Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

От страха у меня застучали зубы и не было сил шелохнуться. Я принялась звать на помощь, кричала что есть мочи. Ветер усилился. Я боялась, что у меня не хватит сил держаться за дерево. Из-за пелены дождя и слез, застилавших глаза, я почти ничего не видела. Все так же крепко прильнув к стволу, я медленно осела на землю и уткнулась в рукав, чтобы не слышать воя ветра. И твердо решила больше не двигаться. Буду сидеть так хоть целый день, пока кто-нибудь не придет спасти меня. Я была уверена, что если только оторвусь от дерева, тотчас полечу в пропасть.

Не знаю, сколько времени просидела я так, обнимая ствол, только почувствовала вдруг, что стало теплее. Ветер утих, дождь прекратился, и солнце пригрело мне спину и затылок. Я подняла голову, но не отважилась заглянуть в пропасть — это было слишком страшно.

Осмотревшись, я обнаружила совсем рядом дорогу, которая вела прямо ко мне. Должно быть, тут произошел оползень, и я остановилась в последний момент на самом краю пропасти благодаря дереву, корни которого крепко цеплялись за почву.

Осторожно, не оглядываясь, я поползла к дороге, преодолевая опасный участок сантиметр за сантиметром. Когда мне показалось, что здесь уже безопасно, я поднялась и сделала несколько шагов по твердой земле. Дорога постепенно поднималась в гору. Сначала с опаской, а потом все увереннее я направилась по ней.

Добравшись до гостиницы, я без сил упала на кровать и сразу же уснула. Спала я долго, несколько часов, Проснулась около пяти вечера, когда горничная постучала ко мне.

— Директор прислал узнать, не надо ли вам что-нибудь, — сказала она. — Может быть, принести чай с пирожными?

Я поблагодарила.

Час спустя, снова чувствуя себя вполне нормально, я вышла в холл и встретила Стефано.

— Что случилось с вами, синьора? Мы уже забеспокоились.

— И правильно, — ответила я. — я чуть не свалилась в пропасть.

— А где же вы были, синьора?

Я рассказала ему о случившемся со мной. Стефано побледнел.

— А что? Где я оказалась?

— На Скале альбатросов, синьора. Это очень опасное место. Там нередко бывали разные несчастья.

— Так поместите туда какой-нибудь знак, установите ограждение, Это же преступление — оставлять такой оползень на дороге.

— Все было сделано: и предупреждение, и ограждение, синьора. Наверное, недавно случился еще один оползень.

— Что с вами? — спросила я, увидев, что он о чем-то задумался.

— Вы сказали, там появилась какая-то женщина, на скале, под разрушенным домом?

— Да, женщина в белом, наверное, сумасшедшая… А почему спрашиваете? Представляете, вздумала загорать в такую погоду.

— Ничего, синьора, ничего. Я просто так спросил, из любопытства.

Вечером, провожая меня в Сан-Никола, Стефано был особенно молчалив и все посматривал в сторону скалы.

— Что вас там привлекает, Стефано? Что вы там видите? — поинтересовалась я и тоже посмотрела на скалу в море, но ничего не заметила.

— Это Скала старухи.

И тут меня осенило:

— Боитесь увидеть старуху?

Жила на острове легенда, которую рассказывали всем приезжавшим. Накануне какого-нибудь несчастья на этой скале появляется старуха, которая прядет пряжу. Легенда навеяна древним греческим мифом. Старуха эта — парка, богиня, которая прядет нить жизни, и когда она обрывает ее, человек умирает.

— Да нет, с какой стати я должен ее бояться? — возразил Стефано.

Однако тон его отнюдь не убедил меня.

Виргиния ожидала нас на площади перед собором. На плечи была накинута фиолетовая шаль. Она протянула мне руку и, не говоря ни слова, повела через монастырский дворик и усадила в кресло.

— Сегодня утром я едва не свалилась в пропасть со Скалы альбатросов, — сообщила я.

Колдунья пристально посмотрела на меня и выразительно глянула.

— Есть места, где измерения соприкасаются, — тихо проговорила она, — где прошлое и настоящее встречаются. Но тебе нечего бояться. Это лишь легенда.

— А почему Стефано так встревожен? Когда поднимались сюда, он все время смотрел на эту скалу.

— Ты посетила разрушенный дом, так? А что видела на скале в море?

— Видела женщину в белом платье, впрочем, не знаю, кто это. Она приветливо помахала мне. А почему спрашиваете? Кто это?

— Я уже сказала тебе, что есть такие места, где прошлое и настоящее встречаются. А Стефано — глупец. Совершенно нечего бояться.

— Однако я жутко перепугалась.

— И сейчас страшно?

— Уже нет.

От Виргилии исходили уверенность и нерушимое спокойствие. И я тоже успокоилась.

— Мне хорошо здесь, — призналась я. — Тут не страшно.

— Я рада, значит, ты готова двигаться дальше в нашем путешествии во времени?

СЕДЬМАЯ НОЧЬ

БЕГСТВО В БЬЯНДРОННО

Свет проник сквозь занавеси, и проснувшаяся Арианна потянулась, словно избалованная кошка. Ей нравилось спать на шелковых простынях. Погладила подушку, одеяло и зевнула. Ах, как она любит просыпаться в этой комнате! Она сама обставила ее, советуясь с Джулио.

С удовольствием оглядела спальню — здесь все было великолепно, в этой комнате, такой уютной и мягкой: балдахин над кроватью, ковры и стены цвета слоновой кости. Ей захотелось обить комнату шелком именно такого цвета, чтобы навсегда забыть келью в подземелье аббатства, такую холодную и сырую. Вспомнила, что, когда спальню закончили убирать, она каталась по полу на шелковых коврах. Тут вошел Джулио, и она воскликнула:

— Ах, как чудесна моя комната! Спасибо! Здесь так красиво! Джулио, как чудесно быть богатым!

Граф рассмеялся. Он долго смеялся тогда, уселся рядом с нею на ковер и разговаривал так ласково, так нежно, как беседуют с детьми. Да, чудесно просыпаться в такой комнате. Жизнь изумительна! А потом Джулио…

О боже! Она вздрогнула и села в постели. Джулио больше нет. Вот почему она одна в постели, не тронута простыня на его половине, не смята подушка. Джулио погиб! При мысли о столь ужасном ударе ее сердце замерло, словно чья-то безжалостная рука сжала его, желая остановить. Лицо покрылось испариной.

Она стиснула виски. Боже, что же ей делать в этой кошмарной жизни? Она откинулась на подушку. Как хорошо было бы совсем не просыпаться. Или умереть вместе с Джулио. Да, как было бы хорошо. Почему такое выпало на его долю? «Пути Господни неисповедимы и непостижимы», — нередко повторял падре Арнальдо. Такое легко говорить, когда ты счастлив и все идет отлично, но не в тот момент, когда на тебя обрушивается трагедия, когда несчастья поджидают за каждым углом.

— О Боже милосердный, помоги мне!

Она не должна позволить настоящему раздавить ее будушее. Она должна думать только о нем. Будущее светлее настоящего. Она хотела вспомнить, какой сегодня день. Села в постели и почувствовала, как заныло все тело. Попробовала двинуть ногой и застонала. Ох, как болела нога!

И тут она вспомнила все, что произошло накануне, — нашествие французов, свои скитания по улицам и вдоль канала, и мертвецов, встречавшихся на пути! И припомнила, с каким страхом, о Господи, ей пришлось вскрывать нарыв своему сыну.

Сердце бешено колотилось. Надо держать себя в руках. Отрицательные эмоции необходимо подавлять. Она попробовала подняться с постели. Это было очень трудно. Нога опухла.

— Марта! — позвала она.

События вчерашнего вечера хлынули в ее сознание все сразу, и она не в силах была отогнать их. Одного только она не понимала — как добралась до постели? И почему спала так долго? Наверное, уже поздно, очень поздно! Ах, может быть… Вошла Марта.

— Я тут, дорогая! Как ты себя чувствуешь?

— Кто меня привел сюда вчера? Как я добралась до постели?

И почему спала так долго?

— Это я привела тебя сюда и дала выпить кое-что. Успокоительное. Тебе необходимо было отдохнуть после таких испытаний. Наверное, это был самый страшный день в твоей жизни.

— Я уже слышала подобные слова. У худшего нет границ. Который час?