Кристиан Жак - Сын Солнца
— Последняя попытка, — объявил Бакхен.
Сын Фараона на минуту закрыл глаза и представил себе цель. Он вообразил, что она близко, что он становится стрелой, испытывающей властное желание слиться с целью.
Эта попытка принесла победу. Стрела пронзила воздух, как злой шершень, и проткнула медный слиток.
Все новобранцы приветствовали победителя радостными криками. Рамзес вернул большой лук Бакхену.
— Я предлагаю вам еще одно испытание, — сказал инструктор, — рукопашный бой со мной.
— Таково правило?
— Так решил я. Вы боитесь драться со мной?
— Выдайте мне свидетельство офицера.
— Сражайтесь и докажите, что способны биться с настоящим воином!
Рамзес был выше Бакхена, но не так силен и вынослив, поэтому он сделал ставку на свою реакции. Инструктор атаковал без предупреждения. Сын Фараона уклонился, и кулак Бакхена лишь задел его левое плечо. Пять раз подряд удары инструктора уходили в никуда. Взбесившись, он ухватился за левую ногу противника и лишил его равновесия, но тот высвободился, ударив противника ногой в лицо, а затем что есть силы рубанул Бакхена ребром ладони по затылку.
Рамзес решил, что выиграл схватку. Но в порыве ярости Бакхен поднялся и, бросившись на Рамзеса, сшиб его ударом головой в грудь.
Красавица Изэт смазывала грудь возлюбленного сильнодействующим бальзамом, и боль быстро утихла.
— Ну разве у меня не рука ценительницы?
— Я был глупцом, — пробормотал Рамзес.
— Это чудовище могло убить тебя.
— Он делал свою работу, а я решил, что победил его. Если бы удар пришелся в лоб, я бы уже был мертв.
Рука Красавицы Изэт ласкала все нежнее и смелее.
— Я так счастлива, что ты остался жив! Война — такая мерзость!
— Иногда она необходима.
— Ты знаешь, как я люблю тебя!
Девушка обвилась вокруг Рамзеса с гибкостью стебля лотоса.
— Забудь о битвах и насилии. Разве я не лучше их?
Рамзес не оттолкнул ее и поддался удовольствию, которое она ему дарила. Однако он испытывал более сильное счастье, о котором ей не сказал: он был доволен, что получил свидетельство офицера.
Глава 22
Возвращение египетской армии отмечалось пышным праздником. При дворе с тревогой следили за ее походом, восстание ливанцев было быстро подавлено, и они вскоре заявили о своей вечной преданности и желании оставаться верными слугами Фараона. В подтверждение Сети потребовал большое количество кедрового леса высшего качества, чтобы воздвигнуть новые шесты для флагов перед храмами и соединить несколько праздничных кораблей, которые будут нести во время процессии. Князья Ливана объявили, что Фараон — воплощение Ра, Божественного Света, и что он дал им жизнь.
Сети вошел в Сирию, не встретив сопротивления благодаря быстроте своего вмешательства. Хеттский царь Мувапали не успел собрать армию и предпочел наблюдать за развитием событий издалека. Поэтому укрепленный город Кадеш, символизирующий мощь хеттов, открыл свои ворота. Оставшись без поддержки, он бы все равно сдался после нескольких штурмов. Сети, к изумлению своих военачальников, ограничился лишь тем, что воздвиг стелу внутри Кадеша, вместо того, чтобы стереть крепость с лица земли. Далеко не все были согласны с Фараоном и пытались разгадать, какова цель этой невероятной стратегии.
Как только египетская армия отошла от города, Муватали со своей мощной армией занял Кадеш, снова попадавший, таким образом, под хеттское влияние.
Тогда начались переговоры. Чтобы избежать кровопролитного столкновения, монархи договорились через своих послов, что хетты не будут больше поднимать восстаний в Ливане и финикийских портах, а египтяне не совершат нападений на Кадеш и окрестные земли.
Это был мир. Наверняка, не прочный, но мир.
В качестве официального преемника фараона и нового главы армии Шенар руководил пиром. Более тысячи человек пришли на пир, и все были в восторге от того, что смогут вкусить изысканной пищи, утолить жажду редким вином второго года царствования Сети и насладиться зрелищем волнующих форм юных обнаженных танцовщиц, двигавшихся под музыку флейт и арф.
Фараон лишь ненадолго вышел к своим подданным, уступая своему старшему сыну славу удачного похода. Как выпускники Капа, которым было обещано блестящее будущее, Моисей, Амени и даже Сетау, одетый для такого случая в роскошное платье, подаренное Рамзесом, были в числе приглашенных.
Амени разговаривал с вельможами Мемфиса и задавал безобидные вопросы о злополучных мастерских по изготовлению чернильных брусков. Но его настойчивость не увенчалась успехом. Сетау был срочно вызван интендантом Шенара, потому что в царских погребах, где хранились глиняные кувшины с молоком, обнаружили змею. Юноша нашел подозрительную дыру, засунул туда головку чеснока и заткнул ее протухшей рыбиной. Теперь несчастная змея уже не выползет из своей норы. Радость интенданта, которого Сетау нашел слишком тщеславным и самовлюбленным, оказалась недолгой: когда заклинатель змей достал красную с белым рептилию с острыми зубами на верхней челюсти, тот поспешил удалиться. «Глупец, — подумал Сетау, — ведь и дураку понятно, что эта порода совершенно безобидна».
Моисея со всех сторон окружили красивые женщины, которым нравилась его мужественная осанка. Большинство из них с удовольствием приблизились бы и к Рамзесу, но Красавица Изэт ревностно охраняла его. О будущем двух молодых людей ходили лестные слухи. Моисею прочили высокую должность, а о храбрости Рамзеса ходили легенды, поговаривали также, что он, должно быть теперь получит высокий пост.
В перерыве между танцами друзьям удалось кое-как отделаться от поклонниц и остаться, наедине в саду.
— Ты слышал речь Шенара?
— Нет, у моей милой невесты в это время нашлись другие занятия.
— Твой брат утверждает во всеуслышание, что он великий полководец, выигравший эту военную кампанию. Благодаря ему потери среди египтян были сведены к минимуму, и грубая сила уступила место дипломатии. Кроме того, он дал понять, что Сети устал, ведь власть изматывает, и назначение Шенара в качестве соправителя не заставит себя долго ждать. Он уже наметил программу своего правления: первенство в международной торговле, отказ от военных столкновений, торговые союзы с нашими злейшими врагами.
— Он внушает мне отвращение.
— Я согласен, его личность малопривлекательна, но его обещания заслуживают внимания.
— Протяни ладонь хеттам, Моисей, и они отрежут тебе всю руку.
— Но война ничего не решает.
— Шенар сделает из Египта подчиненную и разоренную страну. Земля Фараонов — это особый мир, когда она слабела или проявляла чрезмерную наивность, азиаты захватывали ее. Понадобилось много героизма, чтобы изгнать захватчиков и отбросить далеко от наших границ. Если мы сложим оружие, нас истребят.
Пыл Рамзеса удивил Моисея.
— Признаю, это слова правителя, но ты уверен, что это верное направление?
— Не существует других способов, чтобы сохранить единство нашей территории и позволить богам и дальше царить на нашей земле.
— Боги… А боги существуют?
— Что ты хочешь сказать?
Моисей не успел ответить — группа девушек возникла между ним и Рамзесом, и они засыпали молодых людей вопросами об их будущем. Красавица Изэт немедленно вмешалась, чтобы освободить своего возлюбленного.
— Твой брат задержал меня, — призналась она.
— По какому поводу?
— Он не прочь жениться на мне. При дворе все единодушно утверждают, что Сети вот-вот приобщит Шенара к царствованию. Твой брат предлагает мне стать великой супругой фараона.
Тут с Рамзесом случилось что-то необычное: мысль его внезапно покинула Мемфис и полетела к гарему Мэр-Ур, где он увидел юную прилежную девушку, переписывающую изречения Пта-Хотепа при свете масляной лампы.
Красавица Изэт заметила замешательство возлюбленного.
— Тебе плохо?
— Знай, я незнаком с болезнью, — сухо ответил он.
— Ты казался таким далеким…
— Я размышлял. Ну и что, ты намерена согласиться?
— Я уже дала ему ответ.
— Поздравляю, Изэт. Ты будешь моей царицей, а я — твоим слугой.
Она в шутку стала молотить его в грудь кулачками, он схватил ее за запястья.
— Я люблю тебя, Рамзес, и хочу жить с тобой одной жизнью, как мне втолковать тебе это?
— Прежде чем стать мужем и отцом, я должен получить более ясное представление о пути, которому хочу следовать. Дай мне время.
Благоуханная ночь подходила к концу; музыканты и танцовщицы удалились, ушли и пожилые придворные. Тут и там в просторном дворцовом саду оставшиеся обменивались новостями и строили мелкие интриги, чтобы подняться на ступеньку выше по служебной лестнице, отодвинув соперников в сторону.
Вдруг, нарушив спокойствие, со стороны кухни раздался душераздирающий крик.
