Маршал Гровер - Счастливчики из «Одинокой Звезды»
— Помогите! — закричала Клара, когда ее лошадь промчалась мимо Брета. — Она взбесилась! Я не могу ее остановить!
Брет ударил свою лошадь по бокам, она рванулась с места и через сотню ярдов развила такую скорость, что расстояние между лошадьми стало быстро сокращаться. Техасцы следили за этой гонкой из-за ближнего холма.
— Никогда не видел, чтобы женщина так ловко управлялась с лошадью, — отметил Стретч.
— Эдвард тоже не новичок.
— Хорошая у него лошадь. Скоро он догонит Клару.
— Вот и хорошо, — сказал Ларри.
Скоро лошадь Брета действительно настигла гнедую Клары. Они мчались бок о бок, когда Брет перегнулся через седло, правой рукой обхватил Клару за талию и сердито приказал:
— Вынь ноги из стремян!
Она повиновалась. Брет крепче сжал ее талию, левой рукой натянув поводья. Его лошадь встала как вкопанная, а Кларина помчалась дальше без седока. Вися на руке своего спасителя, девушка смущенно пробормотала слова благодарности. Брет осторожно опустил ее на землю, торопливо спрыгнул сам и снял свою шляпу. Не будучи многословным, он вдруг начал длинную речь.
— Спасибо, — вздохнула Клара, положив руки ему на плечи. — Я никогда не забуду этого.
Она говорила в точности все, что ей говорил Ларри, ничего лишнего.
— Рад был помочь вам, мэм… — начал Брет.
Тут она прервала его — но жестом, о котором Ларри Валентин ничего не говорил. Клара обвила его шею руками и, встав на носочки, страстно поцеловала. Потом, отпрянув от оторопевшего Брета, побежала и скрылась из виду за поворотом дороги.
Брет остался стоять, растерянно моргая. За это время Клара отдалилась от своего спасителя на приличное расстояние. Она без труда подозвала свою лошадь, которую сама вырастила из жеребенка.
Когда к Брету подъехали техасцы, он все еще стоял на том же месте и никак не мог прийти в себя.
— Привет, Эдвард, — сказал Ларри. — Ты что тут делаешь? Охотишься?
Почти шепотом Брет спросил:
— Вы ее видели?
— Кого? — спросил Ларри.
— Она была прекрасна, — восхитился Брет. — Необыкновенно прекрасна. Я никогда не видел подобной женщины. Богиня! Рыжеволосая богиня!
— Амиго… — посмотрел укоризненно Стретч, — ты не набрался часом?
— Это не пьяный бред, если ты это имеешь в виду, — нахмурился Брет. — Она была настоящая.
Закрыв глаза, он вздохнул:
— Да. Настоящая.
— Кажется, он не в себе, — усомнился Стретч.
— Точно, — подтвердил Ларри.
— Ее лошадь взбесилась, — пытался объяснить Брет то ли им, то ли себе самому. — Она была в опасности, и я помог ей. Она вытащила меня из седла…
Он покачал головой.
— То есть нет. Это я вытащил ее из седла. И потом она сказала, что я никогда не забуду ее… вернее, она не забудет меня.
— У него язык заплетается, — заметил Стретч.
— Точно, — согласился Ларри.
— Потом я поцеловал ее, — нахмурился Брет.
— Прелестно, — сказал Стретч.
— Она поцеловала меня, — тут же поправился Брет. — Я растерялся…
— О, да, — кивнул Ларри. — Это мы заметили.
— Фантастика! — Брет снова бросил растерянный взгляд в сторону поворота. — Я уверен, что никогда не видел ее раньше. И все-таки в ней есть что-то знакомое. Я должен ее найти. Не успокоюсь, пока не узнаю, кто она и откуда…
— Мы едем в Торранс. Можешь присоединиться к нам, амиго, — предложил Ларри. — Тебе, кажется, не помешает пропустить стаканчик.
— Я и так, будто пьяный, — признался Брет.
— Что скажешь, приятель? — спросил Стретч. — Как думаешь: он на самом деле видел женщину?
— Во всяком случае что-то он точно видел, — вступился Ларри за Эдварда.
— Она была настоящей, — вздохнул Брет. — Живой.
Он дотронулся до губ трясущейся рукой.
— Даже слишком живой…
Техасцы пришпорили лошадей. Когда Ларри оглянулся, Брет по-прежнему стоял на том же месте, растерянно глядя в ту сторону, где скрылась Клара.
— Все в порядке, — поздравил приятеля Стретч. — Клюнул на приманку.
— Теперь будет искать ее, как ищут глоток воды в пустыне, — вынес Ларри свой приговор.
— Хороша была наживка, — ответил Стретч. — Бедняге
теперь не по себе.
— Да брось ты, — усмехнулся Ларри. — Сейчас он чувствует себя так прекрасно, как никогда в жизни.
На заходе солнца Хуб Кловис тихо выехал из Торранса, держа на коленях винчестер. Лишь несколько горожан заметили его отъезд: он старался пробираться задворками. Он правил к горам Гатри. Кловис был уверен в себе.
В Торранс он вернулся в десять часов. Хозяин конюшни заметил что-то неладное: левую руку Кловис прятал под полой куртки. Поставив лошадь, Кловис вернулся в отель, держа в руке винчестер. Ночной служащий, оторвавшись от свежего выпуска «Обсервер», приветливо кивнул и снова углубился в чтение. Кловис поднялся на второй этаж и постучал в номер. Когда Геллер открыл дверь, Кловис нырнул в комнату. Он скинул куртку и, придерживая окровавленную руку здоровой, потрясенно объявил:
— Со мной никогда не случалось ничего подобного!
— Какого дьявола?.. — начал было Ранс, вскакивая.
— Хуб ранен, — сказал Геллер.
— Пуля раздробила мне руку. Поторопитесь, пока я не откинул копыта.
Рикардо бросился в соседнюю комнату, чтобы вскипятить воду. Геллер откупорил бутылку виски. Кловис плюхнулся на стул, бросив извиняющийся взгляд на побагровевшего Ранса.
— Рассказывай! — рявкнул Ранс.
— Прости, Силки, — вздохнул Кловис.
— Кто подстрелил тебя? — спросил Станфорд.
— Заткнись! — оборвал Ранс. — Здесь я задаю вопросы.
Он посмотрел на Кловиса.
— Ну? Я жду.
— Чертовщина какая-то, — пробормотал Кловис. — Подобрался я к дому. Окно освещено. Рыжая была там, ее голова четко вырисовывалась на фоне окна. Не знаю, что она делала, кажется, читала.
— Ближе к делу, — поторопил Геллер, рассматривая рану Кловиса.
— Не знаю, почему она нагнулась. Но она сделала это! И именно в тот момент, когда я нажал на курок. Пуля, должно быть, пролетела в дюйме от нее.
— И что потом? — нетерпеливо спросил Ранс.
— Вы не поверите, — содрогнулся Кловис. — Я начал перезаряжать ружье. Знаете же, сколько это занимает времени — секунды. Но раньше мне никогда не приходилось стрелять дважды… В общем, она успела выстрелить сама, да так быстро, что не верится. Не знаю, из чего она стреляла, но это был не карабин; наверное, какое-нибудь старое ружье. Слышите? Она успела выстрелить в мою сторону трижды. Трижды! Одна пуля сбила мне шляпу, вторая обожгла лицо, а третья угодила в руку. Не понимаю, как это могло случиться, ведь у меня было отличное укрытие. Едва ли я был виден, к тому же было темно. И все-таки она ранила меня. Дьявол! У этой рыжей глаза, как у кошки. Что мне оставалось делать? Я бросился к лошади и смылся.
