Жюль Верн - Южная звезда
— Да что вы! — простодушно удивился Сиприен.— Первым делом я пришел к вам, мисс Уоткинс, и ничего не знаю о том, что тут произошло в мое отсутствие!
— Так вы, наверное, и не обедали? — воскликнула Алиса, руководимая безошибочным инстинктом домохозяйки, каковой она и была на самом деле.
— Да, это так,— отвечал Сиприен, покраснев, хотя никаких причин для этого у него не было.
— О, так вы не уйдете от нас, не поужинав, месье Мэрэ! Еще недавно больной человек… да еще после тяжелой дороги… Подумать только, ведь уже одиннадцать вечера!
И тут же, не слушая возражений, она побежала в контору отца и вернулась с подносом, накрытым белой салфеткой. На подносе стояли тарелки с холодным мясом и замечательный пирог с персиками, приготовленный ее собственными руками.
Фермер, у которого от этой гастрономической картины тоже проснулся аппетит, потребовал и для себя тарелку с куском мяса. Алиса не заставила его долго ждать и, обнеся мужчин блюдами, принялась грызть миндальные орехи. Импровизированный ужин удался на славу. Никогда еще молодой человек не испытывал такого бешеного аппетита. Трижды он возвращался к пирогу с персиками, выпил два стакана вина «Констанс» и завершил свои подвиги тем, что согласился отведать джина мистера Уоткинса, который, впрочем, в скором времени сладко заснул.
— А чем вы были заняты эти три месяца? — спросил Сиприен Алису.— Боюсь, вы забросили всю вашу химию!
— Нет, вот уж тут вы ошибаетесь! — ответила мисс Уоткинс.— Напротив, я очень много ею занималась и даже сама решилась произвести несколько опытов в вашей лаборатории. О нет, будьте спокойны, я ничего там не разбила и все привела в порядок! Мне очень нравится химия, и, если быть откровенной, просто не понимаю, как вы могли отказаться от такой замечательной науки ради того, чтобы сделаться старателем или отправиться в путешествие по Вельду!
— О, жестокая мисс Уоткинс, ведь вы хорошо знаете, почему я отказался от химии!
— Нет, я ничего об этом не знаю,— отвечала Алиса, краснея.— И нахожу, что это очень плохо! На вашем месте я бы еще раз попыталась изготовить алмаз! Это гораздо изящнее, чем выкапывать камни из-под земли!
— Вы приказываете? — спросил ее Сиприен слегка дрожавшим голосом.
— О нет! — ответила мисс Уоткинс с улыбкой.— Это всего лишь просьба!… Ах, месье Мэрэ,— продолжала она, по-видимому, для того, чтобы исправить впечатление слишком легкомысленного тона, каким только что говорила,— если бы вы знали, что я перечувствовала, пока вы рассказывали обо всех лишениях и несчастьях, через которые вам пришлось пройти! И я спрашиваю себя: такой человек, как вы, умный, с блестящим образованием, заслуживающий, казалось бы, самой интересной работы и способный на большие открытия,— и вот он, в пустыне, подвергается смертельной опасности, в любой момент он может погибнуть или от укуса змеи, или от лап льва, не принеся никакой пользы науке и человечеству? Ведь это просто преступление — заставить такого человека отправиться в подобное путешествие!… И разве это не чудо, что вы вернулись? А если бы ваш друг, Фарамон Бартес, да благословит его Бог…
Она не закончила своей речи, но две крупные слезы, навернувшиеся на глаза, закончили ее мысль.
Потрясенный ее волнением, Сиприен произнес:
— Ваши слезы для меня важнее всех алмазов в мире, и из-за них я могу забыть какие угодно лишения.
Некоторое время оба молчали, первой нарушила тишину девушка: она заговорила о химических опытах.
Далеко за полночь молодой инженер отправился к себе домой, где его ждали письма из Франции, аккуратно разложенные на его рабочем столе мисс Уоткинс. Страшно было ему раскрывать эти письма, ведь он так давно не был дома. А вдруг они несут вести о каком-то несчастье? Отец, мать, его маленькая сестренка Жанна!… Столько всего могло произойти за три месяца, пока он путешествовал!
Все родные были живы и здоровы. Сиприен вздохнул с облегчением. Из министерства слали самые лестные отзывы о его удачной идее относительно происхождения алмазных месторождений. Ему предоставлялась возможность еще на один семестр продолжить пребывание в Грикваленде, если он считает это необходимым для своих исследований. Итак, все было хорошо, и Мэрэ заснул с легким сердцем, чего давно уже с ним не случалось.
На следующее утро он немедля отправился навестить Томаса Стила. Бодрый ланкаширец, несмотря на свой успех, нисколько не изменил присущей ему сердечности, с которой он и сейчас принял своего компаньона. Сиприен договорился с ним, что Бардик и Ли, как и прежде, приступят к своим работам. В том случае, если они будут удачливы, он оставил за собой право закрепить за ними в собственность обрабатываемые участки, чтобы у них вскоре мог составиться небольшой капитал. Что касается его самого, он решил больше не пытать счастья в копях — до сих пор оно мало ему улыбалось — и намеревался, следуя обещанию, данному Алисе, возобновить опыты по химии. Разговор с молодой девушкой только укрепил его в собственных мыслях на этот счет.
Сиприен ни минуты не мог и подумать, чтобы воспользоваться доверием Тонайи, посвятившего его в тайну священного грота, наполненного кристаллическими самородками. Но в самом факте ее существования он нашел важное экспериментальное подтверждение своей теории происхождения драгоценных камней и теперь просто не мог не предпринять еще одной попытки. Итак, Сиприен совершенно естественным образом вернулся к своим занятиям в лаборатории. Прежде всего он решил возобновить свои первые эксперименты. И вот почему: с тех пор как искусственный алмаз безвозвратно исчез, мистер Уоткинс больше не вспоминал о своем согласии отдать за него свою дочь. И вот, чтобы фермер снова стал к нему благосклонен, молодой инженер исполнился решимости получить другой такой же камень, ценностью в несколько миллионов.
Сиприен сразу приступил к делу, и на этот раз ничего ни от кого не скрывая.
Достав новую трубку высокой прочности, он возобновил работы при тех же условиях, что и раньше.
— И все же, чего мне не хватает, чтобы получить кристаллический углерод, то есть алмаз,— говорил он Алисе,— это подходящего растворителя, который с помощью испарения или при охлаждении заставит углерод кристаллизоваться. Для глинозема таким растворителем является сернистый углерод. По аналогии можно было бы найти растворитель и для самого углерода, и даже для сходных с ним веществ, таких, как бор и кремний.
Однако, даже не имея в распоряжении необходимого растворителя, Сиприен активно взялся за работу. В отсутствие Матакита, который из осторожности пока еще не показывался в поселке, обязанность поддерживать в печи огонь была возложена на Бардика. Он выполнял ее с таким же усердием, что и его предшественник. Но пока суд да дело, инженер, не теряя даром времени, взялся за работу, давно им намеченную, но до которой раньше у него не доходили руки. Он давно собирался заняться определением точного местоположения значительного понижения уровня почвы на северо-западе плато. По его подозрению, это понижение служило своеобразной воронкой для стока почвенных вод с тех самых времен, когда алмазные месторождения в этом краю только образовывались.
