Елена Серебровская - От полюса к полюсу
изливая ненависть к Советской стране, дезориентируя западного читателя нелепейшими
клеветническими измышлениями. Империалистические круги страшил возросший после
окончания второй мировой войны авторитет Советского Союза: ведь победу над
гитлеровскими войсками одержали прежде всего советские армии, советский народ.
Ленинские идеи мирного сосуществования стран различных общественных систем
постепенно внедрялись в сознание передовой общественности мира — тяжелый опыт
войны не прошел бесследно.
Став в 1952 году членом Коммунистической партии, Михаил Михайлович Сомов
понимал, что ему прибавилось и обязанностей, и ответственности. Можно ли стоять в
стороне от важнейшей заботы о сохранении мира, о разрядке международной
напряженности? Что же может сделать ученый-географ коммунист? Сомов немало
размышлял над этим. На ледяном материке трудились ученые разных стран, суровый
континент не поддавался одиночкам, он требовал коллективных усилий.
Начиная строительство Мирного, желательно было иметь надежные прогнозы погоды.
Ближайшая метеорологическая станция — Моусон — была австралийской. С ней
связались 24 января. Руководитель австралийских исследований доктор Филипп Лоу
получил приглашение посетить Мирный и вскоре прибыл на экспедиционном судне
«Киста Дан».
«Я внимательно всматривался, но никакого железного занавеса так и не увидел», —
иронически вспоминал Лоу об этом посещении много позднее, уже в 1970 году, гостя в
Ленинграде у Сомова, куда прибыл с женой. Они уже не были случайными знакомыми:
Сомов дважды побывал у него в Австралии, Лоу до 1970 года тоже успел дважды посетить
Ленинград и всякий раз оказывался гостем Михаила Михайловича.
А тогда, в первый свой визит в Мирный, доктор Лоу с нескрываемым интересом
рассматривал все, что его окружало, расспрашивал о планах и перспективах. Он дал много
полезных советов: австралийцы живут много ближе к Антарктиде, они накопили
значительный опыт работы на этом континенте. Сомов покорил его сердце простотой,
искренностью, редким трудолюбием и умением работать и руководить.
Мирный стал обмениваться метеорологической информацией со станцией Моусон.
Завязались и культурные связи. 10 мая провели заочный шахматный матч Мирный —
Земля Адели, где базировалась французская научная станция Дюмон-д'Юрвиль. 20 мая с
нею же по прямой радиотелефонной связи обменялись концертами. В конце мая — начале
июня установили по радио контакт с базами антарктических экспедиций США Мак-Мёрдо
и Литл-Америка. Стали обмениваться метеорологической информацией,
поздравительными телеграммами. Из залива Холли-Бей моря Уэдделла пришла
радиограмма из британской экспедиции с предложением контакта; наладили связь с
австралийской станцией на острове Маккуори. 21 июня обменялись телеграммами с
полярниками Австралии, США, Франции по поводу дня зимнего солнцестояния.
Полярники США в Литл-Америке получили 4 июля поздравление Сомова в связи с их
национальным праздником — Днем независимости.
27 июля пришло первое официальное послание контрадмирала Р. Э. Бэрда, главного
советника президента США по вопросам американской деятельности в Антарктике и
руководителя исследований США в Антарктическом районе. Связи крепли. В конце
января 1957 года в Литл-Америку прибыл советский метеоролог В. И. Расторгуев для
длительной работы в порядке обмена специалистами.
Антарктика сблизила ученых разных стран, разных социальных систем. Вторая САЭ
закрепила и развила эту традицию. Американцы и русские стали обмениваться учеными,
подолгу жили и работали друг у друга. Помогали друг другу самолетами, горючим.
Советские летчики в Антарктиде спасли бельгийцев, попавших в беду. В составе
советских экспедиций начали работать ученые из ГДР, Польши и других стран.
Постепенно это превратилось в обыденное явление.
Период активной международной деятельности Сомова наступил сразу, как только
ученый возвратился на родной континент. В 1958 году при Международном совете
научных союзов был создан Специальный комитет по антарктическим исследованиям,
позднее переименованный в Научный комитет по антарктическим исследованиям (НКАИ)
с усложнившимися и расширившимися функциями. М. М. Сомов стал представителем
Советского Союза в этом Комитете.
Участие в работе различных международных организаций сделало Михаила Михайловича
частым пассажиром авиалиний, соединяющих континенты. Брюссель, Париж, Стокгольм,
Берлин, Буэнос-Айрес, Вашингтон, Сидней, Канберра... Он практически участвовал в
разработке ряда исторических документов НКАИ, готовил их, обдумывал, обсуждал.
В 1959 году в Вашингтоне Сомов в качестве полномочного представителя своей страны
принял участие в разработке международного Договора об Антарктике, остающегося и
сегодня основополагающим документом по этой проблеме. Договор запрещал на этом
континенте мероприятия военного характера и давал право каждой подписавшей его
стране на неограниченный контроль за его соблюдением. Устав Международного
геофизического года категорически запрещал вносить в международное сотрудничество
какие бы то ни было политические мотивы.
С уважением относились к Михаилу Михайловичу Сомову ученые западного мира, с
которыми ему приходилось встречаться и вместе работать.
Позволим себе привести довольно типичную в этом отношении статью австралийского
журналиста Дэвида Бэрка в газете Сиднея «Сан-Геральд», опубликованную в 1959 году,
еще до подписания международного Договора об Антарктике. Сомов находился в ту пору
в Австралии. Статья называлась: «Русские останутся в Антарктиде». Вот отрывки из нее:
« — За ваше здоровье! — сказал русский и чокнулся со мной бокалом вина. Мы выпили.
— Арктика была моей первой любовью, — сказал он. — Теперь я люблю Антарктиду. Это
как другая планета, все равно что побывать на луне...
На прошлой неделе в Сиднее провел один день человек, который руководит советскими
исследованиями во льдах в 2000 милях к югу от Австралии.
Он провел 20 лет в арктических морях. Он творил историю своим 376-дневным дрейфом
на льдине вокруг Северного полюса.
Он возглавлял Первую Советскую экспедицию в Антарктиду четыре года назад. Он
