Лев Вирин - Солдат удачи. Исторические повести
Тот виновато пожал плечами:
— Так провод в Малинках кончился. Тянуть нечего.
—Худо! Вот что, лейтенант! Скачите в Малинки. Свяжитесь с майором Окуневым. Пусть срочно вышлет разведку в район узкоколейки. Как бы не было поздно.
Яков козырнул и вышел.
Фуража в полку уже не осталось. Коней кормили соломой, да и той не хватало. По дороге с передовой Яков заметил стожок сена, обрадовался и захватил, сколько смог. Веста в углу двора с аппетитом хрумкала это лакомство.
— Бедная старушка! — пожалел её Яшка. — И поужинать не успеешь.
И снова грязная дорога и мелкий дождь. Сугробы исчезали на глазах.
В Малинках Яшке повезло: успел связаться с Окуневым.
— Какая, на фиг, разведка! — кричал в телефон Николай Иваныч. — Немец прёт от узкоколейки! Не меньше батальона. У них даже пара танков есть! Рябинку удержать не сможем, сил нет. Постараюсь зацепиться за речкой.
Яков изо всех сил гнал Весту обратно: «Полковник как в воду глядел, — крутилось в голове. — Два эскадрона и батарея в окружении. Что с нами будет? Выберемся ли?».
Взволнованный Яшкин доклад полковник выслушал спокойно:
—Прорвёмся! Время ещё не упущено.
Вбежал старшина Горленко.
— Товарищ полковник! Немец в Малинках! Мы отрезаны!
— Я уже знаю. Посмотрите, Александр Петрович! — Лазарьянц показал на карте. — За деревней — овражек. Вот тут он близко подходит к узкоколейке.
По нему надо провести полк. Обязательно с пушками. Без артиллерии пропадём. Просмотрите подходы, много ли там немцев, где у них пулемёты. Себя постарайтесь не обнаружить.
—А вы, лейтенант, — обратился полковник к Якову, — срочно приведите сюда первый эскадрон и батарею Соколова. Капитан Юрьев, вы во второй эскадрон. Только что стемнело. У нас вся ночь. Можно успеть. Но времени терять нельзя.
— Ашот Григорьевич! — осторожно спросил Юрьев. — Вас за отступление без приказа под трибунал не пошлют?
—Может, и пошлют, — улыбнулся полковник. — Очень даже возможно. Да полк спасать всё равно нужно.
***Когда все собрались, полковник приказал построить людей и вышел на крыльцо.
—Товарищи бойцы! — он говорил громко и уверенно. — Немцы ударом вдоль узкоколейки отрезали нас от основных сил. Но мы прорвём окружение и выйдем к своим!
Предстоит тяжелый марш, а потом бой. Немцы нас не ждут. Подойдём тихонько, ударим внезапно, они и не устоят. — Лазарьянц вздохнул. — Кто отстанет, считай, погиб.
Полковник шёл первым. Лошадей вели в поводу — темень, дождь, пудовая грязь на сапогах. По дну оврага — ледяная вода, где по щиколотку, а где и по пояс.
Три вёрсты показались Якову вечностью. Он промёрз насмерть. Зуб на зуб не попадал. «Сейчас рухну! — думал он. — Не могу больше!»
Но все шли, шел и Яша. Однако вот и конец оврага. Горленко уже ждал их:
—Один пулемёт на насыпи слева, вон там. Второй правей, метрах в ста.
Матерясь шепотом, где волоком, где на руках солдаты подняли наверх пушки.
— Орудия на прямую наводку!
У пологого склона оврага капитан Козлов строил первый эскадрон к атаке.
— Сабли наголо!
Яков, с трудом сгибая замёрзшие ноги, влез в седло. Грохнул пушечный выстрел. Второй. Третий.
— Ура!
Эскадрон поскакал в атаку. Яшка гнал Весту следом, с поднятой шашкой, как в кино стараясь не отстать. Немцы стреляли, но пулемёты было уже не слышно.
Вдруг Веста оступилась в яме и тяжело рухнула набок. Яшка попытался не попасть под упавшую кобылу, но левую ногу зажало. До чего ж он испугался!
—Только бы вылезти! Только не остаться здесь, в поле, одному, — повторял Яша.
Извернулся, цепляясь за прошлогоднюю траву, вытащил ногу из сапога. Встал, шатаясь. Попробовал идти. Нога жутко болела, но вроде не сломана.
Саблю в темноте Яша, конечно, не нашёл. Впереди стреляли. А он хромал по мёрзлой степи в одном сапоге. Шел и молился:
— Только бы не упасть! Только бы дойти до своих!
Мамин тёплый носок немного грел закоченевшую ногу.
Но вот, наконец, и насыпь. На рельсах стоял Сашка Горленко.
— Давай живей, братья-славяне! — подгонял он отставших. Заметил Яшку, обрадовался: — Лейтенант! Молодец. Не ранен? Сапог потерял — не беда. В первом бою и не то бывает. Васька! Найди лейтенанту пару сапог с дохлого фрица. Смотри-ка! Вон и твоя Веста бредёт! Умница старушка. Нашла хозяина.
До чего противно и стыдно было обувать изношенные сапоги с убитого немца, да что делать.
Подбежал вестовой:
— Товарищи командиры! К полковнику!
Отряхивая с шинели грязь и глину, Яков пошёл. Нога вроде уже не болела.
Лазарьянц собрал командиров вокруг карты.
— Капитан Козлов, потери подсчитали?
— В эскадроне пятеро раненых. Двое тяжело.
— Ясно. Горленко, пулемёты на флангах выставил? Поторопите отставших. Надо нам добраться до леса, пока не рассвело, пока немец не очухался.
Лазарьянц повернулся к Якову:
— Мы пойдём через лес вот по этой дороге. Езжайте вперёд, лейтенант, предупредите своих, чтоб нас по ошибке не перестреляли. И постарайтесь связаться с Николаем Иванычем.
***К весне наше контрнаступление выдохлось. Кончались резервы. Катастрофически не хватало мин и снарядов. Как наступать, имея по десятку выстрелов на орудие? Но Сталин требовал:
«Не давать врагу передышки! Вперёд! Любой ценой!»
Кавполк Лазарьянца отправили в рейд по немецким тылам подо Ржевом. Фронт за ними сомкнулся, и полк остался без снабжения. Генерал Потапов обещал регулярно присылать боеприпасы по воздуху. Но, то ли забыл, то ли самолётов под рукой не оказалось. Снаряды скоро кончились.
А по пятам кавалеристов уже шла полицейская дивизия СС, отрезая полку все пути на восток, к фронту. Пришлось уходить на запад. Выручали партизаны. Дважды они выводили полк из окружения болотными тропами.
Один раз повезло: наткнулись в лесу на артиллерийский склад, брошенный при осеннем отступлении, — восемнадцать ящиков снарядов, тех самых, трёхдюймовых. Правда, мин почти не осталось, их партизаны разобрали раньше.
Ожили наши пушки! После жестокого боя Лазарьянц в третий раз вырвался из немецкого кольца и увёл полк на север, в густые тверские леса. В этом бою оторвало ногу лихому разведчику Горленко. Теперь его везли в обозе с другими ранеными. Голодные кони едва шли. Фураж тоже кончился, а молодой травки всё ещё не было.
После тяжёлого ночного марша Лазарьянц вызвал Яшу к себе. Полковник, как всегда, сидел над картой.
— Посмотрите, Яков Израилевич. Если сможем пройти вот этим маршрутом, то выйдем к Волге. А за Волгой — наши! Думаю, немцев в этих лесах нет. Но пройдём ли мы болото? Возьмите ребят из взвода Горленко и попытайтесь найти подходящую тропку. Помните, нужно вывезти и раненых, и пушки. К вечеру жду вас с добрыми вестями.
Целый день Яков с тремя разведчиками колесил по лесу. Как назло, тропы либо исчезали в густой чаще, либо упирались в болото.
Наконец, повезло. По старой просеке разведчики дошли до очередного болота. Решили проверить. Метров сто шли по пояс в ледяной воде, но дальше неплохая лесная дорога вывела к Волге — и грунт не илистый: телеги с ранеными, да и пушки вполне пройдут. Впереди, на обрыве высокого берега, тянулась линия немецких окопов.
Разведчики тщательно отметили проходы вешками из молодых ёлок, чтобы ночью не сбиться с пути.
Полковник внимательно выслушал доклад Яши.
— Отличная работа, лейтенант! Благодарю за службу! — Лазарь- янц устало махнул рукой: — Сидите, Яков Израилевич! Можно не вскакивать по стойке смирно. Я понимаю, что вы смертельно устали.
