Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

— А если вернуться ночью, когда нас никто не увидит? — предложила Марта. — Может быть, в Милане не все разграбили, хоть что-то осталось. Тогда ты надела бы собственное платье, и нам достаточно было бы найти только лошадь.

— Да, такой выход был бы хорош. Но вдруг в Милане ничего нет?

— Если ничего нет, тогда пойду в магазин и упрошу хозяина дать ткань в долг. Но все же я не понимаю, отчего ты так спешишь увидеть Серпьери. Он ведь никогда не был особенно богат, в лучшем случае сможет одолжить тебе немного денег, но…

— Ты сама говорила, что сейчас деньги есть только у якобинцев. Только они в наши дни умеют наживаться.

— Да, но Серпьери — необычный якобинец. Он думает только об идеалах и не собирается ворочать делами.

— Это сейчас. Ведь французы еще только-только явились. Если дать графу время, то, пожалуй, увидев, как растоптаны его идеалы, и он тоже начнет делать деньги. Такой путь — единственное, что останется ему, когда не будет Наполеона.

— Как тебя понимать? Почему это не будет Наполеона? Он вернулся надолго и совсем не намерен отправляться к себе домой. Думаю, он будет сидеть у нас на шее еще многие годы.

— Нет, дорогая, — возразила Арианна, глядя в пространство, — такое долго не продлится. Слишком стремительно оказалось его восхождение. В безумной гонке к власти им руководило тщеславие, он хочет стать властелином Европы, это понятно. Но собственное тщеславие Наполеона и уничтожит его.

— Да услышит тебя Господь! — Марта с изумлением посмотрела на Арианну, ей показалось, это говорит Джулио: та же уверенность, тот же тон.

— Однако несколько лет он все же пробудет в Италии, — продолжала Арианна. — Впрочем, мне все равно. Для меня важно сейчас только одно — как раздобыть денег, чтобы начать все сызнова.

Марта заметила, как выпрямилась Арианна, говоря «чтобы начать все сызнова», как энергично вскинула голову. Она знала, что в словаре ее воспитанницы не существует слова «невозможно». И подумала, что графиня невероятно удивилась бы, если б она сказала сейчас, что перед нею самая неустрашимая женщина, какую она когда-либо знала.

Арианна жила пылко, азартно. Каждое препятствие, встречавшееся на пути, она воспринимала как очередное испытание, которое необходимо преодолеть. Она рвалась в бой с такой решительностью, какая не допускает и намека на поражение, и продолжала бороться, даже когда видела, что поражение неизбежно.

— Начать все сызнова, — тихо проговорила Марта. — Где же думаешь найти на все это деньги?

— Пока что возьму у Серпьери столько, сколько необходимо, чтобы не погибнуть с голоду, потом приедет падре Арнальдо, а дальше сделаю точно так, как поступал мой муж.

В эту минуту она еще сама толком не знала, что имеет в виду, говорила наобум, неопределенно, и Марте показалось, будто Арианна что-то скрывает.

— Но твой муж получал доходы от земель, а нам понадобятся многие годы, чтобы начагь дело.

— Да, понадобятся годы. Но нет смысла рассчитывать на земли. Ты забываешь, что французы введут такие налоги, что нам не хватит никакого урожая выплатить их. И еще поглядим, не конфискуют ли наши земли.

— Тогда как же ты надеешься зарабатывать деньги?

— Точно так же, как он.

— Но он получал доходы от земли.

— Не только… Ну конечно! — лицо Арианны неожиданно осветилось. — Что делал Джулио? Джулио получал доходы не только от земли. Он добывал деньги, торгуя оружием!

Марта растерянно посмотрела на Арианну. Она ничего не знала о тайных занятиях графа Венозы.

— Да что ты говоришь, дорогая?

— Да, он продавал оружие австрийцам. Подумать только, милая, я совсем забыла про такую возможность. Я ведь тоже могу торговать оружием. И можно будет быстро нажить деньги. Много денег!

— Но, дочь моя, ты сошла с ума? Подобным делом занимаются мужчины.

— Нет, я тоже могу делать то, чем занимался Джулио, — Арианна и смеялась, и плакала одновременно, уткнув голову в колени Марты. — Знала бы ты, какое это облегчение для меня! Как я не подумала об этом раньше?! Я ведь собиралась совершить нечто совершенно ужасное. А тут ключ для нашего будущего — оружие. И теперь, — продолжала она, подняв голову, — теперь мне особенно важно встретиться с Серпьери. Он, именно он станет моим посредником в переговорах с французами о продаже оружия. Ох, милая, знала бы ты, как я рада!

Задрожав от волнения, она уткнулась лицом в платье Марты. Теперь, обретя надежду, она могла вволю поплакать и посмеяться. Теперь можно и поверить в будущее.

Она поднялась и, утирая слезы, принялась ходить по комнате.

— Как я рада, что открылась такая возможность! Представляешь, милая, чтобы решить наши проблемы, я даже готова была продать себя.

— Что ты говоришь?! — ужаснулась Марта.

— Нет, это не то, что ты имеешь в виду. Я собиралась… впрочем, неважно. Теперь это уже совершенно неважно.

Антониетта готовила ужин, как вдруг услышала, что на площадь въехала коляска. Она выбежала на порог.

— О, падре Арнальдо! Падре Арнальдо! — женщина в слезах бросилась ему навстречу.

Священник ласково обнял ее.

— Антониетта, дочь моя, держись! — проговорил он. — Богу так угодно. Я здесь, с вами.

Они вошли в дом как раз в тот момент, когда в коридоре появилась Марта.

— Марта, сестра моя!

— О, падре Арнальдо! Как все стало ужасно! — взволнованно заговорила она и провела священника в небольшую библиотеку дона Альберто.

Священник осмотрелся. Несколько шкафов с пыльными книгами, стол перед деревянной скамьей, а в углу диван с выцветшей обивкой. Где же его Арианна? Однако он промолчал.

Марта пригласила его сесть. Он еще крепче обнял ее и поцеловал в лоб. Ему хотелось выразить всю свою нежность и любовь. Как он любил свою бедную кузину!

— Где Арианна? Как она?

— Она там с врачом. Он осматривает Марко. Падре, мы пережили ужасные дни. Арианна в отчаянии, хотя и не показывает этого. Необыкновенно мужественная женщина. Чего мы только не испытали! — Слезы ручьями текли по ее лицу, и она не в силах была сдержать их.

— Теперь, дорогая, нужно подумать о будущем, — падре Арнальдо взял ее за руку и крепко пожал. — Вот, возьми, вытри глаза, — добавил он, протягивая платок. — Я приехал помочь вам. Мы должны быть сильными, нужно помочь Арианне перенести столь страшные напасти.

— Да, да, — проговорила Марта, вся дрожа.

— Если мы, любящие ее, не поможем, то кто же еще это сделает? — он заглянул ей в глаза. — Мы ведь любим ее, и я всегда рассчитывал на тебя.

— Я очень люблю ее, как дочь. Вы же знаете, падре. Я всю жизнь была рядом, всю жизнь. И делала это ради вас. Знаю, как вы любите ее.

— Я люблю ее, как святую, — сказал священник, отводя волосы с ее лба. — И всегда буду любить.

— Сколько мы пережили несчастных событий. И все произошли сразу, одно за другим. Джулио и Сальваторе убиты. Марко расшиб ногу. Потом пришли французы Нога у Марко чудовищно распухла. Арианна старалась найти врача, но не смогла. И ей пришлось самой вскрыть нарыв…

Падре Арнальдо вскочил.

— Сама сделала операцию? Не верю!

— Пришлось.

— Да, понимаю, что пришлось, — он стал ходить по комнате, держась за сердце, словно опасаясь, что не выдержит волнения. Вскоре остановился возле Марты. — У нее хватило на это мужества?

— Да, хватило.

— О Боже, сжалься, — взмолился священник, опускаясь на диван и хватаясь за голову. — Боже, сжалься! О, моя бедная девочка, сколько горя!

— Потом мы бежали из Милана, — продолжала Марта. — У нас все украли, все! Лошадей, кареты. Мы уехали на повозке, запряженной хромой лошадью. Все слуги бросили нас. И вот мы здесь без единого сольдо, без крова. Вилла «Летиция» сожжена. Мы натерпелись такого страху, и потом… — она умолкла, не решаясь сказать падре Арнальдо, что Арианна убила человека. Нет, у нее не хватило духу. Ей не следует говорить об этом, пусть сама Арианна признается во всем, позднее, когда сочтет нужным. Марта прислушалась. В коридоре раздались шаги.