Мишель Сифр - В безднах Земли
Возвращаюсь в палатку и неожиданно нахожу затерявшиеся электролампочки в 4,5 вольт, необходимые для освещения. Вот они! Вздыхаю с облегчением. Должно быть, уже 11 часов, так как хочется есть… Читаю до 16 часов, по моему расчету. Тишина нарушается лишь звоном редкой капели да грохотом ледяных обвалов в сорокаметровом колодце. Вдруг слышу грохот: обрушилась скала, а не кусок льда, я в этом уверен, рядом с тем местом, где сложили мои вещи, главным образом продукты… Вечер провожу, слушая музыку.
Суббота, 21 июля
Проснулся, как мне кажется, около часа ночи. Не знаю, окончательное ли это пробуждение или краткий перерыв во сне? Звоню наверх и чувствую, что мое пробуждение вызывает веселое оживление. Вылезать из постели не хочется, остаюсь в тепле и пишу дневник.
Этим утром меня одолевает лень. Выключаю свет и вновь слушаю музыку. Вдоволь намечтавшись, решаю позавтракать. Внимательно изучаю поваренную книгу, подарок Ноэли Шошон (генеральный секретарь клуба Мартеля). Результат: яичница, жареный в масле лук, помидоры и тушенка. Для питья — талая вода, набранная в котелок, куда я выливаю банку ананасового сока, а затем кипячу эту смесь…
Чтобы скоротать время, я читал, но, как оказалось, прочел лишь несколько книг
Пока я это пишу — опять грохот ледопада. Я подскочил, но скорее от неожиданности, чем от страха… Начинаю зевать, хотя по моему графику лишь 18 или 19 часов. Быть не может! Сдвиг во времени — уже чуть ли не на полдня! Ведь всякий раз, когда я просыпаюсь, мне кажется, что еще очень рано — 2 или 3 часа утра. Когда хочется есть — думаю, что 11 часов. Но интервал между этими двумя моментами весьма непродолжителен, не более восьми часов. Тем не менее вскоре после еды меня клонит ко сну и кажется, что уже 16 часов. Значит, я много сплю, и мои физиологические сутки весьма непродолжительны, чем и объясняется это явление.
Вчера ночью мне снилось, будто в доме нечаянно открыли ставни и мне пришлось прервать эксперимент. Я очень рассердился во сне и потребовал закрыть ставни, так как эксперимент должен быть возобновлен, но уже только через шесть дней. Могу ли я предположить, что этот срок соответствует действительности?
Время отныне утратило для меня всякий смысл.
Разведка ледника
Воскресенье, 22 июля
Этот день кажется мне бесконечным. С трудом решаюсь покинуть койку, но все же заставляю себя подняться на морену ледника. Присев на скалистой глыбе этой морены, созерцаю свою красную палатку, освещенную лампой, фиксирующей в углу французский флаг. Остаюсь там довольно долго, погрузившись в созерцание и ни о чем не думая, так как мне уже не удается сосредоточиться на чем-то серьезном.
Понедельник, 23 июля
После обеда, часов в 13, впервые испытал настоящий страх. Большая глыба рухнула на морену совсем рядом. Нужно побыстрее забрать оставшееся снаряжение: если не сделаю этого сейчас, то страх одолеет меня, и мне никогда с этим не справиться. Сегодня время тянулось крайне медленно.
Вот первый результат влияния одиночества… Я все же иду на морену, но не очень далеко. Панический ужас овладевает мной. Кажется, что все сейчас может обрушиться. Я отчетливо вижу, как неустойчиво равновесие огромных обломков скал. Действительно, достаточно малейшего толчка, чтобы замуровать меня заживо. Короче, пока я не выберусь отсюда, у меня не будет уверенности, что я останусь в живых. Я еще слишком молод, чтобы лежать бесформенным трупом, раздавленным глыбами в столь чуждом людям мире мрака и безмолвия.
Вторник, 24 июля
Перечитываю дневник и подсчитываю количество прошедших физиологических суток. Их десять. По календарю — 23 июля, а по числу физиологических суток — 25-е. В сентябре уточним.
Среда, 25 июля
Так как у меня нет никаких ориентиров времени, я буду отсчитывать дни, основываясь на своем физиологическом ритме (пробуждение, полуденный завтрак, обед, сон). 24 июля соответствует моим десятым физиологическим суткам… Встаю и решаю отправиться на рекогносцировку вверх по леднику. Одеваюсь соответственно, беру шипы для обуви, двенадцатиметровую веревку.
Иду на приступ ледяной стены. Вначале стена поднимается довольно полого, и я легко ее преодолеваю. Первый вертикальный уступ — позади, передо мной вторая стена, за которой поверхность льда почти горизонтальна. Добираюсь до нее, едва сохраняя равновесие. Тут неожиданно мой налобный ацетиленовый фонарь гаснет. Возвращаюсь в палатку за электрическим. Затем вновь штурмую вертикальный колодец, но попытка вновь не увенчалась успехом. Сдаюсь, ноги у меня совершенно замерзли. В палатке читаю вслух поэмы Ламартина и делаю новые записи в дневнике. Вдруг замечаю, что на расстоянии полуметра чернильница кажется мне синей; между тем я знаю, что она зеленая.
Четверг, 26 июля
Время от времени ощущаю острые боли в спине. Во время прогулки по морене увидел огромную скалистую глыбу длиной четыре или пять метров, шириной два-три метра, опирающуюся лишь на пару валунов. Дрожа от страха, проскальзываю под ней и обнаруживаю еще один вертикальный колодец, ведущий, вероятно, к ложу ледника, то есть до глубины 131 метр…
Раздается угрожающий свист и грохот, в страхе прижимаюсь к стене галереи. Из сорокаметрового колодца обрушилась здоровенная глыба льда. Возвращаюсь в палатку и заклеиваю пластырем все щели, через которые может проникнуть холод. Решаю все-таки продолжать разведку ледника.
Мои усилия увенчались находкой новой галереи и великолепного колодца во льду, глубиной два-три метра. Мне удается продвинуться еще метров на десять, но затем лед и скала преграждают мне путь. На этот раз — все! Как ни влечет ледник, мне не суждено узнать, где его начало. Рекогносцировка закончена. Я доволен собой, своей деятельностью, так непохожей на пассивную жизнь, которую я вел до сих пор.
Пятница, 27 июля
Сегодня утром мне сообщили, что группа спелеологов, которая должна была исследовать Ардеш, уже выступила. Но ведь эта экспедиция должна была начаться примерно 10 августа! Ничего не понимаю. Последние три дня просыпаюсь с трудом, вставать неохота. Хочу набрать для анализа просачивающуюся воду, капли которой падают с потолка. Нужно долго держать руку на весу, и причем удается заполнить лишь четверть 60-граммовой бутылочки. Определяю количество углекислого газа, оно оказывается равным 0,18 %… [12].
Разведка и изучение подземного ледника доставили мне самые приятные минуты
