Алексей Бакулин - Скрытые долины
Я стоял в одиночестве, с тарелкой в руке, жевал мясо и разглядывал собравшийся народ. В комнате налево танцевали, в комнате направо курили и шумно спорили, — в неразборчивом бурном гомоне выделялся голос Новосёлова. Вскоре он и сам вылез в зал для летучек, — довольный, как объевшийся кот, без пиджака, животом вперёд; за ним робко топились редакционные мужички, — судя по всему их спор закончился полной победой Ньюкантри. Олежка по-хозяйски оглядел жующую публику и откашлялся со значением. Тотчас, все говорившие умолкли, все жующие отложили тарелки.
— Минуточку внимания! — сказал Олег, лениво помахав рукой. Все встали по стойке смирно.
— Я, господа, никого не хочу пугать… Страх — это вредное, вредное чувство!.. Он так дурно влияет на карму, вы даже представить себе не можете… Я просто спешу предупредить народ, потому что времени осталось мало. Очень хорошо, что я здесь очутился: вам повезло, вы услышите то, что ещё никто не слышал. Этим летом мне позвонили из Непала, из самой Лхасы… У меня там друг, Додик Дмитриев, монах монастыря Нечунг, — бывший журналист, работал в «Ленинградской правде», мы учились вместе… Сейчас он второй человек в монастыре после Досточтимого, — старшее духовное чадо официального государственного оракула Тубтена Нгодупа… Да, кажется, я правильно произнёс: Тубтен Нгодуп, — поправьте, если лучше знаете… И вот Додик предупредил меня… По дружбе… Не для разглашения… Но я не такой человек, я не могу держать в себе подобные новости. Он предупредил, он твёрдо сказал, что со слов Досточтимого этой зимой наша Вселенная завершит Путь Ужа.
Сообщив эту новость, Ньюкантри горько вздохнул и сурово осмотрел публику. В соседней комнате никто уже не танцевал, все перебрались в центральный зал и, раскрыв рот, смотрели на этого рыжего лохматого толстячка в дорогом галстуке. Люди пытались переварить услышанное: мужчины глубокомысленно хмурились (нас-де такими новостями не запугаешь!), ошарашенные дамы кусали губы.
— А что это значит, «Путь Ужа»? — спросила маленькая толстоносая девица, и в голосе её зазвенели слёзы. Новосёлов сокрушённо развёл руками, открыл рот, собираясь дать объяснения, потом передумал, закрыл рот, потом снова развёл руками, махнул правой рукой, левой потёр лоб…
— Ну, как же это?.. Что же это? Я здесь всё-таки не для того, чтобы ликбезом заниматься!.. «Путь Ужа», — если вам, красавица, это ещё не известно… Ну, — кто-нибудь поможет мне? Да, вот так народ, — грамотеи… Объясняю: «Путь Ужа» — это весьма благоприятное сочетание звёзд, которое держалось в течении последних трёх веков. Однако, нынешней зимой картина звёздного неба претерпит значительные изменения и новый космический расклад станет называться «Полётом Стрекозы». Понятно, чем это чревато? Нет? Ну, так я скажу, что последний раз Полёт Стрекозы на небе наблюдался во время гибели Атлантиды. И это была всего лишь Хрустальная Стрекоза, а теперь нас ждёт Бриллиантовая. Не хочу никому навязывать решений, но я лично уже приобрёл резиновую лодку: на первый момент в ней вполне можно спастись. Я сделал запасы, закопал на даче три ящика тушёнки, овощных консервов, фасоли… Ну и водки конечно: в ту пору это будет единственная прочная валюта. Я приготовился, — а вы как знаете. А вы, разумеется, помните, — те, кто читает наш журнал, конечно, — что мои предсказания всегда сбывались. Когда я предсказал войну в Ираке? Ого! — ещё 90-м году! А цунами в Таиланде? Да я лет восемь твердил… Ну, это всем известно…
И среди всеобщего молчания Ньюкантри развернулся, чтобы покинуть комнату.
— А что, Олег, после той вселенской катастрофы будут ещё летать самолёты? — спросил я его во всеуслышание. Люди посмотрели на меня с укоризной.
Прищурясь, он посмотрел на меня через плечо:
— Самолёты?.. Ну, знаешь… Тут не о самолётах речь… После удара человечество вернётся к каменному веку. В пещерах станем жить, в звериные шкуры одеваться. Нет, дружище, самолётов в ту пору уже не будет.
— А как же Ванга?
— Что Ванга?
— Ванга предсказала тебе, что ты погибнешь в авиакатастрофе. Она соврала? Ошиблась?
— Ну что ты лезешь!.. — вздохнул Ньюкантри с видом усталого учителя, которому смертельно надоело возиться с бестолковым двоечником. — Ты не понимаешь, да? Ничего не понимаешь?
— Нет, Олег, не понимаю.
— Тогда пусть тебе разъяснит кто-то, поумнее чем я. — Он оглядел комнату и безнадёжно поджал губы, отчаясь увидеть здесь человека умнее себя. — Всё же ясно: моя авиакатастрофа состоится прежде вселенской катастрофы. Или, может быть, одновременно. Или много позже.
— Когда каменный век кончится?
— Ну что ты со своим каменным веком лезешь? Есть предсказание, что через десять лет прилетят инопланетяне. Они и вернут нас на путь цивилизации. Всё просто.
И он ушёл, чтобы продолжить беседу с охочими людьми.
Кто-то тронул меня сзади за плечо. Я обернулся и тут же прикрыл рукой ослеплённые глаза: за моей спиной стояла Танька. Вот оно, свершилось! Моя бывшая была невероятна красива сейчас, — живая, как солнечный зайчик: казалось, что-то горячо вспыхнуло у неё в сердце и теперь даже кончики её волос светились нестерпимо ярким огнём. Нечто подобное я уже наблюдал — давно, до нашей свадьбы, а после свадьбы уже ни разу. Поразительно: эта женщина с каждой новой нашей встречей хорошеет вдвое, — если так пойдёт дальше, то к концу моего отпуска в Стельцове загорится новое солнце.
— Татьяна! — выпалил я, потому что не мог молчать. — Я действительно приехал в Стрельцов не просто так. Я хочу, чтобы ты сейчас же, немедленно сказала мне…
— Слу-ушай! — пропела она в восторге, не обращая внимания на мои слова. — Это что же — Ньюкантри?! Олежка? Это он?! Ха-ха! Вот так превращение! Такой был мешок с бородкой, — а теперь!..
— Что теперь? — спросил я растерянно.
— Ну — мужчина вообще!.. Я таких и не видала! Как вошёл! Как заговорил! Все сразу смолкли! Вася — он тоже умел привлекать внимание публики, — но не так… Не так молниеносно. Как же я его в Универе не разглядела, где были мои глаза?.. Нет, я конечно, видела… кажется, видела… Он ведь и тогда был не простой… Помнишь, как он тебе наподдал на свадьбе!.. Подожди, ты что-то начал говорить?
Татьяна трепетала от светлого восторга; мне даже показалось, что я впервые вижу её, что я никогда не знал этой женщины, что до сих пор я имел дело лишь с тусклой, бездарной копией подлинной Татьяны, — и только теперь, только теперь бабочка выпорхнула из куколки.
Мне стало очень нехорошо. Такого удара я не предвидел. Этого не может быть! Давно известно, что Новосёлова, где он ни появись, окружает всеобщее обожание, — так было всегда с тех пор, как он создал «Сумрак». Но Татьяна… Неужели и она поддалась его чёрному гипнозу?.. Она не могла, — она была рассудительной женщиной, она всегда смеялась над Ньюкантри, всегда, — то есть, в те редкие минуты, когда он случайно оказывался у неё перед глазами. И если теперь она визжит от восторга в общем истеричном хоре, значит, правды в мире нет. В порыве безумия я схватил Таньку за руку и потащил в курительную комнату.
— Олег! — крикнул я, возможно, слишком громко. — Тут с тобой познакомиться хотят! Вы, правда, уже знакомы, но ради такого случая можно повторить. Вот. Это Татьяна… Как бишь, фамилия-то твоя? — всё время забываю… Медникова. Не помнишь её?
— Ха! — рявкнул Ньюкантри, круто обрывая разговор. — Повесить того мужчину, который забудет такую женщину! Татьяна! Я мечтал о вас все эти годы!
Страшно довольная, красная от счастья Танька чинно пожала жирные пальчики Ньюкантри.
— По старой дружбе! — рычал Ньюкантри, стискивая её в объятьях. Что-то медвежье появилось в его голосе, какой-то раскатистый рык, — прежде я этого не замечал. — Муж не обидится, что я с тобой эдак, а? Его тут нет? Что? Вообще нет? Ну, тем лучше, тогда я тебя и поцелую заодно! И ещё раз, пожалуй! Пусть будет стыдно тому, кто подумает о нас плохо: перед вами просто встреча старых однокурсников! Я Татьяну не видел, — эх ты, ёлки-палки, сколько лет! И не переставал помнить о ней! Спать ложусь, — думаю: как там наша Танечка? Просыпаюсь, — первая мысль: а что же Танюша? Ха! Ха!
Танька смеялась и плакала. Вид у неё был такой, словно сбылась её заветнейшая мечта, и я даже подумал: а в самом деле… почём мне знать… может быть, она и вправду только об этом и мечтала? Что мы вообще знаем о своих жёнах? Покойный Вася в своё время свалился мне как снег на голову, — я и представить не мог, что меня ждёт такой сюрприз. Собеседники Ньюкантри с замредактора во главе, поначалу неприятно поражённые заминкой в беседе, теперь подобострастно захихикали и принялись похлопывать Олега по плечам: мол, дело хорошее, дело молодое, — как говорят французы, большому коту большую крысу, — а кому же и предназначалась стрельцовская весёлая вдова, наша местная Ганна Главари, как не звезде вселенской величины, Олегу Васильевичу Новосёлову-Ньюкантри!.. Общество плавно перетекало из танцзала в курилку, чтобы порадоваться за старых однокурсников, так счастливо обретших друг друга.
