Иннокентий Козлов - Великий путешественник: Жизнь и деятельность Н. М. Пржевальского, первого исследователя природы Центральной Азии
Пржевальский не оставлял мысли о новых путешествиях. Имение приобреталось не для того, чтобы осесть в деревне. Это было, как говорил сам Пржевальский, гнездо, из которого он собирался «летать в глубь азиатских пустынь».
«Грустное, тоскливое чувство всегда овладевает мной, — писал Пржевальский, заканчивая свою книгу, — лишь только пройдут первые порывы радостей по возвращении на родину. И чем далее бежит время среди обыденной жизни, тем более и более растет эта тоска, словно в далеких пустынях Азии покинуто что-либо незабвенное, дорогое, чего не найти в Европе. Да, в тех пустынях действительно имеется исключительное благо — свобода, правда, дикая, но зато ничем не стесняемая, чуть не абсолютная… Притом самое дело путешествия для человека, искренно ему преданного, представляет величайшую заманчивость ежедневной сменой впечатлений, обилием новизны, сознанием пользы для науки. Трудности же физические, раз они миновали, легко забываются и только еще сильнее оттеняют в воспоминаниях радостные минуты удач и счастья. Вот почему истому путешественнику невозможно позабыть о своих странствованиях даже при самых лучших условиях дальнейшего существования».[43]
В работе над книгой о третьем центральноазиатском путешествии, в заботах по устройству имения, за рыбной ловлей и хождением на охоту дни мелькали незаметно.
Время от времени Николай Михайлович устраивал себе периоды отдыха, когда ничем не занимался, ничего не читал, даже газет. Обычно на эти дни он приглашал к себе друзей и встречал их «во всю ширину русского радушия и своей могучей натуры».[44]
Но ни дела, ни развлечения не отвлекали Пржевальского от планов нового путешествия, задуманного им с более широким размахом. Он решил подыскать себе третьего помощника. Как всегда, предложений было много, но, учитывая печальный опыт с Повало-Швыйковским, Пржевальский крайне придирчиво выбирал спутника и никак не мог остановиться на каком-либо кандидате. Любимая нянька Николая Михайловича, Макарьевна, обратила его внимание на юношу Петра Козлова, служившего в Слободе конторщиком на винокуренном заводе.
Петр Кузьмич Козлов, сам смоленский (родился в г. Духовщина), знал заочно своего знаменитого земляка, читал его книги, грезил о дальних странах, но, конечно, никогда не думал, что его мечты могут осуществиться. И вдруг Пржевальский появился в Слободе и остался здесь жить! Встреча с великим путешественником потрясла 18-летнего юношу. «Своей фигурой, движениями, голосом, — вспоминал впоследствии П. К. Козлов, — своей оригинальной орлиной головой он не походил на остальных людей; глубоким же взглядом строгих красивых голубых глаз, казалось, проникал в самую душу. Когда я впервые увидел Пржевальского, то сразу узнал его могучую фигуру, его властное благородное красивое лицо, его образ, — знакомый, родной мне образ, который уже давно был создан моим внутренним воображением».[45]
Поговорив несколько раз с молодым человеком, Николай Михайлович решил подготовить его к путешествию. Он совершает с ним экскурсии по окрестностям, берет на охоту, учит препарировать птиц, собирать гербарий и, конечно, рассказывает о прелестях страннической жизни. Осенью 1882 г. П. К. Козлов перешел в дом Николая Михайловича. Пржевальский накупил учебников и засадил юношу готовиться к экзаменам за полный курс реального училища. В январе 1883 г. Козлов успешно выдержал в Смоленске экзамены и, чтобы быть зачисленным в экспедицию, поступил в Москве на военную службу в качестве вольноопределяющегося. После трех месяцев службы П. К. Козлов был зачислен в состав новой, четвертой Центральноазиатской экспедиции Пржевальского.
Накануне Нового года рукопись книги, над которой Пржевальский работал, была закончена, и в начале января 1883 г. он выехал в Петербург для хлопот по ее изданию.
В феврале Пржевальский представил Совету Географического общества план новой экспедиции в Тибет. Совет поддержал предложение Пржевальского, и вице-председатель Общества П. П. Семенов через посредство министра финансов выхлопотал необходимые для снаряжения экспедиции 43,5 тыс. руб. В апреле 1883 г. был подписан приказ о командировании Пржевальского на два года в Тибет.
К этому времени вышла из печати книга Пржевальского «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки». Как и работа «Монголия и страна тангутов», она совмещала в себе научный отчет об экспедиции с живым рассказом о ее ходе. Сочетание строгой научности с увлекательностью и красочностью описания сделали доступной книгу самым широким кругам читателей. Она тепло была принята на родине и уже через год появилась в переводах за рубежом.
Книга иллюстрирована многочисленными рисунками В. И. Роборовского. Иллюстрации эти по праву следует отнести также к документам экспедиции Пржевальского.
С выходом книги завершены были все дела по третьей Центральноазиатской экспедиции, и Николай Михайлович стал деятельно собираться в новое путешествие. Уже накануне отъезда, в июле, Эклон неожиданно отказался от участия в экспедиции, так как собирался жениться.
Таким образом, и в четвертой Центральноазиатской экспедиции Н. М. Пржевальскому пришлось ограничиться также двумя помощниками.
Вторая тибетская экспедиция
Собираясь в четвертое путешествие по Центральной Азии, Пржевальский главной задачей ставил исследование северной части Тибетского нагорья. Он считал, что двумя предыдущими посещениями Тибета он только начал изучение огромной, неизвестной науке высокогорной территории между 30 и 39° с. ш. и 82 и 102° в. д.
Николай Михайлович, конечно, мечтал проникнуть в Лхасу, но не ставил эту задачу важнейшей и конечной целью путешествия. Достигнув верховьев Брахмапутры, экспедиция должна была пересечь Тибет с юго-востока на северо-запад, выйти к хребту Каракорум, затем к озеру Лобнор. Отсюда намечалось направиться в г. Хотан и через пустыню Такла-Макан и Тянь-Шаньские горы выйти к озеру Иссык-Куль. Несколько изменялся метод исследования. Раньше по маршруту двигался весь караван. Теперь Николай Михайлович решил устраивать в благоприятных местах опорные пункты, в которых оставлялась под присмотром нескольких казаков основная часть багажа, а остальные совершали бы радиальные маршруты. Пунктами формирования каравана намечались Кяхта и Урга.
В начале августа 1883 г. Пржевальский, Роборовский и Козлов выехали из Петербурга. В Москве к ним присоединились Иринчинов и Юсупов, а также четыре солдата-гренадера. Благодаря гораздо большим материальным средствам экспедиция была значительно лучше снаряжена, чем предыдущие. Багажа набралось свыше 150 пудов. Поездом, на пароходах, а от Томска на почтовых лошадях путешественники к 26 сентября добрались до Кяхты.
