Восьмидесятый градус - Попова Елена

В последние дни много смотрю Stranger Things – очевидный уход от реальности. Сначала было страшно, теперь меньше, но вижу, что это не мои ощущения, а сам сериал изменился.

Доделала фильм и выложила. В папку, где, наверное, никто не найдёт, но где ему самое место. Есть мысль пропиарить завтра в радиопередаче – пойду снимать их наконец-то на видео. Раз уж пишу про фильм: бас получился прекрасный, хоть и достаточно поздно, настолько, что терменвокс и бас оказались совсем не связаны… В общем, пришлось посводить, но результат мне понравился. Геофизику тоже.

Забыла написать: на одном из собраний недавно выяснилось, что начальник нашёл на сервере наши с химиком научно-популярные тексты про работу на борту для газеты верфей и достаточно жёстко запретил впредь таким заниматься. Ну, мой-то текст уже опубликовали…

Почти собрала вещи. Сняла всё со стен – рисунки, письма. Ощущения странные, ещё не осознаю, что это заканчивается. Завтра будем делать небольшую станцию – я даже настаивала, так будет проще. Весь день хочется плакать, но не очень сильно, сложно себя заставить. Прекрасно знаю, что это всегда так, в конце каждой экспедиции, даже совсем маленькой. Журналисты института попросили нас снимать на видео моменты прилёта вертолёта и прощания с кораблём – не нравится, что мне диктуют, что делать в такой важный момент, но дело не настолько противное, чтобы отказаться.

18 Апреля

Последний день. Была станция – опять получила порцию лёгкого абьюза… Эх, и здесь плохо, и на суше меня ничего не ждёт (по крайней мере, сейчас мне так кажется), странные обстоятельства. Ладно, вообще я не унываю, стараюсь организованно собраться и прибраться. При этом дела всякие не заканчиваются, и хорошо: вечером радиопередача (передумала я пиарить фильм, пусть остаётся таинственным), потом – лекция от электрика про одну из экспедиций «Фрама». Всё ещё не говорят, в котором часу завтра полёт. Думаю, что если ближе к вечеру, то успею посмотреть побольше эпизодов сериала, ха-ха. Только что приходил гидролог, попросил передать сувенир для девушки. Спросил мой номер телефона, чтобы та могла со мной связаться, – я начала диктовать, потом поняла, что не помню. Совсем! Коллега-геолог через каюту подслушивал наш разговор, дал номер. Э-э-э, ну ладно.

В общем, надо как-то заканчивать. Вряд ли напишу что-то осознанное сейчас – думаю о том, что ещё нужно прибираться в каюте, не люблю это. Положила в рюкзак бумагу, ручки и карандаш – может, что-то попишу в дороге, раньше я так делала, обычно мысли приходили. Но Полина их уже не прочитает, хоть я и привыкла, что у меня есть один гарантированный читатель. Теперь останутся только письма человеку, с которым мы прямо сейчас меняемся местами. Интересно даже, останется ли привычка писать дневник в цифре? Или вернусь к бумаге? Или вообще не буду писать?

19 Апреля

Ха-ха, классика: только написала всем, что еду, как полёт отложили минимум на день из-за погоды в Хатанге. Сменщики уже там. Кажется, после прилёта людей сюда все, как и я, поверили, что всё пойдёт по плану, легко и просто. Ну ладно, лишний день или два посидеть несложно. Можно аккуратнее собраться и так не торопиться с уборкой, высушить постиранную одежду. Зато сейчас достаточно расслабленная атмосфера, работать настроя нет, можно просто прохлаждаться. Наконец-то схожу на дорожку. Нет, некоторую работу я, конечно, поделаю, но уже без такого давления.

Вчера было событие – химик подарила мне шапку, связанную ею. Ура! Я уже забыла про это, и была очень рада. Впервые с момента отправления обнимала человека, её массивные очки аж свалились на пол.

Напишу последнее письмо с суши. Про «дом» я уже, наверное, писала – даже не знаю, есть ли у меня место, которое я могу так называть.

Смотрю Stranger Things – почему-то раздражает, что все ужасы, монстры становятся со временем психологичными. Если в первом сезоне это были загадочные монстры из страшной параллельной вселенной, которые убивали людей просто так, то к четвёртому – это уже страхи людей, травмы, стыд, представленные в виде монстров. Надоело! Наверное, первый вариант – это что-то из классических фильмов ужасов, когда нас просто пугали, а второй уже ближе к настоящему времени, когда мы бросились прорабатывать травмы, находить во всём логику и так далее. Может, в моей жизни было предостаточно второго, поэтому мне так понравилось просто пугаться, без всякого смысла.

22 Апреля

Сегодня выдался свободный последний вечер в Хатанге. Раз уж я достала ноутбук из чемодана, решила посмотреть двухчасовой концерт The Cure, скинутый геофизиком в начале знакомства. Никогда, наверное, не смотрела концерты в записи – скучно. Вот и сейчас подумала, раз у меня есть ноутбук и время, почему бы не написать сюда? А концерт играет фоном – музыка-то хорошая. Кажется, этот геофизик стал относиться ко мне хуже в конце экспедиции, как-то холоднее, но причину не знаю. На другой кровати лежит одна из соседок и смотрит телевизор. Я сегодня днём попробовала посмотреть за кофе – всё прямо отвратительно. Честно. Не нашла ни одного нормального канала, даже такого, где просто показывают приличный фильм. Ну да ладно. А другая живёт в отдельной комнате, потому что храпит. Живём мы в квартире в двухэтажном деревянном доме уже два с половиной дня – кажется, что давно. Несмотря на то что дом в общем-то не очень, звукоизоляция тут прекрасная по сравнению с кораблём, не перестаю наслаждаться. Ещё тишину можно половить, выйдя на середину реки, это проверенное ещё на Байкале средство.

Всё хочу начать писать нормально, в хронологическом порядке, но, может, как есть лучше. Очень важно: благодаря тому что ротацию перенесли на день, я смогла ещё раз сходить на дорожку и в сауну, это было очень ценно. Помню, настроение вечером было не очень, потому что не получила сообщений от человека. Легла спать поздно – всё смотрела Stranger Things. А уже в шесть утра разбудил зам громким стуком: «Пора вставать, вертолёт через два часа!» Ох, если бы это сделал кто-то более приятный мне. Первые эмоции были, конечно, негативные, потому что хотелось спать, но потом я всё поняла и стала совершать осознанные действия. В частности, организовала себе ранний завтрак из традиционных яблока, лабораторного кофе и быстрых углеводов, натасканных в столовой накануне. После этого смогла дособирать вещи. В половине восьмого пришла на завтрак: то, о чём я мечтала последние пару месяцев, а получилось только в таких обстоятельствах. Были блины – не самое прекрасное, но съела два с мясом, кто знает, когда удастся поесть в следующий раз, а белок нужен! Было много людей, я старалась вести себя как обычно, но ощущения были странными, конечно – это же мой последний приём пищи тут. В восемь прилетел вертолёт, я лихорадочно оделась, выкинула изношенные тапки подводника в мусор и побежала к трапу. Там уже собрались ротирующиеся и некоторые провожающие. Волнующий момент, но как получилось, что я почти ни с кем не попрощалась и желающих прощаться со мной было немного. По дороге к вертолёту обернулась и помахала толпе обеими руками – наверное, это мой максимум. Уходить было легко. Ни А., ни геологов не было. Залезли в вертолёт: я первая, опять не попрощалась с людьми, помогавшими нам подвозить вещи, например с начальником. Об этом жалею – он был не самым ужасным руководителем. Взлетели – видела, что нам машут, но сама сидела у дальней стены, махать не стала, как и снимать видео – всё равно корабль не видно.

Пока сидела в вертолёте, всё сильнее нервничала от предстоящей встречи с человеком, это было главное моё беспокойство. Рассеянно смотрела на лёд за окном – он не сплошной, очень много трещин, разводий, как и на нашей льдине. Надеялась увидеть медведей… Наконец сели. Я сразу же стала искать человека, нашла очень быстро, но засомневалась, он ли это – одежда новая. Нет смысла описывать нашу встречу, но после неё мне, конечно, стало легче. На льдине с лагерем удалось сходить в туалет. Хотела выпытать у местных работников наши точные координаты, но не смогла добиться ничего точнее восемьдесят девятого градуса. Для меня, каждый день записывающей координаты в таблицу в течение всего дрейфа, это было удивительно. Но я так и не знаю, насколько близко к полюсу была. В общем, не дальше градуса.