Стефан Кларк - Боже, спаси Францию! Наблюдая за парижанами
— Ну уж нет, достаточно! — Я икнул, моя пищеварительная система была готова разразиться пудинговой лавой. — Мятный соус к мясу — одно из лучших сочетаний, придуманных англичанами!
Мои дифирамбы английской гастрономии были напрочь испорчены вырвавшейся громкой икотой.
— Мне известно, что англичанам вечно становится дурно в самый неподходящий момент, так что, будь добр, высунься в форточку, если почувствуешь рвотные позывы, — предупредила меня Элоди.
Далеко за полночь она решила, что ей пора спать, и отправилась к себе — в одиночестве, слава богу.
К этому времени вся тяжесть от пудинга улетучилась, так что я был бодр и весел, предвкушая, что Алекса останется.
— Не переживайте, подслушивать не буду, — успокоила Элоди, вышагивая по коридору из кухни уже почти раздетая.
Тем самым, естественно, все наши шансы на секс были сведены к нулю.
В свете истории с пудингом я решил, что нелишним будет преподать моему коллективу урок на тему аутентичности.
— Французы пьют чай совсем не так, как это делают англичане, — заявил я.
— Ооо! — пронесся удивленный возглас собравшихся.
Мы все сидели в маленьком ресторанчике. Столики с мраморным верхом были расставлены у окон, а для приватных посиделок в глубине зала имелись скрытые от посторонних глаз кабинки, отделанные кожзаменителем апельсинового цвета. Время было четыре часа дня, как раз затишье между наплывом посетителей в полдень и толпой, что потянется после работы пропустить стаканчик-другой аперитива. За барной стойкой сидел мужчина с редеющими седенькими волосами и попивал красное вино. Судя по внешнему виду, он был художником. У окна в одиночестве расположился посетитель с типичной внешностью коммивояжера, одетый в строгий костюм серого цвета. Просматривая спортивную газету «Лекип», он разрезал только что поданную ему свиную ножку. Подцепив зубцами вилки огромный кусок жилистого розового мяса, он отправлял его в рот. Жир стекал по подбородку и капал на газету.
Пятеро подозреваемых в незнании основ истинного английского чаепития плотно набились в одну из кабинок: мужчины сидели по правую сторону стола, женщины — по левую. В моих планах такой способ рассадки вовсе не значился, просто так сложилось. Я подсел к женщинам и теперь, чувствуя рядом бедро Николь, смотрел в упор на Марка, который всем своим видом показывал, что ему здесь скучно, — примерно так же, как подростку на семинаре, посвященном негативному воздействию мобильных телефонов на человеческий мозг. Бернар же, казалось, получал огромное удовольствие, совершенно не задумываясь, а от чего, собственно, он его получает.
Жан-Мари тоже был среди присутствующих. Совершенно не пытаясь скрыть нарастающее раздражение, он пялился по сторонам. Более раздраженной была только Стефани, чьи глаза сейчас казались такими же угольно-черными, как и ее кашемировый свитер.
— Посмотрите. — Я указал на улики, красующиеся на столе.
Каждый устремил взгляд вперед.
На столе стояло два бокала пива, два кофе с молоком и два маленьких светло-коричневых заварочных чайника рядом с двумя солидными по размеру, но еще пустыми белыми чашками. На дне одной из них лежал тонкий ломтик лимона, рядом со второй стоял кувшинчик с теплым молоком.
— Ну и на что смотреть? — недовольно буркнула Стефани.
— Для начала посмотрите, где располагаются чайные пакетики.
Теперь взгляд каждого был прикован к чайным пакетикам. Они лежали на блюдцах, недалеко от заварочных чайников, десятисантиметровую веревочку каждого венчал маленький квадратик ярлычка.
— Струя горячей воды — кипящей воды — должна попадать прямо на пакетик, уложенный в чайник. Чем ниже температура воды, тем меньший вкус отдаст чай.
Стефани и Николь приподняли крышки чайников и, удерживая ярлычок, опустили чай в воду.
Пакетики тут же всплыли, постепенно окрашивая воду в светло-коричневый цвет.
— А теперь обратите внимание, где стоят заварочные чайники.
Я заметил, как Марк и Стефани обменялись взглядом. Anglais[103] спятил.
— Так где они, Марк?
— Ежу понятно! — Это выраженьице он, видимо, подхватил в Джорджии. — На столе, где же еще?
Не удержавшись, Стефани и Бернар прыснули. Стефани при этом намеренно смотрела мне в глаза.
— Да, как ты верно подметил, Марк, и ежу понятно. — Эти компьютерщики повсюду одинаковы — думают, что все, кроме них, тупицы. А еще считают, что рабочий бейджик, прицепленный на ремень очень узких джинсов, — это круто. — Так все же где?
— У женщин! — сказала Николь.
— О, точно! — Жан-Мари вроде как воспрянул духом. — Только женщины заказали чай. Отлично, Николь. — Он с сияющей улыбкой посмотрел на нее, а Стефани смерила соперницу убийственным взглядом.
Раньше я попросил каждого заказать то, что он хочет. В этом и была вся задумка. («Заумка?» — переспросил Бернар.) Марк и Бернар заказали пиво, Жан-Мари и я — кофе. Что и требовалось доказать.
— А в Англии чай пьют все, — сказал я, — ну разве что кроме поклонников латте. В Англии не было бы возведено ни одного здания, если бы строители не получали свою ежедневную порцию чая. Мы и Вторую мировую выиграли потому, что нашим войскам в избытке доставляли чай.
— Да ище и помош америкацев, — вставил Марк.
— Ты прав, но только американские войска по пути в Нормандию делали остановку в Англии, чтобы подкрепиться чашечкой чая.
— Да, теперь я понимаю, — сказал Жан-Мари. — В этом все. — Он сделал щелчок пальцами, указывая на ту сторону стола, где сидели женщины. — Чайный пакетик, блюдце, заварочный чайник, лимон. Все это очень по-женски. И цену оправдывает.
— Ты верно подметил — цена. — Я взял в руки счет, до сих пор покоившийся на пластиковом блюде на краю стола. — Чай дороже всего остального, а в Англии он был бы самым дешевым.
— Но это ведь прекрасно, как это по-вашему, valeur ajoutée, добавленная стоимость, — сказал Жан-Мари.
— Приличная накрутка, согласен. Но когда ты покупаешь чай в таких вот пакетиках, и не самый качественный чай, ты зачастую платишь не столько за него, сколько за вот эту маленькую бумажку, за скрепку, которой они крепят ее к ниточке, и за сам конвертик, в который заворачивается чайный пакетик.
— Но имен так чай продавать во Франс, — заметила Стефании.
— Возможно, но сам чай, он ведь пакетированный. А сколько стоит упаковать подобным образом каждую чайную порцию?
— Пакетированный?
Я открыл один из заварочных чайников и вытащил за ярлык выжатый пакетик. Вода в чайнике была лишь слегка подкрашенной. Я указал на складки с каждой стороны маленького мокрого прямоугольничка. По сравнению с привычным для Англии плоским пакетиком, этот являл собой вершину инженерной мысли.
