Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)
Клейтон не знал, что делать. Совесть требовала попытаться вернуть Тюрана к жизни. Возможно, русскому уже ничем было не помочь, но надеяться на это было бесчестно. Клейтон сидел неподвижно, раздираемый внутренними противоречиями. Он наконец оторвал взгляд от Тюрана и огляделся. Вдруг с криком радости Клейтон попытался подняться.
– Земля, Джейн! – произнес он растрескавшимися губами. – Слава богу, земля!
Девушка взглянула в ту сторону, куда он показывал, и не далее чем в ста ярдах увидела полосу прибрежного песка, а за ней – роскошную зелень тропического леса.
– Тогда можно его воскресить, – сказала Джейн Портер.
Ее тоже мучила совесть оттого, что она помешала Клейтону оказать помощь товарищу по несчастью.
Прошло не менее полутора часов, прежде чем русский стал проявлять признаки жизни. Он открыл глаза, и спустя еще короткое время Клейтону и Джейн удалось втолковать ему, что случилось.
К этому времени лодка уже уткнулась в песчаное дно. Выпитая вода и надежда на спасение удвоили силы Клейтона. Он сумел, шатаясь, выйти по мелководью на берег и вытащить за собой веревку, крепившуюся к носу лодки. Эту веревку англичанин привязал к небольшому дереву, которое росло на невысоком берегу: было время прилива и Клейтон боялся, что шлюпку снова унесет в море, а вынести Джейн Портер на берег у него пока не хватало сил.
Затем он дошел, вернее сказать, дополз до леса, где в изобилии росли тропические фрукты. Во время прежнего пребывания в джунглях Клейтон научился у Тарзана из рода обезьян различать съедобные плоды. После часового отсутствия он вернулся к лодке и принес фрукты.
Дождь прекратился, стало припекать солнце, и Джейн Портер попросила помочь ей выйти на берег. Подкрепившись пищей, принесенной Клейтоном, все трое перебрались под негустую тень деревца, к которому была пришвартована лодка. Здесь, совершенно выдохшиеся, они упали на песок и спали до вечера.
Весь следующий месяц они провели на этом берегу в сравнительной безопасности. Когда силы отчасти восстановились, мужчины построили на ветвях деревьев примитивное укрытие вроде шалаша – достаточно высоко от земли, чтобы предотвратить нападение крупных хищников.
Днем они собирали фрукты и ловили с помощью силков грызунов, а по ночам лежали, съежившись, в своем хрупком убежище, прячась от диких обитателей джунглей, которые выходят на охоту с наступлением темноты.
Спали они все трое на постелях из травы, а в качестве одеяла Джейн Портер использовала старое пальто Клейтона – то самое, в котором он совершил памятную поездку в леса Висконсина. Клейтон соорудил из веток перегородку, которая делила шалаш на два помещения – одно для девушки, другое для него самого и мсье Тюрана.
С первого дня русский проявил все самые дурные стороны своего характера: эгоизм, грубость, заносчивость, трусость и похоть. Дважды Клейтону пришлось усмирять Тюрана физической силой из-за его обращения с девушкой. После этого Клейтон боялся оставлять Джейн с русским даже на минуту.
Жизнь англичанина и его невесты проходила как в дурном сне, но все же они не теряли надежды на спасение. Джейн Портер часто вспоминала о своей прежней жизни на диком берегу. Ах, если бы непобедимый лесной бог из ее прошлого очутился здесь! Тогда ей не пришлось бы бояться ни рыскающих в поисках добычи хищников, ни русской скотины, от которой ее пытался защищать Клейтон. Она не могла удержаться от сравнения Клейтона и Тарзана. Если бы Тарзан из племени обезьян хоть краем глаза увидел, как с ней обращается мсье Тюран! Однажды Клейтон пошел за водой к ручью, а Тюран принялся грубить Джейн, и она не удержалась и сказала:
– Как вам повезло, мсье Тюран, что здесь нет мсье Тарзана. Этот человек пропал с парохода, на котором вы и мисс Стронг прибыли в Кейптаун.
– Как?! Вы знали эту свинью? – воскликнул Тюран.
– Я знала человека, – ответила Джейн, – единственного настоящего человека в своей жизни.
По ее тону русский понял, что девушку связывает с Тарзаном нечто большее, чем дружба, и он решил отомстить уже мертвому врагу, опорочив память о нем.
– Он был хуже свиньи! – объявил мсье Тюран. – Он был жалкий трус! Он опорочил благородную женщину и, чтобы спасти свою шкуру от праведного гнева ее мужа, свалил на нее всю вину. А когда ему не поверили, он бежал из Франции, чтобы не встретиться с ее мужем в честном поединке. Вот как он оказался на борту парохода, который вез меня и мисс Стронг в Кейптаун. Я знаю, что говорю, поскольку та женщина – моя сестра. И еще я знаю такое, о чем до сих пор никому не говорил: ваш бравый мсье Тарзан прыгнул за борт от страха, поскольку я его узнал и потребовал удовлетворения. На следующее утро мы должны были драться на ножах в моей каюте.
Джейн Портер рассмеялась.
– Вы только представьте на минуту человека, который знал и вас, и мсье Тарзана. Вы думаете, кто-нибудь поверит в ваши сказки?
– А почему же он тогда путешествовал под чужим именем? – спросил мсье Тюран.
– Я вам не верю! – крикнула Джейн.
Однако зерно сомнения было посеяно: Джейн помнила, что Хейзел Стронг знала ее лесного бога под именем Джона Колдуэлла из Лондона.
Клейтон и Джейн не знали, что всего в пяти милях к северу от их убежища стояла хижина Тарзана из племени обезьян. Правда, эти пять миль для них были все равно что тысячи, поскольку их занимали непроходимые джунгли. А еще дальше по берегу, в нескольких милях от хижины Тарзана, в грубых, но прочных шалашах жила компания из восемнадцати человек: это были те, кто спасся после крушения «Леди Элис» на трех других лодках.
По спокойному морю с помощью весел они добрались до берега меньше чем за три дня. Им не довелось испытать никаких ужасов, которые обычно ожидают потерпевших кораблекрушение. Потрясение от катастрофы и непривычные лишения, конечно, были, но в каком-то смысле они даже закалили этих людей. Их поддерживала надежда на то, что четвертую лодку подобрал какой-нибудь корабль и вскоре начнутся поиски пропавших. Поскольку все огнестрельное оружие и запасы патронов, имевшиеся на яхте, были погружены в шлюпку лорда Теннингтона, новые робинзоны оказались хорошо вооружены и готовы к защите и охоте на крупную дичь.
Неприятности им приносил только профессор Архимед Кью Портер. Полностью уверившись в том, что его дочь спасена каким-то проходившим мимо пароходом, он перестал о ней беспокоиться и посвятил все усилия своего выдающегося ума решению тех важных и трудных для понимания простых смертных научных проблем, которые полагал единственной подходящей духовной пищей для образованного человека. Все остальные условия существования для него потеряли какое-либо значение.
– Никогда раньше, – жаловался утомленный мистер Сэмюель Ти Филандер лорду Теннингтону, – никогда раньше с профессором Портером не было так трудно… Я имею в виду – невозможно справляться. Посудите сами, сегодня утром я оставил наблюдение за ним всего на полчаса, и что вы думаете? Он исчез! И как вы полагаете, сэр, где я его обнаружил? В океане. В полумиле от берега, сэр. Он уплыл в одной из наших шлюпок и греб так, словно спасал свою жизнь. Я не понимаю, как ему удалось так далеко отойти от берега: у него ведь было только одно весло и он кружил на месте. Когда матросы доставили меня к нему в другой лодке, профессор пришел в негодование. В ответ на мое предложение вернуться он закричал: «Как, мистер Филандер? Вы удивляете меня, сэр! Как это вы, будучи человеком науки, осмеливаетесь препятствовать научной мысли? Я уже почти уяснил некую закономерность, исходя из опытных данных, полученных в результате наблюдения звездного неба в течение нескольких последних ночей. Я почти сформулировал новую гипотезу о происхождении туманностей, и она, несомненно, потрясет научный мир! Мне нужно только свериться с весьма примечательной монографией о гипотезе Лапласа, которая, насколько мне известно, хранится в одной частной библиотеке в Нью-Йорке. Ваше вмешательство, мистер Филандер, приведет к весьма прискорбной задержке: я ведь как раз греб в Нью-Йорк, чтобы получить нужную книгу». Мне с большим трудом удалось, не прибегая к силе, убедить его вернуться на берег, – заключил мистер Филандер.
Мисс Стронг и ее мать вели себя очень храбро, находясь в опасной близости от диких животных. В отличие от остальных они неохотно приняли идею о том, что Джейн, Клейтон и мсье Тюран были благополучно подобраны каким-то пароходом.
Эсмеральда непрерывно плакала и проклинала жестокую судьбу, которая разлучила ее с «бедной деточкой».
Добродушие не покинуло лорда Теннингтона и в несчастьях. Он был все тем же радушным хозяином, постоянно заботящимся о благополучии и удобстве гостей. Для бывшего экипажа яхты лорд оставался решительным командиром: в джунглях, как и на борту «Леди Элис», не возникало споров о том, кому принадлежит решающее слово во всех важных вопросах и кто будет руководить в опасных ситуациях, требующих хладнокровия и мужества.
