Эптон Синклер - Широки врата
Испанец заявил, что он не знал латыни, за исключением нескольких религиозных фраз. Теперь Ланни научил его трём словам из Овидия и поставил первое явление его при входе в камеру Альфи. Капитан прошептал: «Bella gerant alii!» Затем он добавил: «Я только что виделся с Ланни Бэддом, и я собираюсь доставить вас к нему. Я сделаю вид, что стреляю в вас, а вы должны лежать неподвижно и расслабленным, насколько это возможно. Независимо от того, что не произойдет, не двигайтесь и не издавайте ни звука. Ваше лицо я оболью куриной кровью. Это будет неприятно, но вы сможете выдержать. Я сделаю три выстрела, но не в вас. Но сначала вы должны накричать на меня и обзывать меня».
«Как обзывать?» — прервал его режиссер.
«Он не умеет обзывать?» — спросил актер.
— Не на испанском языке. Вы должны сказать ему.
— Хорошо, тогда я подскажу: «Puñeta! Carajo! Asesino!»
— Очень хорошо. А теперь?
— Я говорю ему лечь. Я лью кровь на его лицо.
— А бутылка?
— Я кладу бутылку в карман.
— А пробку?
— Я вставлю пробку в бутылку в первую очередь.
— Вы не забудете и не позволите пробке упасть на пол и потеряться.
— Por Dios, no!
— А потом?
— Тогда я порежу себе руку.
— Нет, не так. Вы забыли одеяло.
— Caramba! Одеяло. Я возьму одеяло с кровати и сложу его во столько раз, сколько смогу, и положу его на пол.
— Как близко к заключенному?
— Рядом, но не так, чтобы задеть его.
— Как близко?
— Два метра. Затем я стреляю в одеяло.
— Нет, снова неправильно. Вы должны порезаться.
— Черт, да я порезал руку в мягкой части. Я должен был бороться с ним и отбросить нож далеко от него.
— А что вы делаете с ножом?
— Брошу рядом с ним. А потом огонь в одеяло.
— Бах, бах, бах. А потом?
— Я встряхиваю одеяло. Подбираю пули из-под него и кладу их в карман. Я бросаю одеяло на кровать. В то же время я кричу охране и начинаю поднимать шум.
— Что вы кричите?
— Я кричу: «Jesucristo!» Я говорю: «Virgen Santisima!» Я говорю: «El hijo de puta», он пытался убить меня. Он порезал меня Asesino! — он обзывал меня, я говорю, как он обзывал меня и продолжаю loco — por Dios, и выхожу из себя.
«Не слишком много», — сказал Ланни. — «Хороший актер никогда не теряет себя в своей роли. Что-то непредвиденное может случиться».
— Dios no lo quiera! Я говорю: «El Jefe будет в ярости от меня. Этот англичанин богат, он важен, а я в этой адской грязи. Посмотрите на него. Посмотрите на пол. Я разнёс его лицо на куски, я был зол на него». Тогда я говорю: «Идите и принесите гроб. Мы положим туда негодяя». Это все правильно?
— Сколько человек прибежит на ваш зов?
— Трое, по крайней мере.
— Отправьте двоих за гробом. Оставьте третьего с вами. Не оставайтесь одни с телом, это может показаться подозрительным. Ходите, расхаживая по камере и ругаясь.
— Si, это легко в моем деле.
— Вот чистый носовой платок, так что вы сможете перевязать свою руку. На нём нет меток.
— Por Dios, вы всё продумали. И что теперь?
— Самое главное — одеяло.
— О, да, когда они принесут гроб, не до этого, я возьму одеяло и оберну его вокруг тела.
— Будьте осторожны, не направляйте свет на одеяло, и вы, конечно, не забудьте его на кровати. На одеяле с десяток пулевых отверстий. Конечно, их будет трудно объяснить.
«Caramba!» — воскликнул капитан. — «Я начинаю терять самообладание. Давайте пройдем эту проклятую сцену еще раз».
II
Когда он твёрдо усвоил свою роль, они снова пожали друг другу руки, и Ланни обнаружил, что рука капитана стала влажной и потеряла свою твердость. Он сказал: «Coraje! Всё теперь ясно, и пойдет, как река Тахо в горах. Действуйте по плану, независимо от того, что происходит, понимая, что я выполню обещание и никогда не скажу ни слова!»
«Dominus nobiscum!» — сказал благочестивый гангстер.
Ланни проехал пару кварталов, а затем выпустил его, чтобы тот шёл в казармы. Они договорились о taberna, где должны распивать aguardiente, о точном месте, где Ланни должен был остановиться. Сначала он поехал на окраину города и на пустыре собрал камни, что было достаточно легкой задачей в этой части Эстремадуры. Он выбирал плоские, которые не катались, и достаточное количество, чтобы равняться весу Альфи, учитывая его потери в тюрьме. Сделав это, он поехал к месту, назначенному в нескольких метрах от входа в винный магазин. Он поставил свою машину под тенью дерева, защищавшей от слишком яркого лунного света. Он сел на заднее сиденье, и после этого ему не оставалось ничего, кроме как ждать, и представлять себе все вещи, которые могут пойти не так.
Jefe de Día мог неожиданно прибыть и взять под свой контроль все дела. Может приехать тюремный врач и заняться рутинным осмотром трупа. Альфи может чихнуть в гробу. Или предположим, что капитан был подставой для Ланни, и теперь он явится с отрядом своих охранников? Ланни прочитал кое-что из Лопе де Вега, и знал, на какое насилие и ярость способен надменный испанский темперамент. Жуткая мысль пришла ему в голову, что капитан может подшутить над сочувствующим Красным. Предположим, что он на самом деле выстрелит Альфи в лицо, а затем привезёт его сюда в гробу и позволит Ланни сделать открытие! Какую казарменную балладу, можно было бы сочинить! Какая тема для фалангистского драматурга, если такие водятся!
III
Вот едет крестьянская телега, и Ланни наблюдает её с угла своего заднего стекла. Он может видеть при ярком свете луны, как мул тащит её, и что трое мужчин едут на переднем сиденье. Она приближается с испанским достоинством. Это похоронная телега, хотя ставшая ею экспромтом. Она громко гремит по мощеной улице. Она проезжает taberna, и собирается проехать Ланни. Всё в соответствии с планом. Внезапная жажда обуяла капитана точно в нужный момент, и телега останавливается на обочине улицы. Ланни задёргивает шторы и сползает со своего места, так что они не видят его. Его окна закрыты, а он слышит только звук голосов. Но он репетировал эту сцену дважды, и знает, что капитан скажет, что его нервы разыгрались, и что он не может двигаться дальше, не выпив.
Телега оказывается сразу позади автомобиля. До сих пор все идеально. Ланни слышит шаги людей, и заставляет себя ждать. Когда он счёл для себя безопасным выглянуть через заднее стекло, первое, что он увидел, была голова мула около трёх метров от него. По-видимому, терпеливое существо вообще не двигается за исключением случаев, когда его вынуждают те высшие существа, которые привели его в существование и кто определяет его жизнь. Оно стоит с опущенной головой, и, возможно, уже спит. Ланни не разбудит его. Дрожащий заговорщик отмечает, что сиденье возчика пусто, и рядом с дверью taberna нет ни одного человека. Настал момент, и он выскальзывает из машины, оставив дверь открытой. Он должен идти шагом, не слишком быстро. В Испании никто никогда не бегает, если это не война, или, возможно, когда горит дом или при преследовании вора. Он идет к задней части телеги, к сосновому гробу с телом. Сейчас наступит момент, когда он узнает, был ли этот сценарий составлен Лопе де Вега! Он поднимает крышку гроба на пару сантиметров и шепчет: «Ромни».
В ответ шёпот: «Righto». Английское слово и английский голос.
Ланни осматривает тихую улицу впереди и сзади. Почти полночь, никого около не должно быть, возможно, если кто-то выйдет из taberna. Тогда такой человек должен увидеть жуткое зрелище и, конечно, заорать: «Mil diablos!» Мертвец поднимается из гроба, его лицо всё в крови сияет в лунном свете!
«Выходи», — говорит Ланни. — «Спокойно». Он помогает ему слезть с телеги, потому что тот может находиться в обморочном состоянии. Сам Ланни чувствует, как неприятно дрожат его колени и стучат зубы. Он сумел сказать: «Полезай на заднее сиденье и лежи неподвижно». Он помогает своему другу влезть в машину, а затем бесшумно закрывает дверь, а через переднюю дверь запирает заднюю дверцу.
Теперь за камни. Они сложены на полу автомобиля справа от водителя. Ланни берёт один и несет его шагом, не бежать! к телеге. Он кладет его на пол повозки и идет за другим. Когда он принес пять, он залез в повозку, снял крышку гроба, положил их в ряд, и сделал из одеяла саван. Это один из самых щекотливых моментов авантюры. Если кто-то выйдет из taberna и станет свидетелем этого, объяснение будет трудно найти. Руки Ланни трясутся так, что он едва имеет силы, чтобы поднять камни.
Он предполагает, что капитан стоит внутри на страже. Было обговорено, что капитан должен занять место за столом рядом с дверью, и если он увидит, что кто-то начинает покидать taberna, то он подзовёт его и попросит выпить стакан. Бесплатный напиток и беседа с уважаемым человеком в городе, такой комбинации не будет отказа. Если кто-то будет настолько пьян, что не остановится, то капитан обвинит его в невоспитанности, вступит в пререкания, чтобы задержать. Ланни не смог отрепетировать перенос и укладку камней и не знал, сколько это займет времени. Но не будет никакого вреда, если это займёт много времени. Мул не убежит, и гроб никуда не денется.
