Макс Брэнд - Пограничные стрелки
— Она здесь! — вздохнул Каннингем. — Так что помоги вам Бог, Лью!
Уэлдон, следуя за своим проводником, прошел к входной двери, затем в небольшую прихожую, где на двух неструганых стульях лежала куча верней одежды — куртки и пальто. Шляпы висели где попало или валялись на полу. Под ногами поскрипывали гнилые доски. Очевидно, старую развалюху совсем недавно подлатали для какой-то цели. С первого взгляда было ясно: тот, кто выбрал эту заброшенную дыру, — не в ладах с законом.
В конце коридора открылась еще одна дверь, кто-то выглянул из-за нее, увидел их и пошел им навстречу. Этот кто-то оказался крупным, румяным и улыбающимся мужчиной. Но глазки у него были маленькие, блестящие и быстрые, как у хорька.
— Она здесь, как я вижу, — сказал Каннингем.
— Здесь, только что приехала, минут пять назад.
В этот момент песня закончилась. Раздались бурные аплодисменты, румяный мужчина, повернувшись, тоже зааплодировал.
— Йоррэм, это Уэлдон.
Йоррэм кивнул в ответ и, закончив аплодировать, сердечно потряс руку юноши.
— Входите, — радушно пригласил он. — Света у нас маловато, но выпивки хватает. Что будете пить?
— Воду, — ответил Уэлдон.
— Ясно, — прогудел Йоррэм. — На работе, так? Мы с вами встречались когда-нибудь? Я вас знаю?
— Нет, — ответил Уэлдон.
— Еще узнаете! — вставил Каннингем не без сарказма.
Хозяин провел их в комнату. Она была очень мала. На перевернутых ящиках и расшатанных колченогих стульях, соединенных друг с другом проволокой, сидели семь-восемь человек. Уэлдон окинул их быстрым опытным взглядом. Если взять каждого поодиночке, то ни в ком из них не было ничего примечательного, в толпе любой из них потерялся бы. Но все вместе они имели общую, характерную черту, которую Уэлдон не упустил, — это были тертые ребята. По возрасту мужчины сильно отличались друг от друга: среди них был и седой Йоррэм, и блондинчик с розовыми щечками, похожий на юную англичаночку, впервые вышедшую в свет. Но все они, будь то старые или молодые, были как бы мечены одним клеймом. Нельзя было утверждать, что все они — преступники. Но можно было с уверенностью сказать, что с каждым из них следует считаться.
Тут же была и Франческа Лагарди, одетая в рубашку цвета хаки, юбку и сапоги для верховой езды. Сапоги были изрядно поношены, все в царапинах, словно им немало пришлось повидать на своем веку. В этом грубом костюме она выглядела еще более хрупкой и женственной. Когда их взгляды встретились, Уэлдон уловил в ее глазах какую-то тревогу и испуг. Это длилось всего лишь мгновение, потом она ему улыбнулась.
Йоррэм представил его собравшимся. Последовали короткие кивки, энергичные рукопожатия и внимательные взгляды, оценивающие парня с головы до ног. На душе у него полегчало. В пути Уэлдон мучился оттого, что оставил Элен О'Маллок без всякой защиты в доме на холме. Могло быть и так, что Франческа намеренно отозвала его с тем, чтобы оставить беспомощную девушку без всякой поддержки. Но теперь он начал забывать о своих сомнениях и страхах.
С такими ребятами можно горы свернуть! Кроме того, его руки соскучились по настоящему делу. Пока что у него работала только голова. Франческе его голова не нужна. Она сама отлично соображает. Ей нужны его руки!
Продвигаясь по кругу и обмениваясь рукопожатиями, он наконец подошел к ней. Она не обрадовалась, не засмеялась, а просто взяла его за руку и посмотрела в глаза долгим, серьезным взглядом.
Глава 31
КТО ПОДДАЕТСЯ ИСКУШЕНИЮ, ТОТ ПРОИГРЫВАЕТ
К ним подошел Йоррэм.
— Это твой человек, Франческа? — спросил ее.
— Мне нужно поговорить с ним пару минут, — сообщила она. — Куда мы можем пойти?
— Сюда!
Йоррэм проводил их в соседнюю комнату. Там не было никакой мебели, и вообще ничего не было, кроме грязного пола и поломанного стула, валявшегося в углу. Бледный лунный свет проникал в окно, ставня которого висела на одной петле.
Франческа подошла к окну, Уэлдон встал рядом с ней.
Некоторое время оба молчали; она изучала его лицо, а он собирался с мыслями.
— Я надеялась, — внезапно вырвалось у нее, — но не верила, что вы приедете. Почему вы решили, что это не ловушка?
— Меня убедил Каннингем.
Она покачала головой:
— Только не Каннингем!
— Ну, не совсем…
Тотчас уловив скрытый смысл сказанного, Франческа тем не менее не покраснела и не улыбнулась. Она была спокойна как скала, и он чувствовал, что и внутренне тверда также.
— Я написала вам, что нахожусь в отчаянном положении, — заговорила девушка, — потому что у меня есть дело, которое требует помощи. И только вы можете мне помочь. Нужно переправиться через реку и вернуться назад с мужчиной, которого сторожат. Я должна освободить его.
Уэлдон жестом указал на дверь:
— У вас вполне достаточно мужчин. И не забывайте: я не такой уж ас в управлении машиной и стрельбе из винтовки.
— Я знаю, — откликнулась она. — Здесь присутствуют мужчины, не умеющие промахиваться, с расстояния в сто ярдов попадают точно в глаз. По крайней мере, из винтовки. Но если начнется стрельба, а она, безусловно, начнется, в ход будут пущены револьверы.
Франческа умолкла, наблюдая, как он воспринимает ее слова, но Уэлдон не отреагировал. «Если дойдет до револьверов, — подумал он, — значит, придется драться лицом к лицу».
— Я скажу, что вам предстоит, — продолжила девушка, выдержав паузу. — Вы можете отказаться или просто сказать, что вас это не интересует, или…
Она заколебалась и улыбнулась дрожащими уголками губ так, словно сказала: если выполнишь мое поручение, будешь единственным мужчиной для меня в целом мире!
Сердце Уэлдона учащенно забилось.
— Его зовут Джим Дикинсон. Вы когда-нибудь слышали о нем?
— Да. Где-то слышал. Не помню точно где. Но имя мне знакомо.
— Ну конечно вы слышали о нём! Все о нем слышали. Джима Дикинсона схватил Мигель Кабреро и перевез через реку в Сан-Тринидад. Кабреро требует за него выкуп и называет такую сумму, которую невозможно уплатить.
— Держит Дикинсона в игорном доме?
— Нет, в своем кафе. Позволяет ему свободно передвигаться, но днем и ночью его сторожат полдюжины мексиканцев. Вы знаете мексиканцев?
— Знаю.
— И представляете, какие они бойцы?
— Представляю.
— Но иногда они нуждаются в вожаке.
— Да, это верно.
— У Кабреро есть один белый, который ими командует. Его зовут Бенджамен Уилбур.
— Уилбур!
— Понимаете теперь, почему мне нужна ваша помощь?
Франческа прямо и доверчиво выложила ему все факты. Ее объяснения были очень просты. Уэлдон вполне допускал, что они правдивы или очень близки к правде.
