Юрий Степанчук - Звезда и ключ Индийского океана
— Если хотите, — добавил он, — я покажу вам зал, где лечили командующих французской и английской эскадрами после битвы.
— Да, конечно! Здесь?
— В этом зале лечили офицеров, а там, в следующем, командующих… Они по достоинству оценили храбрость друг друга и мужество моряков… Это здание — самое старое в юго-восточной части острова, оно было построено в тысяча семьсот семьдесят втором году.
Старик не был гидом, он только охранял исторические реликвии острова — старинные пушки, ядра, развешанные по стенам карты и гравюры, но за свою долгую службу изучил каждый экспонат не хуже гида. Нечастые посетители ему так же интересны, как приезжим гостям охраняемые им ценности. Когда он говорит, его черные глаза оживляются, лицо молодеет. Беседы с посетителями вносят приятное разнообразие в его монотонную жизнь.
— Какое великодушие по тем временам, — говорю я, — лечить врагов так же, как своих… И как странно вести светскую беседу на другой день после боя.
— Вам кажется это неправдоподобным? — спросил старик.
— Скорее напоминает антракт в театре, когда артисты после «смертельной» схватки на сцене пьют кофе и мирно беседуют в ожидании очередного выхода.
— Так, пожалуй, оно и было, — засмеялся мой собеседник, — с той только разницей, что в отличие от театра у наших героев во время сценического действия лилась настоящая кровь…
Мы походили по залам, он показал мне старинные маврикийские марки, затем проводил к выходу.
— Вы напомнили мне одну историю, — сказал он перед тем как мы расстались, — великодушие и театр в ней занимают не последнее место. В годы Великой Французской революции нашим островом управлял губернатор Малартик, его авторитет и мудрость сочетались с великодушием и галантностью. Англичане блокировали остров военными судами, стремясь пресечь действия корсаров, нападавших на английские торговые корабли. И вот Малартик узнал, что жена капитана одного из фрегатов, курсировавших в водах недалеко от Порт-Луи, родила. Губернатор немедленно послал письмо капитану английского фрегата, в котором было сказано, что каждое утро из Порт-Луи к нему будет отправляться лодка с фруктами, свежим провиантом и всем необходимым для молодой матери. Вы не слышали этой истории?
— Нет, не слышал.
— Жители Порт-Луи одобрили галантность губернатора, а несколько недель спустя они были свидетелями того, как к пристани Порт-Луи подошла лодка под белым флагом, из нее вышла женщина и в сопровождении английского офицера направилась к дому губернатора, чтобы поблагодарить его за внимание. Чем не театр? В тот же вечер Малартика и его гостью видели в губернаторской ложе городского театра Порт-Луи. Публика встретила их аплодисментами… А вы удивляетесь, что двух адмиралов, двух недавних противников лечили здесь в одной комнате. Все это было как раз в духе тех времен.
— Да-а, французы побили англичан в этой бухте дважды: своим оружием и своей галантностью!
— После захвата острова англичане отплатили тем же. Извините, я вас задерживаю? — спросил смотритель.
Мне действительно нужно было уезжать, и я простился со своим гидом.
Позже я узнал, о чем хотел рассказать мне старик-смотритель. Прошло три месяца после морского сражения, и англичане показали свое великодушие. 29 ноября 1810 года к северному побережью Иль-де-Франса подошли корабли, чтобы открыть новую страницу в истории острова. Их появление ознаменовало конец французского и начало английского владения. В британской короне засияла еще одна небольшая, но яркая звезда.
Армаду из 74 кораблей невозможно было остановить. Один удар оказался куда более эффективным, чем 16 лет осады острова, доставлявшего так много хлопот в Индийском океане. Небольшое французское подразделение не могло помешать высадке английских солдат, и в тот же день две их колонны двинулись в направлении Порт-Луи. Одна колонна осторожно шла по главной дороге, а вторая — вдоль западного побережья.
Сопротивление защитников Иль-де-Франса выразилось в нескольких стычках да в беспорядочной пальбе из пушек крепости по цепям англичан в пригородах Порт-Луи. Через два дня белые поселенцы обратились к генерал-губернатору с просьбой начать переговоры о капитуляции. Угроза англичан конфисковать имущество тех, кто будет сопротивляться, и освободить рабов возымела действие. Поселенцы сделали естественный для себя выбор, они предпочли отдать свободу, но оставить при себе рабов.
2 декабря начались переговоры, а на следующий день было подписано соглашение о капитуляции. Оно предусматривало сохранение за поселенцами их собственности, какой бы она ни была. Победители обязались уважать религию, законы и обычаи жителей острова. Более того, они обещали вывезти французский гарнизон во Францию или французские владения за свой счет и на тех же условиях отправить раненых и больных после выздоровления.
Англичане шли на любые уступки, чтобы ликвидировать последний оплот французов в Индийском океане.
4 декабря английские войска вошли в Порт-Луи, остров стал частью Британской империи, ему вернули его прежнее имя — Маврикий.
Красный, синий, желтый и зеленый
Март на Маврикии — конец лета, но еще жарко, в воздухе часто появляется мелкая дождевая пыль, а склоны окружающих Порт-Луи гор покрыты изумрудной зеленью трав, выгорающих в июле и августе.
Стены заброшенной крепости Аделаида мрачно выглядели на холме Пти Монтань, где их возвели англичане, чтобы беспокойные белые поселенцы всегда видели английский флаг, развевавшийся над крепостью, и знали, что за ним прячутся пушки, которые, хотя и не стреляли, но, видимо, сыграли свою роль. 158 лет управляла Маврикием английская администрация, по-разному складывались ее отношения с французами-плантаторами, но до открытых конфликтов дело не доходило.
Еще больше контрастировало с крепостью Марсово поле, раскинувшееся у подножия холма. Но не только зеленью трав. В тот солнечный день 12 марта оно выделялось своим ярким праздничным убранством и пестротой все увеличивавшейся толпы на трибунах. Прямая и широкая улица Поуп-Хенеси, соединяющая Марсово поле с центром города и портом, была заполнена группами, чинно шествовавшими на праздник, которым отмечалась очередная годовщина предоставления Маврикию независимости. Маврикийцы собирались отметить радостное событие, происшедшее в 1968 году, когда Юнион Джек был спущен с флагштока, чтобы уже никогда не подняться.
Несколько этажей трибун постепенно заполнялись почетными гостями. В сезон скачек их обычно занимают богатые любители такого рода состязаний. Богачи снимают эти трибуны-лоджии с прилегающими к «им комнатами на весь сезон. Публика попроще теснится у деревянных барьеров, ограждающих огромный овал Марсова поля. Узкая полоса выбита лошадиными копытами, поручни барьеров отполированы руками нетерпеливых зрителей. Скачки — давняя страсть маврикийцев.
