Жюль Верн - В Магеллании
Волею судеб люди разных национальностей оказались в трудных условиях. Их жизнь зависела от многого, в частности от дисциплины, без которой могло произойти что угодно. И вряд ли роль блюстителя порядка подходила молодому лейтенанту. Если бы капитан Леккар или хотя бы старший помощник Масгрейв остались в живых, им, возможно, и удалось бы сохранить порядок среди переживших кораблекрушение, как они поддерживали его среди пассажиров. Но старшие офицеры погибли, а из оставшихся в живых никто, казалось, не был предназначен для командования другими. Кроме того, по-прежнему следовало опасаться, как бы братья Меррит не пробудили в людях недоброе, не вызвали беспорядки вместо послушания!
Впрочем, чилийское правительство, без сомнения, захочет вмешаться. Ведь остров принадлежит Чили, и к кому же, если не к властям этой страны, обращаться за помощью потерпевшим кораблекрушение? Постановили поэтому отправить Карроли с сыном в Пунто-Аренас, с тем чтобы поставить в известность его превосходительство господина Агире.
Сопровождать лоцмана вызвался мистер Родс. Действительно, американцу Родсу более пристало вести переговоры с представителями чилийского правительства, чем индейцу. Джон и Джек Мерриты поначалу воспротивились этой поездке. Они сочли, что такой демарш отдаст переселенцев во власть чилийцам. Однако их удалось переубедить. Кау-джер, к которому обратились за советом, поддержал принятое решение, хотя сам намеревался покинуть остров до прибытия полицейских чиновников из Пунта-Аренаса.
Простившись с семьей, мистер Родс 20 марта присоединился к Карроли. «Вель-Кьеж», обогнув оконечность полуострова Харди, пересек залив Нассау, вошел в узкий проход Магрей между островами Осте и Наварино, затем в пролив Бигл и взял курс на запад к острову Кларенс, чтобы выйти в Магелланов пролив. Предполагалось, что «Вель-Кьеж» вернется через три недели, то есть до начала зимы, которая затруднит, а то и сделает невозможным плавание по узким проливам архипелага.
За время отсутствия мистера Родса и Карроли жизнь в лагере наладилась. Только братья Меррит и несколько их приспешников демонстративно отделились от переселенцев, но беспорядков они не устраивали.
Девятого апреля, во второй половине дня, шаланда появилась на горизонте. Как только она пристала, мистер Родс спрыгнул на берег и оказался в объятиях родных и друзей.
В Пунта-Аренасе он виделся с господином Агире, который уже знал о кораблекрушении «Джонатана». Чилийское правительство решило помочь переселенцам, но в данный момент не было ни одного корабля, который мог бы доставить такое количество людей в Вальпараисо или какой-нибудь другой южноамериканский порт. К тому же положение потерпевших кораблекрушение не было безвыходным: колонисты имели годовой запас продовольствия и крышу над головой. Самым лучшим, следовательно, было смириться и остаться на несколько месяцев на острове Осте. Губернатор обещал не забывать о зимовщиках и в случае необходимости поддержания порядка выслать сторожевой корабль из Пунта-Аренаса. Таков был результат поездки мистера Родса. Колонисты могли рассчитывать на добрую волю чилийского правительства, гарантировавшего им спокойную жизнь в ожидании корабля для репатриации. Значит, не стоит бояться зимы, которая вскоре укутает снегом Магелланийский архипелаг.
XI
ЗИМОВКА
Зима заявила о своем приходе сильными атмосферными бурями в первых числах апреля, но не застала врасплох пассажиров «Джонатана», ставших временными колонистами на острове Осте и устроившихся так, чтобы им не докучали ни порывы ветра, ни холод. Большинство колонистов жили в тщательно закрывавшихся домах. В них сложили печки, а дрова заготовляли в соседних лесах. Таким образом люди защищались от холодов, впрочем, в Магеллании очень незначительных.
До наступления холодов какая-то часть переселенцев — не более сотни — еще предпочитала жить на корабле — в надстройке и трюмах, хотя они стали мало подходящими для этой цели. Но два или три пришедших с юга шторма нагнали через проливы воду, и она обрушилась на полуостров Харди. Корпус клипера, и так уже сильно поврежденный, получал одну пробоину за другой. Дни его были сочтены. Оставаться на нем стало небезопасно, и люди заняли свободные палатки, которые ни в чем не уступали вигвамам огнеземельцев. Все, что хоть как-то могло пригодиться в хозяйстве, сняли с судна и перенесли в лагерь.
Свою шаланду Карроли укрыл в небольшой скалистой бухточке недалеко от устья Яканы. Морские волны, разбиваясь о рифы, не доходили до «Вель-Кьежа», и друзья обосновались на нем, потихоньку готовясь к отплытию, дату которого еще не назначили.
После юго-западного шторма бури прекратились. Импровизированная деревня, раскинувшаяся на левом берегу реки, за холмом, почти не пострадала: ни домишкам, ни палаткам не был страшен даже самый сильный ветер. Однако, когда температура понизилась, мороз дал о себе знать.
Кау-джер пытался успокоить людей, рассказывая им о погодных условиях края, о том, что зима здесь не такая долгая и суровая, как в Канаде, Ирландии или северных районах Соединенных Штатов, откуда родом большинство колонистов, и что климат в Магеллании напоминает климат южных областей Африки. Беседы эти часто велись в семье Родса, которая все больше привязывалась к Кау-джеру. Как же она будет сожалеть, когда наступит день расставания! Стоит ли говорить, что мистер Родс был хорошо воспитанным человеком, здравомыслящим, глубоко верующим, как и вся его семья, которая до отъезда проживала в Мэдисоне, в штате Висконсин. Решение покинуть родину он принял, когда дела его пошли из рук вон плохо. Попытать счастья мистер Родс хотел не столько ради себя, сколько ради детей. Миссис Родс, женщина серьезная и волевая, поддержала мужа и была готова разделить с ним тяжелую жизнь эмигрантов. Они покинули Мэдисон вместе с детьми, которых обожали и которые отвечали им тем же. В колонии эта семья завоевала, можно сказать, всеобщую симпатию, и со временем ее влияние будет постоянно возрастать.
Домик Родсов стоял на правом берегу реки среди двух десятков других; ухоженное пространство между ними и берегом реки образовывало маленькую площадь. Этот прообраз деревни затеняли нотофагусы и березы[159]. Домик представлял собой четыре дощатые стены с крышей, выданные Обществом помощи переселенцам. Обустройством занимались сами колонисты — расставляли кой-какую мебель, кровати, хозяйственную утварь.
У Родсов Кау-джер проводил все свободное время, остававшееся от прогулок вместе с мистером Родсом и другими колонистами в различные части острова. С наступлением ночи он возвращался на шаланду, где его ждали Карроли с сыном, в любую минуту готовые к отплытию.
