Макс Брэнд - Укротитель диких
– Что? Ждать здесь? – воскликнул капитан. – Вы действительно собираетесь остаться?
– Спрашивайте, спрашивайте! – разъяренно повторил Рори. – У меня уже горло пересохло, но все безрезультатно.
Капитан, однако, спрашивать не стал. Миссис Уэйр расплакалась, не закрывая лица, и слезы ручьями катились по нему. Опять ее мокрые глаза смотрели вдаль, выглядывая неизвестную беду.
– Господи помилуй! – бормотал пораженный капитан. Потом добавил: – Я не могу поверить! Дело в том, что опасность действительно…
– Говорю вам, они знают все, – повторил Рори, – и они не шевелятся. Я почти надеюсь… – Он не договорил жесткую фразу и добавил: – Я ничего не могу поделать, капитан. Возвращайтесь в свою часть.
– А вы? – спросил его капитан.
– Пусть уж здесь будет три дурака, а не два. Я пока остаюсь.
– Тише! – закричала Нэнси. – Послушайте! Что это?
Звук походил на гром, но какой-то странный, поднимающийся из сердца земли.
Глава 24
Они бросились к выходу и оказались там вовремя, чтобы быть свидетелями катастрофы. Она была подобна землетрясению: они не могли ни бороться с ней, ни как-то влиять на нее.
Центром бедствия стал военный лагерь. Действие разворачивалось на плоском холме, изрезанном синими полосами с одной стороны и залитом солнечным светом – с другой. Причиной катастрофы были тучи индейцев, налетевшие на лагерную стоянку.
Солдаты майора Талмаджа уже сидели верхом. Палатки были свернуты, а специальные команды забрасывали груз в багажные фургоны.
Войско, казалось, совсем не было подготовлено к бою, несмотря на предостережения Мичела. Апачи стали для них полной неожиданностью. Они проскочили передний заслон и волна за волной накатывались на кавалерию. Но приближаясь, атакующие индейцы поворачивали то в одну сторону, то в другую, охватывая фланги кавалеристов и отрезая от них багажные фургоны.
Капитан Берн схватил одной рукой саблю, другой пистолет и бросился вниз к дороге.
– Не надо, – спокойно обратилась к Рори Нэнси, но тот уже бросился вслед за Берном.
Рори быстро догнал капитана и схватил его за руку.
– Отпустите меня! – закричал Берн.
– Это глупо. Вы не сможете им помочь. Этот поток подхватит вас и унесет, как песчинку, – сказал Рори Мичел, кивнув в сторону урагана летящих индейцев. Воздух был наполнен их улюлюканьем, похожим на крики демонов. Услышав эти звуки, капитан содрогнулся.
– Вы правы, Мичел, – согласился Берн. – Абсолютно правы. Я ничего не могу поделать. Я беспомощен. Корабль ушел в море, а я, как подлец и дезертир, остался на суше! Я просто думал…
– Вы думали, что совершаете честный и благородный поступок, решив принести послание от майора. Ведь это вы подсказали ему? – сказал Рори. – И вы действительно поступили честно и благородно. И умрете за это. Большинство из тех солдат спасутся. А вы останетесь здесь и умрете вместе с нами. Все ясно и просто, как нос на вашем лице!
Капитан повернулся и уставился на него.
– Думаю, вы правы, Мичел, – произнес он. – Не важно, где я умру, раз оставил свою часть в такой день.
– Чушь! – отрезал Рори. – Вы только взгляните, как скачут эти оборванцы, эти индейцы! Кажется, что они родились на спине лошади!
Как морские чайки в сильный ветер, апачи стремительно летали вокруг вялого кавалерийского воинства.
Индейцы превосходили их численностью в четыре-пять раз, и солдаты начали отступать. Некоторое время они отходили в четком порядке, но скорость отступления все возрастала.
Было видно, как майор, легко отличимый по блестящей униформе, выстраивал их ряды… То там, то здесь он возникал во главе отдельных групп, контратаками отражая грозный натиск индейцев. Каждый раз апачи уносились в сторону, и кавалеристы, грохоча копытами, ловили пустоту, а краснокожие быстро, как птицы, разворачивались и изматывали солдат стрелами и пулями.
– Они наслаждаются этим, – сказал Рори Мичел. – Им нравятся такие игры. А кавалеристы не понимают, что происходит. Они такого не ожидали. Ну прямо как дети! А апачи опытные игроки!
Вот как все выглядело со стороны.
Кавалерия, теснимая назад индейцами, хотя ни одно седло не опустело, начала отступать галопом.
При этом маневре апачи отсекли грузовые фургоны. Ездовые резали постромки и, вскочив на лошадей и мулов, догоняли отступающее войско, бросив фургоны.
Они походили на скалы, тормозящие и сдерживающие бурный поток. Когда индейцы добрались до них, страсть к воровству превозмогла желание одерживать победы в поединках и снимать скальпы. Апачи не стали преследовать отступающих белых, а спешились и набросились на добычу.
Капитан Берн в отчаянии говорил, что, сосредоточив кавалеристов и бросив их в атаку, можно было бы обратить апачей в бегство, даже не выстраиваясь рядами. Но никто этого не сделал!
Было видно, как майор в блестящей униформе метался, выстраивая ряды. Его сабля сверкала на солнце то здесь, то там, он плашмя бил ею солдат. Но кавалеристам вполне хватало вихря краснокожих. Они просачивались сзади, набирая скорость, всей массой уносились вперед в безопасном направлении.
Капитан Берн стонал, наблюдая за сражением.
Он видел, как несколько небольших горсток краснокожих бешеным галопом преследовали солдат, а остальные роились вокруг фургонов, растаскивая их содержимое.
Видел, как майор, наконец, собрал несколько рассеянных групп кавалеристов, но они еще даже не начали контратаковать, а апачи уже развернулись и умчались прочь, хотя и превосходили численностью брошенных против них солдат.
Для индейцев в боевых действиях важно не просто одерживать победы, но и делать это, не теряя людей. Что касается победы в этом сражении, то, по существу, они ее уже одержали, потому что весь обоз оказался в их руках. А солдат они смогут преследовать и позже – ради развлечения.
Несмотря на героические усилия майора, основная часть его войска продолжала бегство, преследуемая теперь только собственным страхом.
Рори внимательно вглядывался в землю, но, насколько было видно, там не лежало ни одного трупа – ни белого, ни красного.
– Самый позорный день в истории американской армии! – в отчаянии стонал капитан.
– Вовсе нет, – возразил Рори. – Но этих парней подвело воображение. Сведите их один на один, и солдат скорее всего сделает десяток индейцев. Но здесь они не знают игры. Двадцать опытных жителей гор, собравшись вместе, расколют атаки индейцев, и многие седла окажутся пустыми. Но эта кавалерия, увидев, что индейцы сильно превосходят их числом, просто сбежала. При соотношении один к пяти ни один разумный человек не может рассчитывать на длительное сопротивление. Поэтому они и бежали. Ладно, они просто не знают индейцев, но, черт возьми, они познакомятся с ними поближе, пока снова увидят свои дома.
