Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)
К полуночи отряд снова оказался у подножия скалы-валуна, но с тяжелой ношей им только к утру удалось достичь вершины. Путь домой был трудным: туземцы, непривычные к переноске грузов, продвигались вперед медленно. Но они не роптали и через тридцать дней достигли родных мест.
Вместо того чтобы сразу отправиться в деревню, на северо-запад, Тарзан повел своих подданных на запад и на тридцать третий день велел оставить золото на месте ночевки и возвращаться домой.
– А как же ты, Вазири? – спросили они.
– Я пробуду тут еще несколько дней, – ответил он. – А вы отправляйтесь к женам и детям.
Оставшись один, Тарзан взял два слитка и, прыгнув на дерево, помчался над спутанной и непроходимой массой молодого леса. Через несколько сот ярдов он оказался на круглой поляне, над которой простерли свои ветви гигантские деревья, похожие на исполинских часовых. В центре этого естественного амфитеатра находился небольшой холмик с плоской, хорошо утоптанной вершиной.
Сотни раз Тарзану приходилось бывать в этом уединенном месте, настолько плотно окруженном колючим кустарником, вьющимися растениями и толстыми лианами, что даже легкий и гибкий леопард Шита не мог проникнуть сюда, даже слон Тантор, с его огромной силой, не мог преодолеть препятствий, которые охраняли место собрания больших обезьян от обитателей диких джунглей.
В этот день Тарзану пришлось пятьдесят раз проделать один и тот же путь по вершинам деревьев, пока все слитки не были перенесены в амфитеатр. Затем он извлек из дупла старого, сожженного молнией дерева ту самую лопату, с помощью которой в свое время откопал сундук профессора Архимеда Кью Портера, а потом перепрятал его в этом же амфитеатре. Тарзан вырыл большую яму и сложил в нее богатство, принесенное чернокожими из богом забытой сокровищницы города Опар.
Ночь он провел в амфитеатре, а рано поутру решил посетить свою хижину, прежде чем вернуться в деревню Вазири. В хижине все оставалось на своих местах, как и прежде, и Тарзан отправился в джунгли поохотиться: он хотел принести добычу в хижину, где можно было и спокойно поесть, и поспать на прекрасной постели.
Тарзан ушел на пять миль к югу от дома и бродил вдоль берегов реки, впадавшей в океан в шести милях от его хижины. Он отошел от берега примерно на полмили, и тут его чуткое обоняние уловило запах, который заставляет любого жителя джунглей насторожиться, – запах человека. Ветер дул со стороны океана, и Тарзан отчетливо различал источник запаха к западу от себя. Запах человека смешался с запахом льва. Белый человек и Нума.
«Надо поспешить туда, – подумал Тарзан. – Нума, должно быть, вышел на охоту».
Когда человек-обезьяна добрался по деревьям до опушки леса, он увидел женщину, опустившуюся на колени и молившуюся. Рядом с ней стоял, закрыв руками лицо, какой-то одетый в шкуры дикарь. И к этой легкой добыче не спеша приближался старый худой лев. Тарзан не мог видеть лиц двоих несчастных: мужчина отвернулся от льва, а женщина склонила голову в молитве.
Нума приготовился для прыжка. Теперь нельзя было терять ни секунды. У Тарзана даже не оставалось времени, чтобы снять с плеча лук и выпустить стрелу. Он был слишком далеко и не успел бы добежать до зверя и броситься на него с ножом. В распоряжении человека-обезьяны было только одно средство, и он прибег к нему не раздумывая.
Смуглая рука в долю секунды отвела назад огромное копье и с усилием послала его в цель. Смертоносное копье пронеслось сквозь древесную листву и пронзило сердце уже начавшего прыжок льва. С ревом он покатился по земле к ногам своих несостоявшихся жертв и замер.
В первые секунды ни мужчина, ни женщина не шевелились. Затем женщина открыла глаза и удивленно взглянула на мертвого зверя. Когда она подняла прекрасное лицо, Тарзан из племени обезьян едва не вскрикнул от изумления.
Неужели он сошел с ума? Как? Перед ним та, которую он любил?
Да, это была она.
Джейн Портер поднялась с колен. Мужчина приблизился к ней, обнял и поцеловал. У человека-обезьяны от этого зрелища перед глазами поплыл кровавый туман, а на лбу красной полоской обозначился старый шрам. Его лицо приняло страшное выражение. Он вынул из колчана отравленную стрелу и положил ее на тетиву лука. Злым огнем загорелись его серые глаза, и он прицелился в спину ничего не подозревающего мужчины.
Несколько секунд Тарзан смотрел на гладкую поверхность стрелы, оттягивая тетиву. Он знал, что не промахнется и попадет точно в сердце.
Но Тарзан не выпустил роковую стрелу и медленно опустил лук. Побледнел шрам на его смуглом лбу. Тарзан из племени обезьян с поникшей головой направился в джунгли, в деревню племени Вазири.
Глава 23
Пятьдесят воинов Опара
Несколько минут, казавшихся бесконечными, Джейн Портер и Уильям Сесил Клейтон стояли молча, глядя на мертвого зверя, добычей которого они едва не оказались.
Девушка первой решилась нарушить молчание после своего внезапного признания.
– Кто же мог это сделать? – спросила она шепотом.
– Одному Богу известно, – ответил Клейтон.
– Но если это наш друг, почему он нам не показался? – продолжала Джейн. – Может быть, стоит позвать его и хотя бы поблагодарить?
Клейтон покорно исполнил ее желание, однако ответа не последовало. Джейн Портер дрожала.
– Эти таинственные джунгли… – пробормотала она. – Эти жестокие джунгли. Здесь даже проявление дружбы пугает.
– Давайте лучше вернемся в шалаш, – предложил Клейтон. – Там, по крайней мере, будет немного безопаснее. Как видите, защитник из меня никакой, – добавил он с горечью.
– Неправда, Уильям, – поспешила она ответить, понимая, как больно уязвили Клейтона ее слова. – Вы сделали все, что могли. Вы вели себя благородно, вы жертвовали собой, вы проявили храбрость. И не ваша вина в том, что вы не сверхчеловек. На свете есть только один человек, который способен сделать больше, чем вы. Я была слишком взволнована и выбрала неверные слова. Не обижайтесь, пожалуйста. Я хочу сказать лишь одно: нам нужно раз и навсегда понять, что я не выйду за вас. Такой брак был бы дурным поступком.
– Мне кажется, я вас понимаю, – ответил Клейтон. – Давайте не будем больше говорить об этом, хотя бы до возвращения в цивилизованный мир.
На следующий день Тюрану стало хуже. Он почти непрерывно бредил. Ничто не помогало, хотя Клейтон и не слишком старался ему помочь. Клейтон все время беспокоился, как бы русский не обидел Джейн, и сейчас в глубине души надеялся на скорую смерть Тюрана. Но еще больше Клейтона пугала мысль, что с ним самим что-нибудь случится и тогда Джейн окажется полностью во власти этого животного. Этот страх даже мешал ему понять, что она будет обречена в джунглях на верную смерть, если останется совсем одна.
Англичанин извлек тяжелое копье из тела льва и на следующее утро отправился с ним на охоту, почувствовав себя увереннее, чем раньше. В последнее время он стал заходить в лес все дальше.
Лихорадка не отпускала русского, и Джейн Портер, чтобы не слышать его бреда, спустилась к подножию дерева. Она сидела возле грубой лестницы, которую соорудил для нее Клейтон, глядя на море и лелея последнюю надежду на то, что там появится какой-нибудь корабль.
Джейн не видела, как за ее спиной неслышно разошлись высокие стебли травы и показалось лицо дикаря. Налитые кровью, близко посаженные глазки внимательно оглядели девушку. Потом дикарь бросил взгляд на пустынный берег: нет ли и там людей? Вдруг из травы выглянула еще одна голова, потом еще и еще. Из шалаша на дереве послышался голос русского, и незваные гости тотчас спрятались в траве.
Однако вскоре они появились снова. Девушка никак не реагировала на стоны, которые доносились сверху. Безобразного вида люди один за другим выходили из леса и крались к ничего не подозревающей Джейн. Но вот легкий шелест травы привлек ее внимание. Она обернулась и, вскрикнув, вскочила на ноги. Дикари тут же окружили ее. Один из них подхватил ее своими длинными, как у гориллы, руками и потащил в лес. Мерзкая лапа закрыла девушке рот, чтобы она не кричала.
Новое потрясение после всех мук, которые Джейн пришлось пережить, оказалось выше ее сил, и девушка потеряла сознание.
Когда она пришла в себя, то увидела первозданный лес. Уже стемнело. На поляне, где она лежала, горел большой костер, а вокруг него сидели на корточках пятьдесят безобразных мужчин. Их головы и лица покрывали спутанные волосы. Непропорционально длинные руки покоились на согнутых коленях коротких и кривых ног. Они грызли, как дикие звери, какую-то неприятную на вид пищу. В котле кипела похлебка, и один из людей иногда доставал оттуда кусок мяса с помощью заостренной на конце палки.
Увидев, что пленница пришла в себя, ей бросили кусок этого неаппетитного рагу. Мясо упало возле Джейн, но она только закрыла глаза, чтобы сдержать приступ тошноты.
Много дней воины Опара пробирались через заросли джунглей. И в течение всех этих долгих и жарких дней девушку, изможденную, со стертыми ногами, похитители то тащили за собой, то подталкивали вперед. Иногда Джейн спотыкалась и падала, и тогда кто-нибудь из дикарей, кто оказывался рядом, бил и пинал ее. Задолго до конца пути подметки ее башмаков прохудились, платье изорвалось в клочья, а ее нежная кожа была вся покрыта ссадинами и царапинами от безжалостных колючих кустов, сквозь которые приходилось пробираться.
