KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Виктор Карпенко - Атаманша Степана Разина. «Русская Жанна д’Арк»

Виктор Карпенко - Атаманша Степана Разина. «Русская Жанна д’Арк»

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Виктор Карпенко, "Атаманша Степана Разина. «Русская Жанна д’Арк»" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Неужто все выгребут? – не могла поверить Алёна.

– Решают, – кивнула Родимна на дверь. – Послали выборных, может, умолят Овдея Никитича подождать с должком до осени. Не лихоимец, чай, живой человек.

В это время дверь распахнулась и из избы вышли выборные: Семен Заплечный и Фрол Крутой. Христорадиевцы ринулись к ним.

– Ну что?

– Повременят до осени али как?

Фрол Крутой, не поднимая глаз, прохрипел:

– Плохо дело, мужики, свезти зерно повелели. – Стон прокатился над толпой, бабы заголосили.

– Не отдадим! – закричал высокий и худой, как жердь, мужик, потрясая кулаками.

Из избы вышли Овдей Солоницын, Гордей Темный да два приехавших с Овдеем мужика.

– Чего раскричались? – сошел с крыльца к сгрудившимся христорадиевцам Гордей. – Ревом делу не поможешь. Чтоб до полудня зерно собрано было.

– Не губи, родимый, – подступилась к старшому одна из баб, – пожалей детишек.

Оттолкнув ее, Гордей Темный шагнул дальше, но из толпы вышел старец Мартьян. Трясущимися губами он стал умолять:

– Помилосердствуй, Гордеюшка. Не сегодня-завтра сеять надобно, а зерна-то у нас токмо на посев и осталось, – и, обращаясь к Овдею Солоницыну, добавил: – Ты уж прости нас, не со злого умысла мы, не будет тебе хлебушка, нету у нас его. Оголодал народ.

– Оголодал? – взревел Гордей. – Ослушничать! – и размахнувшись, он ударил старца Мартьяна. Тот, охнув, повалился ему под ноги.

Алёна бросилась к старцу, но уже ничем не могла ему помочь – старец лежал бездыханно. Она медленно выпрямилась и, решительно шагнув к Гордею Темному, бросила ему в лицо:

– Убивец, невинного загубил!

Старшой от слов этаких отшатнулся, но тут же замахнулся на Алёну кулаком.

– Не займай, баба! Уходи, откель пришла, не твово ума дело сие.

– Убивец! – уже тверже повторила Алёна и, повернувшись к христорадиевцам, крикнула: – Да сколь сносить вы будете этого лиходея, безответные? Гляньте на себя – кожа да кости, а он – краснючий, морду отъел, что боров. Не сеет, не жнет, а лучше вас живет.

– Умолкни, баба! – рванул Алёну за плечо Гордей. – Не доводи до греха.

Алёна отшвырнула тяжелую руку Темного и, шагнув к раскинувшемуся Мартьяну, снова склонилась над его остывающим телом. Смежив ему веки и перекрестив, Алёна сняла свой платок и закрыла покойнику лицо.

– Прими его душу, Боже, не оставь раба твоего без милости.

Овдей Никитич, подойдя к Гордею и взяв его за локоть, тихо спросил, кивнув на Алёну:

– Чья баба?

– Не здешняя, из скита староверческого пожаловала, – ответил, скривив брезгливо рот, Гордей. – Из беглых, должно.

Солоницын, кивнув приехавшим с ним мужикам, приказал:

– В избу ее, поспрашаем, откель взялась такая прыткая.

Мужики подхватили Алёну под руки и уволокли.

Глухой ропот пронесся над толпой. Семен Заплечный, оттолкнув Гордея, рванулся на выручку Алёны в избу. Оттуда раздались крики, грохот падающих лавок, глухие удары.

– Семена убивают! – раздался истошный крик над толпой, и мужики, подмяв под себя Гордея и Овдея Солоницына, бросились к дверям.

Посреди светелки с окровавленным лицом стоял Семен Заплечный. Оба дворовых, скорчившись, лежали у его ног.

– Никак порешил? – ахнул кто-то из мужиков.

Иван Зарубин – степенный, хмурого вида мужик, встав на колени и приложив ухо к груди одного из приезжих, а затем к груди другого, пробасил:

– Отошли, Царствие им Небесное.

– И Гордей Темный тоже, кажись, отходит, – добавил кто-то из только что вошедших в избу христорадиевцев.

– Да-а, наработали, – выдохнул Зарубин.

В светелке воцарилась тишина.

– Чего сникли? – сказал, обтирая подолом рубахи лицо, Семен. – Ништо не за себя постарались мы ноня? Надоумила нас женка, хватит, поди, с нас соки тянуть, кровушку пить. Али мы не люди? Живем в лесу, а зверя бить не моги, с голодухи ноги еле тягаем, а зерно отдай. Хватит! Натешились над нами, теперь наш черед! Так, мужики?

– Так, Семен, твоя правда! – ответили мужики.

– За топоры браться надо!

– Постоим за себя, за детишек наших!

– Вот и ладно, – одобрил речи Семен. – А этих, – показал он на трупы приезжих, – выволакивай, чтоб не смердили. В лесу подале заройте.

Мужики начали расходиться.

В избе остались только Семен да сидящая на лавке Алёна.

– Что скажешь, заступница? Заварили мы с тобой кашу. Тебе чего, уйдешь себе, а нам ту кашу хлебать, – сел на лавку рядом с Алёной Семен.

– Из-за меня все это, я и в ответе с вами, – тихо отозвалась Алёна. – А вот что делать, подумать крепко надобно.

2

Вечером к избе Гордея Темного собрались почти все мужики Христорадиевки: бородатые, худые, в истрепавшихся за зиму лаптях, чунях, в потертых зипунах – они настороженно поглядывали из-под войлочных шапок на вышедших из избы Фрола Крутого, Ивана Зарубина, Федора – кузнеца деревенского. Алёна была тут же.

Вышел из избы и Семен Заплечный. На его темном от загара лбу белела повязка. Подойдя к мужикам, он поклонился и, тяжело выдавливая из себя слова, заговорил:

– Убиенных ноня нам не вернуть. И за них нам попомнят. Давайте, мужики, думать, как себя оборонить да женок наших, да детишек от напасти уберечь.

Мужики молчали.

– Вот ты, Селиван, – обратился Семен к низенькому мужику, слывшему на деревне умником, – что думаешь?

Селиван выскочил вперед и бойко затараторил:

– Я так, мужики, разумею: уходить надобно в леса поглуше. Поживем малость, а там и поутихнет шум. Мы и возвернемся в деревеньку-то…

Из толпы вылез Мартьян Скакун.

– Ватажку надо сколотить, – предложил он. – Да животов приказных, да служек княжеских пошарпать, оружие добыть, на коня сесть, тогда мы сила. А ноня что у нас? Топоров два десятка да колья. Супротив ружейного боя с дубьем не станешь. Так-то вот, – заключил Мартьян и полез обратно в толпу.

На крыльцо поднялся худенький мужичишка – Семка Рваный. Тряся реденькой козлиной бороденкой, он заголосил, что баба по покойнику:

– Противоутодное Богу дело замыслили, мужики! Смирите гордыню свою, покайтесь в грехе свершенном и приидите коленопреклоненными, головой повинною к благодетелю нашему – князю-батюшке!

Толпа заревела, мужики заорали всяк на свой лад, заулюлюкали, засвистели.

Семка Рваный, весь съежившись, нахлобучил на глаза ветхую шапчонку и, скатившись с крыльца, юркнул за угол.

– Погодь, мужики! – утихомирил толпу Семен Заплечный. Все утихли, ожидая его слова. Но он и рта не успел открыть, как стряслось дивное.

– Дозволь, народ честной, я слово скажу, – внезапно раздался в тишине голос Алёны.

– Не бабьего ума дело! – послышалось из толпы.

Семен поднял руку.

– Послушаем женку. Баба бабе рознь. А эта грамоте обучена.

Алёна, смело глядя в насмешливые глаза мужиков, звонким от внезапно нахлынувшего волнения голосом заговорила:

– Думается мне, что попервости надобно заставу поставить верст за пять-шесть от деревеньки да имать всех, кто будет идти в Христорадиевку, а верст за десять – еще одну заставу. В схороне пусть стоят, и ежели войско какое на нас двинется, упредят. Иным же в лесу место глухое выбрать надо, землянки вырыть, сушняку на дровишки заготовить, припасу какого ни на есть, и ежели тяжелая година наступит – уйти с женками да с ребятишками в то потайное место.

– А где припасов-то взять? – выкрикнули из толпы.

– Добыть надобно, – обернулась Алёна на голос. – С топором ли, с колом ли, а добыть припасов на весь мир, и зелья ружейного, и ружей, и сабель, и коней добыть.

Синь-глаза Алёны стали серыми, резче обозначились складки у рта, и казалось мужикам, что не баба перед ними, а пылкий вой рать для сечи скликает.

Призадумались мужики. Воевать, чай, не поле пахать – дело непривычное для мужицкого разума, для рук его на земле натруженных.

Семен подошел к Алёне и стал рядом.

– Ладно говорила, – похвалил Алёну Заплечный. – И начинать бы нам дела те ноня.

– Знамо, – согласилась Алёна, радуясь успеху своих слов. – Чай, не все добро Гордей в Арзамас свез на двор княжеский, поди, и себе немало оставил, – кивнула она на гордеевский амбар.

– Ай да голова! – воскликнул Семен и, обращаясь к мужикам, крикнул: – Али не дело нам в анбар Гордейки заглянуть, он ему, поди, не нужен боле.

– Ключи давай! – закричали в толпе.

– Ключи-то на что? Нам теперь ключи без надобности, – сказал Семен. – Мы таперича во все двери вхожи.

Слетели под напором множества плеч двери, мужики ввалились в амбар. Вдоль стен стояли лари. Распахнув крышку одного из них, бунтовщики удивленно переглянулись, увидев там зерно.

– Вот те раз… Зерно-то отборное! Ай да Гордей! Собака!

Захлопали откидываемые крышки.

– Семен! Вот еще зерно! И в этом тож имеется.

– Ну и ладно. Хлебушек этот наш. Гордей, верно, запамятовал его на княжеский двор свезти, посему мы ему и хозяевы. Поделим поровну! – заключил Семен.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*