Ричард Маак - Путешествие по долине реки Усури. Том I.
18) Esox lucius L. Щука.
У ходзенов: гуча́ (?).
У китайцев: гауси́ (?).
Хотя щука, по словам туземцев, нередко попадается в водах усурийской долины, однако во время нашей поездки по этой стране мы видели ее только однажды. 14-го сентября, у Ойонго, при ловле кэты, в сети попала щука, которая ничем не отличалась от встречающихся в других сибирских водах.
19) Acipenser Sturio L. Осетр.
У ходзенов: кирфу́.
У китайцев: цилифу́.
Осетр принадлежит к числу рыб, весьма часто попадающихся и в Амуре, и в Усури, заходит оттуда в большую часть их притоков и встречается, как мы сами в том убедились, в Сунгачи и в озере Кенгка. Хотя в водах усурийского бассейна он держится круглый год, однако туземцы ловят его только в определенное время года и именно только при низком стоянии воды. Ловлей этой рыбы, как мы заметили, жители берегов Усури стали заниматься с середины июня и окончили это занятие около 15-го июля. Способ ловли здесь такой же, какой у гольдиев и мангунов на Амуре, а именно осетров ловят в мешкообразные сети, которые уже прежде нами описаны[122]. В конце августа на Сунгачи, близ ее устья, мы заметили, что их ловили самоловами. Эти последние состоят из железных крюков, которые прикреплены к одному концу деревянной плашки длиною в 1 фут, а эта последняя за другой конец подвешена на тонком шнурке к толстой бичевке, которая, вместе с 10–20 подвешенными на нее таким образом крюками, протягивается через реку с одного берега на другой. Однако с помощью этих самоловов улов бывает весьма незначителен, что главным образом, очевидно, происходит от несовершенства самого прибора. Пойманные рыбы идут у ходзенов только на удовлетворение дневной потребности, а на зиму они не готовят из них никаких запасов.
20) Acipenser orientalis Pall. Белуга амурская.
Acipenser mantschuricus Basilevsky.
У ходзенов: аджи́ и адзи.
У китайцев: цинг-хуан.
В Забайкалье и на Амуре русские называют эту рыбу калугой.
Калуга принадлежит к числу рыб, известных до сих пор только в области реки Амура, и там она самая большая рыба. Однако она встречается не только в самом Амуре, но поднимается и в составляющие его реки Аргунь и Шилку, а из последней заходит даже в Онон до Чинданта, откуда и добыт экземпляр, привезенный мною в Академию Наук. Начиная отсюда, чем далее идти вниз по Амуру, тем чаще она попадается. Она часто встречается и в Усури и мы не раз видали там, как она, с страшным шумом, выскакивает всем телом из воды. Из Усури она заходит даже в узкую реку Сунгачи, по которой подымается в озеро Кенгка. Рыба, описанная г. Базилевским[123], как новый вид, и названная им Acipenser mantschuricus, нечто иное, как A. orientalis, потому что описание, сделанное им, и китайское название совершенно соответствуют калуге. Эту рыбу, также как и других амурских рыб, китайские купцы ежегодно возят в Пекин. Чаще всего бьют ее ходзены гарпунами, по весне, во время низкого стояния воды, но иногда ловят и самоловами, хотя это случается реже. Это, как уже сказано, самая большая из рыб амурского бассейна; самые огромные из виденных нами там были более сажени длиною и 8–9 пудов весом. Такая большая рыба всегда может вознаградить рыбака за усилия и опасности, которым он часто подвергается при ее ловле. В самом деле, ходзен, вооруженный одним гарпуном, выезжает на битву с этим речным чудовищем на своей маленькой легкой берестянке, и при малейшей неосторожности с его стороны калуга, сильным ударом хвоста, легко может опрокинуть его лодку. Мясо и жир калуги чрезвычайно любят сами туземцы, а хрящи, вязигу и жабры они весьма выгодно продают китайским купцам, которые отсылают большие запасы всего этого во внутренность страны.
21) Ammocoetus bronchialis.
По незначительной величине этой рыбы, мы не могли заметить ее в водах Усури; но по приезде в Петербург мы нашли ее в спирту, в который были опущены живые сомы и другие большие усурийские рыбы, которым мы вероятно и обязаны приобретением найденных экземпляров.
Хотя в нашу поездку по Усури мы постоянно обращали внимание на ихтиологию, однако указанные нами рыбы далеко не составляют полного числа встречающихся вообще в этой стране. Главная причина неполноты этих заметок опять заключается в том, что мы пробыли в этой стране весьма короткое время, в которое нам, сверх того, предстояло много других разнообразных занятий. Но к этому присоединяется еще и то, весьма важное в настоящем случае, обстоятельство, что ходзены, сообразно со своими потребностями, по большей части обращают внимание только на некоторых известных рыб, и тех ловят преимущественно гарпунами. Сети (по большей части с большими петлями) закидываются вообще редко, в определенное время года и только для ловли больших рыб; от этого множество небольших видов, встречающихся в этих водах, ускользает от внимания наблюдателя. Следующие рыбы названы были нам туземцами, как водящиеся в Усури и в озерах, но мы не могли их достать:
У ходзенов: кура́; у китайцев: цауган.
«— каре́; —«»— фало́.
«— фуси́ль.
«— чичка́; —«»— гая.
«— эха́ учьха; —«»— ню-ьйба.
«— хойдза́; —«»— хойдза́.
«— аптха́; —«»— дзи-гуа́за.
«— фаха́.
«— тубаха́.
«— эбо́.
«— конгоро́; —«»— хё-ю.
Таким образом, позднейшим естествоиспытателям предоставляется не только пополнить данные выше материалы, но еще найти и подробно исследовать новых рыб, которые упомянуты нами только по именам. Наконец, нам остается сказать еще, что Усури вместе со своими притоками и озерами представляет такое необыкновенное изобилие рыбы, какое бывает только в немногих водах. В самом деле, не говоря уже о бесчисленном множестве кэты, заходящей сюда ежегодно из океана, о чем уже было сказано выше, воды эти необыкновенно богаты и такой рыбой, которая живет в них круглый год. Об этом мы уже выше сказали несколько слов, по поводу сазана и карася. Но то же самое должно заметить и о многих других рыбах, напр. о всех видах сома, о краснопере, ельце усурийском и других, которых мы, особенно на верхней Усури, встречали в таком множестве, что часто могли ловить их руками. Особенно часто находили мы так много рыбы в июле, в каналах, которыми сообщаются с рекой многие озера. Во время нашей поездки мы сами часто были очевидцами того, как наши люди, ходя в брод по этим сообщающим каналам, которые часто бывают не более 2–3 сажен шириною, в несколько минут руками налавливали 30–40 больших рыб. Но изумительнее всего было для нас изобилие рыбы при истоке Сунгачи из оз. Кенгка, где, в первой половине августа, был такой огромный наплыв рыбы, какого мы нигде не видали в усурийской стране. С берега реки было видно, как сомы и виды Cyprinus беспрестанно выскакивали из воды. Производимые ими всплески воды и удары в лодку, в которой мы спали, делали часто такой шум, что нередко будили нас ночью. Мы здесь удили рыбу, а русские солдаты с соседних постов, за неимением сетей, ловили ее мешками. При таком изобилии рыбы должно показаться особенно странным, что местные жители, которые преимущественно питаются рыбой, зачастую чувствуют в ней недостаток и от этого нередко бывает у них даже голод. Однако легко найти объяснение этого явления: дело в том, что хотя ходзены весьма ловко действуют гарпуном, однако же их сети и другие снаряды для ловли рыбы вообще очень несовершенны, и притом они рыбачат только при низком и, редко, при среднем стоянии воды. Поэтому туземцы всегда с полным удивлением взглядывали на нас, когда мы заговаривали с ними о ловле рыбы при высоком стоянии воды, как будто бы само собою должно было быть понятным, что в это время не может быть ничего подобного. Новые русские поселенцы со временем, без сомнения, воспользуются, для увеличения своего благосостояния, этим изобилием рыбы. Можно быть уверенным, что они не только заведут рыбные промыслы, более обширные и более правильные, чем у туземцев, но, сверх того, найдут еще средства заготовлять наловленную рыбу, в соленом и копченом виде, для собственных потребностей, а, может быть, впоследствии и для торговли.
