон) – у поэтов, никогда не писавших, однако, стихов, женщина, парящая перед ними в мечтах, непременно принимает назначенный ей облик; она выходит из таинственных глубин неведомого, подобно статуе, предварительно задуманной ваятелем и выходящей постепенно из бесформенной глиняной глыбы, почти подобная златокудрой праматери Еве, взятой из ребра первого супруга на земле.

Наполеон любил в Жозефине идеальную любовницу. Он не нашел в ней знакомых черт, носа, рта, глаз, скомбинированных им в воздушном образе воображаемого предмета своей любви. С ее матовым цветом лица и смугловатой кожей, свойственными богачке из тропических стран, которая была воспитана в тени, прогуливаясь в паланкинах из индийского тростника и качаясь в гамаках, тогда как две негритянки обмахивали ее опахалами из крупных страусовых перьев во время этой грациозной сиесты, послеобеденного отдыха в жарких странах, с ее темно-синими глазами, каштановыми волосами золотистого оттенка, которые кудрявились, будучи схвачены золотым обручем, Жозефина, конечно, не воплощала в точности физический тип, созданный воображением этого мечтателя. Зато она превосходно олицетворяла собой идеальную женщину, которой дожидался Наполеон, которую он желал.

Попытка сойтись с вдовой Пермон, годившейся ему в матери, доказывала, что Бонапарт придавал лишь второстепенное значение вопросу о годах. Зрелость Жозефины, бесспорно, была лишней прелестью в глазах этого сурового солдата, неумолимого и холодного политика, каким он успел уже сделаться.

Его неудачное обращение к торговцу марсельским мылом, когда он вздумал свататься к Дезирэ, родной сестре жены его брата Жозефа Бонапарта, служит доказательством, что будущий повелитель Франции не был равнодушен к вопросу о приданом. Он искал себе жену, которая могла бы держать модный салон и вместе с материальным обеспечением принесла бы ему хорошо обставленный дом, связи и прочно установленное общественное положение. Жозефина, в его глазах, обладала всеми этими достоинствами. Подобно вдове Пермон, она принадлежала к аристократии, а вдобавок, подобно Дезирэ Клари, была богата. По крайней мере так думал Наполеон Бонапарт.

После их встречи в доме Тальен он был приглашен в маленький особняк под № 6 на улице Шантрейн, где был ослеплен тем, что принял за роскошь настоящей виконтессы.

В действительности квартира на улице Шантрейн отличалась скромностью и была меблирована с грехом пополам кое-каким старым хламом. Недостаток средств сквозил здесь на каждом шагу. Тем не менее с помощью Готье, совмещавшего в своем лице и садовника, и кучера, и лакея, а также горничной Компуан, которая пользовалась большой дружбой и доверием Жозефины, одевалась почти так же элегантно, как ее госпожа, и занимала возле нее место приятельницы и сестры, обаятельной креолке удалось ослепить Бонапарта, который ничего не смыслил по части роскоши и был похож на унтер-офицера, приглашенного в гости к жене полковника.

В особняке № 6 на улице Шантрейн, нанятом у гражданки Тельма за четыре тысячи ливров, в сущности жила золотая богема. Вина в погребе там не было, как и дров в сарае, но карета, запряженная парой чахлых кляч, красовалась на виду у входа в павильон. Жозефина, большая кокетка, весьма ловко выезжала на показной роскоши. У нее было множество платьев и очень мало рубашек. Ее легкие, воздушные костюмы из газа и кисеи производили большой эффект на парадных собраниях, а стоили ей дешево.

Бонапарт тотчас попался на удочку. Он вышел из убогого домишка с обезумевшей головой и распаленными чувствами. Жозефина сделалась теперь предметом его желаний как женщина, как тело, как существо, которым можно обладать; и он жаждал заключить ее в объятия, смять под бурным натиском своих ласк.

Та, которую он не зная искал по ее внешним качествам, по ее положению в свете, по ее происхождению, родству, по ее кругу, была наконец найдена им и как женщина удовлетворяла всем требованиям его желания. Наполеона влекло к Жозефине, и он был уверен, что она достанется ему, так как ничто не могло остановить его волю, стремительную, как снаряд, выпущенный из орудия.

Жозефина сначала колебалась. Хотя ее собственное положение было непрочно, однако она спрашивала себя, не изменит ли счастье генералу Бонапарту. В конце концов для нее он был лишь выскочкой, сделавшим карьеру благодаря расположению к нему Барраса. Если бы последний не остановил своего выбора на Наполеоне, то защиту конвента 13 вандемьера поручили бы Брюну или Вердьеру, которых предлагал Карно. Будет ли Баррас и дальше покровительствовать молодому искателю приключений? Не взглянет ли неблагосклонно на этот брак всемогущая директория? И Жозефина решила посоветоваться с чувственным и циничным властелином Франции того времени. Однажды вечером она приказала запрячь лошадей и отправилась в Люксембургский дворец к гражданину Баррасу, члену директории.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*