Наталья Павлищева - Нефертити и фараон. Красавица и чудовище
– А ты?
– Я с двором останусь здесь. Эйе, кто-то должен пока ублажать жрецов Амона, иначе они попросту свернут мальчишке шею! Но кто-то должен быть с детьми. Они еще дети, пусть и с двумя дочерьми.
– Скажи, насколько серьезно поклонение Атону?
– Очень серьезно. Однажды ему было видение, что его отец сам Атон, с тех пор ничего другого слышать не желает.
– Хорошо, – кивнул Эйе, – я отправлюсь с ними. Как Неф и малышки?
– Счастлива, будучи матерью. И девочки хорошо, Макетатон, правда, все побаливает, но, знаешь, она так похожа на маленькую Неф!
– Хоть бы уж на этот раз был сын!
Тийе улыбнулась:
– Даже если будет еще дочь, Аменхотеп все равно будет рад. Там царят любовь и обожание, я никогда такого не видела. Словно пара голубков, не могут наглядеться друг на дружку и намиловаться. Помоги им в этом новом городе.
* * *Новый город рос необычайно быстро, не прошло и двух лет с начала строительства, как Большой дворец был уже почти готов, Большой Храм Атона тоже, и Эхнатон решил, что можно переезжать всей семьей. Ему не терпелось показать результаты своих забот любимой Нефертити. Тийе чуть задело, что сын забыл о матери и первой позвал в новый город жену, а не ее. Переезжать туда царица-мать не собиралась, но мог бы и пригласить.
Видно, мысль о таком упущении пришла Нефертити, она напомнила мужу, и тот все же явился с запоздалыми предложениями. Тийе поморщилась:
– Хорошо хоть вообще вспомнил…
Но плыть категорически отказалась:
– Когда-нибудь потом.
Это «потом» получилось через четыре года. Зато Эйе отправился с молодой семьей сразу, надо было все брать в свои руки с первого дня, чтобы потом не отбирать власть у кого-то другого.
Всплески весел довольно легки, плыть по течению, пусть и медленному, не составляет особого труда даже для большого корабля. Руки гребцов сильны, рабов фараона кормят хорошо, чтобы ни один из них не ослаб и не навредил Владыке Обеих Земель. Отбивающий ритм тоже не собьется, чтобы движение было плавным, впередсмотрящие внимательны, они не пропустят вдруг возникшей мели, судну не придется спешно тормозить. Для подстраховки впереди плывут несколько больших лодок, готовых принять на себя любой удар, а по берегам движутся отряды охраны. Владыка и его семья могут быть спокойны.
Но Эхнатон и не переживал, он вез свою большую семью на новое место жительства. Конечно, город еще не полностью готов, но Храм уже построен и дворец почти тоже, за остальным можно следить на месте, будет даже лучше. Эхнатон устал от разлуки с любимой женой и девочками.
По реке на большое расстояние растянулась флотилия из судов, перевозивших семью фараона и его придворных. Эхнатона нисколько не смущало, что большинство фиванских царедворцев остались с царицей-матерью Тийе, он решил набрать себе новых из простых земледельцев. Таких, чтобы знали дело, а не лесть. Правда, зодчие фараона были опытными, прежде всего престарелый Панафер, доверять возведение таких огромных храмов и дворцов молодым без присмотра старших опасно.
Пер-аа расхаживал по палубе своего большого корабля, обняв за плечи Нефертити, державшую на руках новорожденную третью царевну Анхесенпаатон. Рядом под бдительным присмотром кормилиц крутились две старшие дочери – Меритатон и Макетатон. Особенно следовало смотреть за Макетатон, все в один голос твердили, что она вылитая копия матери, а потому двухлетняя малышка умудрялась совать свой любопытный нос всюду. Стоило на миг отвернуться, как она уже кормила рабов песком (и те послушно ели!), выковыривала у изображения богини Хатхор инкрустированный глаз, пыталась таскать кошку за усы, норовила лизнуть чернильную пластинку, после чего ее два дня не могли отмыть, или совершала еще десяток мелких озорных поступков. Очаровательную малышку любили все, рабы были готовы съесть не только песок, но и скорпиона, только чтобы доставить удовольствие царевне. Зато кормилица Макетатон к вечеру валилась с ног.
Вот и теперь, убедившись, что отец с матерью отвлечены видами на берегу, царевна палочкой выковыряла из щели какого-то жука и предложила сестре его… съесть. Замученный жук не сразу пришел в себя и пока лежал на ладошке спокойно. Хорошо, что обе кормилицы вовремя заметили, одна подхватила Меритатон и потащила в сторону, вторая успела выбросить в воду самого жука. Тут же раздался рев! Макетатон очень не любила, когда ее лишали игрушки, тем более добытой с трудом.
Фараон и царица обернулись на голос дочери.
– Ваше величество, царевна поймала жука… Я его выбросила, – лепетала перепуганная кормилица.
– Ты верно сделала, Такушет. Не позволяй Макетатон брать в руки и тем более в рот что попало.
Чтобы успокоить девочку, отец взял ее на руки и показал что-то на берегу:
– Посмотри, вон плывет крокодил.
Зеленоватое бревно не плыло, а неподвижно лежало в воде, прислушиваясь к тому, что происходит. Но царевну это не смутило, немедленно последовало требование:
– Хочу крокодила!
Эхнатон не сомневался, что, позволь он, Макетатон полезла бы страшилищу в пасть, а сам крокодил небось послушно держал бы рот открытым, пока малышка разглядывала его зубы!
– Нефертити, не могу поверить, что эта егоза похожа на тебя в детстве.
Рассмеялся слышавший этот разговор Эйе:
– Ваше величество, очень похожа. Если бы вы знали, сколько раз Неф была укушена пчелой, потому что пыталась поймать насекомое, как ее царапали кошки, какое количество синяков наставлено из-за необходимости влезть на лестницу или прыгнуть вниз с крыши!.. Владычица Обеих Земель была настоящим сорванцом!
Эхнатон обнял супругу за плечи.
– Зато теперь милей и тише жены не найти…
Макетатон долго размышлять не стала, ее уже отвлекло что-то другое, в мире столько всего интересного, а эти взрослые только и знают, что болтать друг с дружкой!
На корабле Владыки Верхнего и Нижнего Египта плыли не только его жена и дочери, в Ахетатон отправился со своим семейством и Эйе. Такому повороту событий вовсе не радовалась лишь Мутноджемет, у нее роман с офицером Хоремхебом. Тот на хорошем счету у царицы-матери Тийе и подавал надежды. Недавно овдовев, Хоремхеб явно интересовался дочерью Эйе. Поговорив, Эйе и Тиу решили не препятствовать, если он решит сватать Мутноджемет. Но Хоремхеб пока не решился, что вовсе не нравилось строптивой красавице. Сестра вон уже третью дочь родила, а она сама еще даже не вышла замуж!
Мутноджемет отправилась в Ахетатон в самом мрачном расположении духа, она хорошо знала, что Хоремхеб в Фивах может жениться и на ком-нибудь другом, на красавчика с сильными плечами и руками заглядывались многие. Она сидела, стараясь не глядеть на правый берег, туда, где по суше вел свой отряд Хоремхеб. Но не смотреть никак не удавалось, голова невольно поворачивалась вправо. Злясь сама на себя, Мутноджемет едва не заплакала.
Вдруг к ней подсела Нефертити:
– Мутноджемет, хочу с тобой посекретничать…
«Неужели снова беременна?! – мысленно ахнула сестра. – Ведь только успела родить третью дочь!»
– Ты знаешь офицера Хоремхеба?
Помимо воли щеки Мутноджемет полыхнули краской, но она махнула рукой:
– Да, есть в Фивах такой…
– Он тебе совсем не нравится?
– Мне?! – округлила глаза девушка. Но, встретившись со смеющимся взглядом сестры, смущенно вспыхнула снова: – Ну…
– Мутноджемет, он спрашивал у пер-аа, позволит ли тот посвататься к сестре его супруги.
Несмотря на все волнение, Мутноджемет соображала быстро:
– Когда спрашивал?
– Перед отплытием.
– Что ответил пер-аа?
– Сказал, что посвататься может, но решать тебе. Тебе нравится Хоремхеб?
Мутноджемет опустила голову:
– Да.
– Позвать его на ужин сегодня?
– Я… я не знаю…
Нефертити улыбнулась:
– Ты хочешь стать женой Хоремхеба? Не упускай своего счастья, он влюблен в тебя.
Может, Мутноджемет и показалось, но пейзаж по берегам стал куда приятней, и вода зажурчала у борта совсем иначе, и гортанные крики моряков больше не раздражали, даже солнце не било в глаза, а просто светило. Определенно, тут природа куда лучше, чем в тех местах, где они плыли час назад!
– А где твои карлицы?
Мутноджемет махнула рукой:
– Сидят внизу.
– Им же жарко, выпусти наверх.
Теперь могли выйти и карлицы, они уже не злили сестру царицы. Эти две карлицы Пара и Ренехех были неотъемлемой частью самой Мутноджемет, как и детский локон, который она, даже надев калазирис, упорно отказывалась сбривать. Наряженные Владыками одна Верхнего, вторая Нижнего Египта, женщины привыкли кривляться и смешить окружающих. По их спинам и головам частенько ходила плеть рассерженной хозяйки. Саму Мутноджемет без этого сопровождения уже даже не представляли.
– Только придется сбрить локон, – снова насмешливо заблестела глазами царица.
Мутноджемет на насмешку не обижалась, она прекрасно понимала, что Нефертити ее очень любит. Кивнула со вздохом:
