Стефан Кларк - Боже, спаси Францию! Наблюдая за парижанами
Буркнув что-то в ответ, Марк отошел подальше от меня в поисках чего-нибудь еще, что можно было бы покритиковать.
— А! Бернар, угощайся, — сказал я, приглашая своего блондинистого друга-тормоза, шаркающей походкой приближавшегося к столу.
— Анч для пакхаря, — ответил он. Это было отнюдь не привычное приветствие: Бернар попытался сказать «ланч для пахаря».[110] Это являлось традиционным оправданием в английских пабах, когда счет выставлялся на большую сумму, чем на самом деле стоило блюдо, притом что сыр на тарелку забыли положить.
Для более уважаемых пахарей (или пахареев?) я предложил широкий выбор сыров (созревший чеддер или стилтон[111]) и маринованные овощи с зеленым салатом (к салату прилагалась подходящая заправка). К тому же мне удалось заказать кое-что из деревенских рулетов, которые казались маленькими коровьими лепешками, выложенными горой на одну большую. Почему-то я решил, что на каком-то подсознательном уровне они придутся парижанам по душе. Надпись на французском, установленная перед блюдом, объясняла, что это традиционное блюдо для «старых английских фермеров».
Одного взгляда на Бернара было достаточно, чтобы понять, что он в замешательстве: как же эти фермеры готовили салат прямо в поле, когда у них не было под рукой заправки?
— Попробуй английский стилтон, — заботливо предложил я ему. — Тебе понравится. По вкусу он напоминает французский рокфор.
— Ладно… — Бернар хватанул огромный ломоть и отошел от стола, прежде чем я успел сказать, что вообще-то нужно было отрезать всего лишь кусочек.
К этому времени переговорная была изрядно набита людьми: у стола толкались, по моим подсчетам, примерно человек двадцать. Мужчины повыше дотягивались до блюд, нависая над теми, кто был пониже. Казалось, вокруг чайника с заваркой собралась не очередь, а стадо гогочущих гусей, которых забавлял тот факт, что из носика лился уже заваренный чай, а не просто кипяток.
— О! Дарковный ерог! — радостно воскликнула молодая брюнетка из отдела продаж, упакованная в обтягивающую черную футболку и еще более обтягивающие брюки. — Я ела дакой в канн… ти… бури.
— Точно, я очень рад. — Я не понял, о чем она говорит, но был счастлив видеть в ее лице первого довольного клиента.
— Ну, знаешь, канн… ти… бури? — спросила она меня с набитым ртом, что совершенно не способствовало лучшему пониманию ее речи.
— Нет, думаю, не очень. А что это?
— Это сентр. Следующая дерь.
— Ага, что, извините?
— Ну, сразу за танелем. Выезжаешь из танеля и едешь на север. Это са бар. Канн… ти… бури!
Что-то щелкнула внутри:
— О! Кентербери! — Собор, точно. — Ты бывала там?
— Да, мы ездить моим классом, когда была еще в школе. Мы… comment dire?[112] Украсть кучу дисков из магазина. Было забавно. И я ела дарковный ерог в кафе. Мне нравится! — В руках у нее был уже третий кусок, и ее футболка вся была в золотистых крошках.
— Супер!
— Йя люблю английский еду. Пойду поищу шипсы.
Блюда с чипсами были обозначены буквами по алфавиту, с учетом различных вкусов. Интрига состояла в том, чтобы угадать вкус и выбрать наиболее понравившийся. Моих коллег забавлял перевод слишком мудреных заправок. Я видел в их глазах вопрос: «Кому вообще в голову придет есть чипсы с острой соевой приправой, маринованным луком или, „ежиками“?» Кристин при переводе объяснила, что «ежики» — это своеобразная шутка и что на самом деле в чипсах присутствует искусственный ароматизатор мяса. Но это лишь подкрепило предвзятое мнение французов. В конце концов, еда — это вам не шутка.
Несмотря ни на что, люди пробовали, и, похоже, им нравилось. Вскоре горка «ежиковых» чипсов превратилась в плоскогорье, будто, перебегая дорогу, «ежики» попали под машину.
— Эйто вкусно, — заметила Стефани, застав меня слоняющимся возле блюда с миниатюрным печеным картофелем. Я отварил несколько штук в мундире с различными традиционными начинками. Она выбрала с сыром.
— Нравится?
— Нет, — сказала она, указывая на тертый сыр, — я имею в виду сыр, ведь он на палвину из ничего.
— Из ничего?
— Да. — И Стефани подула на картофель.
— Аа! Воздух! Просто сыр лучше тает, если его натереть.
— Да, отличный способ сэкономить, не так ли?
Жульничество? Да, жульничество! Но какое!
Дешевый тертый сыр в дешевом картофеле из микроволновки — очень прибыльный продукт.
Заметив, что у другого края стола назревает бунт, я извинился и поспешил туда. Кристин глазами молила о помощи и одновременно боролась с молодыми людьми, больше напоминавшими племя каннибалов, готовых разорвать ее на части.
Следя за работой тостера, Кристин помогала тем, кто хотел поджарить тосты для сэндвичей (сэндвичи неожиданно стали пользоваться бешеным спросом у приглашенных). Она пыталась разрезать только что приготовленные сэндвичи на маленькие порции, чтобы их было достаточно для всех желающих попробовать. Но стоило поджаренному хлебу выпрыгнуть из пасти тостера, как его тут же расхватывали.
— Похоже, ты не на шутку увлекся английской едой, Марк? — Дерзким движением я влез между сэндвичем с сыром и ветчиной и цепкими пальцами своего коллеги.
— Английской? Эдо французская еда. Месье, вы никода не лышали о крокетах?
Для человека, относящегося с чрезмерным презрением к кухне моей страны, он проявил поразительную храбрость, увернувшись от ножа в руках Кристин с единственной целью — урвать целый сэндвич.
Когда все закончилось, мы с Кристин проинспектировали то, что осталось несъеденным. Ведь, как известно любому шеф-повару, остатки способны сказать намного больше, чем блюда, которые шли на ура.
Пудинг остался нетронутым. Ну так что же? В конце концов, начинка была из английской говядины. Пирог со свининой? Попробовали лишь несколько кусков, и я догадывался почему. С точки зрения французов, он был нарезан неподобающим образом. Слабая попытка подражать французским холодным мясным закускам! Запеченный картофель также не пользовался особой популярностью, но тут полностью моя вина — не очень удобно есть такое блюдо за шведским столом.
И тем не менее горы пустых тарелок и пачка оценочных карточек с кучей пометок говорили о том, что эксперимент удался. Вопреки предубеждениям, им понравилась английская кухня!
Переполненный чувством благодарности, я от всей души обнял Кристин и звучно поцеловал в щечку.
— О! Ты все больше становишься похожим на истинного парижанина, — в ответ на мои излияния ответила она по-французски. — Ты получаешь одинаковое удовольствие и от секса, и от еды!
