Ольга Погожева - Турист
Когда Амели вернулась во второй раз, я уже почти успокоился. Почти — потому что руки ещё дрожали, но я уже мог говорить.
— Где Дэвид? — спросил я.
— Сядь, — опустив крышку на унитазе, велела она. Я молча выполнил приказ. Амели положила на бачок принесенную с собой аптечку и оседлала мои колени, усевшись на меня лицом к лицу. — Дэвид в порядке, — смочив вату спиртом, сообщила она. — Его отнесли домой, он живет тут недалеко. Джил с ним, но всё, что ему нужно — отоспаться. Дэвид крепкий парень, оклемается. — Амели водила заспиртованной ватой по порезам на моем лице, и я вздрагивал каждый раз, когда она прикасалась к открытым ранам. — Тебе тоже не мешает отдохнуть. Ты, наверное, ещё в шоке? — невесело улыбнулась она. — Пройдет. Просто за твое дежурство это в первый раз. Неужели ты не замечал, какой у нас клуб? Здесь умирают от передоза, поножовщины, иногда в перестрелках. Ничего страшного, Олег, ты привыкнешь.
— Нет! — я попытался спихнуть её с себя, но девушка оплела руками мою шею, и я сдался. — Нет. С меня довольно, Амели. Я ухожу.
Некоторое время девушка смотрела мне в глаза, потом порылась в аптечке, доставая очередной флакон и смачивая его содержимым ватный тампон. От быстрых, легких движений я даже прикрыл глаза, наслаждаясь прохладными прикосновениями к коже. Потом, также без моего участия, она заплела мой хвост, использовав для этого свою белую резинку. А затем она осторожно повернула мою голову к себе.
— Ты серьезно думаешь, что тебе дадут это сделать? — тихо спросила она, заставляя смотреть ей в глаза. — Тебя сделали сегодня частью команды. Не смей бежать сейчас. Тебя найдут и убьют.
Я покачал головой. Смерти я уже не боялся.
— Не беги, — попросила она. — Подожди несколько дней. Я скажу, когда будет время. Я знаю, что ты не останешься, ты никогда не будешь одним из нас. Но если хочешь выжить, слушай меня.
— Почему? — спросил я. — Почему ты помогаешь мне?
— Потому что ты первый мужчина, рядом с которым я чувствую себя в безопасности, — серьезно ответила Амели. — Потому что ты первый, который отнесся ко мне с уважением. Потому что ты первый, кому я доверяю по-настоящему. Потому что ты славный мальчик, и я хочу, чтобы ты вернулся в свой дом, о котором столько мне рассказывал. Потому что, тупой сукин сын, я тебя люблю.
А потом она поцеловала меня в губы, легко, быстро, и в то же время жарко, вкладывая в поцелуй всё то, что осталось от нежных чувств у проститутки; и отстранилась, поднимаясь на ноги.
— Иди в зал, — скомандовала она, отворачиваясь от меня. — Джулес уже нервничает. Веди себя спокойно, выпей то, что нальет тебе Тео, и оставайся на работе. Зайди в нашу с Джил раздевалку через час, забери свою куртку. И веди себя как хороший мальчик до тех пор, пока я тебе не скажу, что пришло время рвать когти. Ты меня хорошо понял?
— Амели…
— Пошел вон!
Ещё секунду я стоял за её спиной, рассматривая её лицо в зеркале, потом осторожно коснулся её плеч, слегка сжимая их, и легко поцеловал её в затылок. Взгляды наших отражений встретились. Я знал, что «спасибо» будет звучать для неё хуже оскорбления, поэтому ничего больше не сказал. Отпустив её плечи, я вышел из туалета, прикрыв за собой дверь.
В зале была тьма народу, и я сразу прошел к стойке, где наш бармен Тео уже наливал мне какую-то гадость в стакан.
— Отлично выглядишь! — блеснул зубами черномазый, но я не удостоил его ответом, принимая из его рук выпивку. Я осушил стакан одним махом, и Тео заулыбался. — Нравится?
— Нет.
Это не было ни правдой, ни ложью: я не почувствовал вкуса. Развернувшись спиной к стойке, я привычно обвел взглядом помещение. Амели сильно помогла мне, приведя меня в относительный порядок за считанные минуты. Мысли больше не путались в голове, я снова возвращался в реальный мир.
За всю смену я почти не менял своего положения. Мне казалось, что стоит мне подняться на ноги, и весь этот клуб с его адскими плясками перевернется на меня. Один раз, когда недалеко от стойки намечались признаки драки, пришлось отвлечься, но я справился. Я выпил ещё несколько стаканов этой дряни, их текилы, и Тео даже достал для меня откуда-то из-под стойки вазочку с нарезанными лимонами и апельсинами. Я выбрал все апельсины, съев их вместе с кожурой и косточками, и продолжил смотреть на происходящее в зале, как в телевизоре. Несколько раз мимо меня проходил Джулес; я молча следил за ним глазами.
Инцидент случился, когда мы уже закрывались. Я вместе с ребятами по смене — никто из них ни разу не посмотрел мне в лицо — выпроваживал последнюю шумную компанию, когда услышал голоса за своей спиной. Обернувшись, я увидел самого босса Сандерсона в окружении секьюрити, который крайне редко спускался из своего кабинета вниз, и стоявшего рядом с ним «шефа». Бритоголовый поймал мой взгляд, широко ухмыльнулся, и скрылся в служебном проходе. Сандерсон сделал мне знак.
Это был второй раз, когда я удостаивался чести говорить с хозяином клуба. Расчет со мной вел Дэвид, больше причин видеться с боссом у меня не находилось. Я подошел.
— Спрут говорит, ты теперь наш, — мужчина улыбнулся. — Я рад это слышать, сынок. Как ощущения? Надеюсь, ты не в обиде?
— Что вы, сэр, — без выражения ответил я.
— Босс, — поправил меня Сандерсон. — Все мои ребята зовут меня босс. Не будь таким упрямым, Олег. Поскольку Дэвид временно отсутствует, за смену с тобой расплатится Джулес. А теперь иди, сынок. Я очень рад, что такой, как ты, стал теперь таким, как мы.
Мужчина улыбнулся. Я не сразу понял, чего он ждет от меня. Когда понял, Сандерсон уже направлялся к лестнице, ведущей в его кабинет. В любом случае, я никогда бы не смог его поблагодарить за то, что произошло.
Я отвернулся, собираясь уходить, но тут услышал крики в коридоре.
— Убери от меня лапы, грязный ублюдок, — я не успел даже дойти до двери, когда раздался голос Джулеса.
— В следующий раз, шлюха, тобой займется лично Спрут, — прошипел мулат. — Ты думаешь, что, мать твою, Сандерсон тебя покроет, что бы ни случилось? Ты, мать твою, ошибаешься! Ещё раз пустишь своих шлюх на мою территорию — я спущу на них парней Спрута. Ты всё поняла, сука?
Я ворвался в коридор как раз вовремя. Джулес держал обе руки Амели так, чтобы девушка не могла ими воспользоваться. Амели пыталась выкрутиться, но не могла.
— Пусти её, — ровно сказал я, и на звук моего голоса обернулись оба. Они были удивительно похожи в своих гримасах злобы и черной ненависти. Вражда между этими двумя давно стала легендой в клубе, но никогда я не видел, чтобы они так открыто проявляли свою ненависть. — Быстро.
