Ширли Уотерс - Жаркие оковы
– Это из-за англичанина! – прорычал он.
«Возможно. Но не одна я изменилась с его появлением».
Ингварр тоже стал другим, еще более грубым и жестоким!
Руна мчалась по равнине. Ветер как будто сдувал с нее прикосновения Ингварра, и она снова могла свободно дышать. День был слишком хорош, чтобы портить его мыслями об этом недоразумении. Девушка проскакала мимо стада гусей, заставив их разбежаться в стороны, поприветствовала трудившихся на поле стариков и въехала в деревню.
Она любила Йотур, особенно в такие весенние деньки, но время от времени ощущала тоску по другому миру, миру, где сражались войска, где мужчины и женщины жили в больших городах, где возвышались крепости, а в портах стояли десятки крупных кораблей, где люди делились знаниями и новостями. Жизнь в Йотуре была безопасной для Руны, здесь она могла поклоняться старым богам, она прекрасно это знала. И все же…
С тех пор как здесь появился англичанин, Руна все чаще думала о приключениях, о возможности увидеть Шотландию, Англию и другие страны. Особенно после того, как Ариен рассказал ей о восточных целителях.
Девушка взглядом искала Роуэна и нашла его. Он стоял перед церковью на холме, в окружении четырех охранников, Ательны и рабыни Мораг, которая часто сопровождала пленницу.
Очевидно, англичанин непринужденно беседовал о чем-то с шотландской леди. Что-то словно кольнуло Руну в сердце.
Девушка ударила пятками по бокам Фригг и поскакала вверх по склону. Охранники, среди которых был и Хаакон Каменный Великан, расступились перед дочерью вождя. Роуэн и женщины обернулись. Руна не могла не отметить, как красив англичанин – несмотря на щетину, покрывавшую его подбородок, и рубленую рану на лбу. Туника пленника наверняка скрывала еще несколько неприятных напоминаний о вчерашнем происшествии.
Роуэн слегка наклонил голову в знак приветствия. То же сделали Ательна и рабыня. Кажется, они были немного напуганы. Вот и правильно!
– Ступайте! – приказала женщинам Руна.
Поднимаясь, Ательна отбросила темные волосы назад, и Руне показалось, что в ее глазах сверкнули искры, а на лице появилось упрямое выражение. Затем шотландка обернулась и мелкими шажками начала спускаться по склону. Мораг последовала за ней.
– Вы тоже, – сказала девушка мужчинам.
Хаакон выступил вперед; его челюсти беззвучно двигались, пока он подбирал нужные слова.
– Он ничего мне не сделает, – ответила на непроизнесенное возражение Руна.
«Вы бы больше пригодились мне полчаса назад, на брохе», – подумала она.
– Мы будем поблизости, госпожа Руна.
Великан стал удаляться, жестом велев мужчинам следовать за ним.
– Пойдем со мной, англичанин.
Руна направила пони за церковь, медленно, чтобы закованный в кандалы Роуэн не отставал от нее.
Здесь, скрывшись от посторонних глаз, девушка сразу же спросила:
– О чем ты беседовал с Ательной?
Роуэн нахмурил брови. Жест, которым он скрестил руки на могучей груди, выражал враждебность. Но возможно, ей это просто показалось.
– Мы говорили об этой церкви, о том, что ее нынешнее состояние срамит нас перед Богом. Здесь, в Йотуре, есть христиане: она, я и еще пара рабов. Церковь нужно…
– Как бы не так! – прервала пленника Руна. – Мы не собираемся устраивать тут христианское гнездо!
Роуэн задрал подбородок, и Руне показалось, что ей приходится смотреть на него снизу вверх, хотя она сидела на спине пони.
– Зачем ты пришла? Чтобы ссориться?
Поза англичанина была проникнута упрямством и непокорностью, но все же Руна не могла не наслаждаться его присутствием. Смотреть на него, впитывать, запечатлять в памяти каждую черту, а особенно – этот прекрасный рот!
Рана, которую нанес Роуэну Ингварр, к счастью, была всего лишь неглубокой царапиной. Руна почувствовала, как ее тело наполняется теплом. С невыносимой ясностью она подумала о том, что всего один поцелуй – его поцелуй – заставит ее испытать неземное блаженство.
В отличие от поцелуев Ингварра.
Девушка всем своим естеством хотела прикоснуться губами к его прекрасному рту. Она прислушалась к себе, надеясь уловить предостерегающий голос разума, который напомнил бы ей о том, что Роуэн пленник. Враг. Христианин! Если бы Ингварр знал о ее желаниях, он бы… Он бы… Нет! Руна раздраженно отбросила эту мысль, соскочила с Фригг и с решительным видом сделала два шага в сторону Роуэна.
Теперь девушка стояла к нему так близко, что его теплое дыхание щекотало ей лоб. О Фрейя и все боги! Она желала этого мужчину.
– Я п-пришла… чтобы… – Ну вот еще! Она заикалась, как Ариен, которого застали в тот момент, когда он запустил руку в горшок с медом. – Я хочу, чтобы ты давал мне уроки боя на мечах.
Глаза тамплиера расширились от удивления.
– Почему я?
– Потому что я видела, как ты сражаешься, и знаю, что ты хорош в бою.
– Мне казалось, Ингварр прекрасный учитель.
– Ты лучше.
Руна не могла признаться англичанину в том, что ей необходимо научиться защищаться от своего учителя – Ингварра. Сегодня она почувствовала себя слабой. Нет, точнее, она была слабой. Если бы Ингварр действовал еще решительней, ей пришлось бы ему уступить. Руна не хотела опять оказаться в таком положении. И еще она мечтала стать достойной преемницей своего отца. В старинных сказаниях о славных кланах викингов часто говорилось о том, что сильные воины свергали слабого вождя, чтобы побороться за его трон…
– Я не хочу тебя учить, – сказал Роуэн, возвращая задумавшуюся Руну к реальности.
– Это не имеет значения. Тебе придется подчиниться.
– Нет. Ты мой враг. Ты взяла с меня клятву, которая не позволяет мне сражаться с тобой и твоими людьми. С этим я уже ничего не могу поделать. Но если мой отказ помешает тебе стать еще сильнее, я воспользуюсь хотя бы возможностью сопротивляться.
Руна сделала еще шаг вперед и занесла руку для пощечины. Роуэн, как и прежде, без труда перехватил ее. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, пока напряжение между ними не стало почти невыносимым…
Роуэн ослабил хватку. Пальцы Руны скользнули по изгибу его руки. Она хотела, она должна была его поцеловать. Даже если она разочаруется, то хотя бы узнает правду. Девушка обхватила лицо англичанина ладонями, встала на цыпочки и прижалась губами к его губам…
Роуэн вздохнул – Руна застала его врасплох.
Девушка тоже была потрясена вкусом этих желанных губ. Он превзошел ее ожидания. Этот поцелуй не имел ничего общего с неуклюжими попытками Ингварра, он словно открыл ей другую реальность. Губы Роуэна были сильными и в то же время мягкими. Он нежно захватывал ими рот Руны, отчего по ее спине пробегали приятные мурашки. А когда он обхватил рукой ее затылок, колени девушки подкосились. Она закрыла глаза, чтобы в полной мере насладиться этим чувством. Чтобы испытать его еще… и еще…
Внезапно Роуэн оттолкнул ее от себя.
Руна, пошатываясь, отступила на пару шагов и уперлась в бок своей лошади; девушка ухватилась за седло, чтобы не упасть.
– Что… – выдохнула она. – Почему… почему ты меня оттолкнул?
И почему она спрашивает его об этом? Ее вопрос прозвучал так, словно она молила его о благосклонности. Пальцы девушки обхватили рукоять висевшего на поясе кинжала. Привычное движение помогло ей прийти в себя.
– Ты женат, верно? – спросила Руна.
Это было самое вероятное из возможных объяснений. Слава Фрейе – ее голос звучал твердо и спокойно.
Чего нельзя было сказать о голосе Роуэна.
– Нет, – выдохнул он.
– Но ты любишь другую. Не Ательну ли?
– Всевышний, нет!
– Что тогда тебе мешает? Клятва? Ты поклялся не прикасаться ко мне?
– Это… – Роуэн провел по губам тыльной стороной ладони. – Это уже больше похоже на правду.
– Кто взял с тебя эту клятву? Ингварр?
Англичанин подошел ближе к ней. Его глаза сверкнули. Иногда девушке казалось, что цвет его янтарных глаз менялся. Словно он был не человеком, а альвом[17]. Его пальцы сильно, до боли сжали плечо Руны. Этого взгляда и прикосновения оказалось достаточно для того, чтобы обратить в ничто ее попытки выглядеть уверенной и гордой. Руна больше не могла изображать из себя властную воительницу.
– Я освобождаю тебя от этой клятвы, Роуэн, – прошептала она.
– Ничто и никто не сможет освободить меня от этой клятвы, Руна Вихрь, как бы я тебя ни желал. Ты знаешь, что я не нарушаю клятв. К слову, она не имеет ничего общего с Ингварром.
Руна больше не хотела его слушать; что бы сейчас ни говорил англичанин, смысл его слов заключался в одном – он ее отвергает. Она вырвалась из его рук, вскочила на пони и, разгневанная, помчалась прочь.
