Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)
Девушка, с ужасом наблюдавшая за этой битвой, только сейчас начала осознавать, что избавилась от маньяка, но попала в руки человека, которого всего несколько минут назад собиралась убить. Она огляделась, чтобы убежать отсюда. Выход в темный коридор был совсем рядом, но, как только жрица сделала шаг в ту сторону, человек-обезьяна одним прыжком очутился рядом с ней и предостерегающе положил ей руку на плечо.
– Подождите! – сказал Тарзан на языке племени Керчака.
Девушка посмотрела на него в замешательстве.
– Кто же вы, – прошептала она, – говорящий на языке первых людей?
– Я Тарзан из племени обезьян.
– Что вам нужно от меня? – продолжала она. – Зачем вы спасли меня от Та?
– Может быть, я просто не мог смотреть, как вас убивают?
– Но что вы собираетесь сделать со мной теперь?
– Ничего. А вот вы можете кое-что для меня сделать: вывести меня отсюда на свободу, – сказал он, не надеясь на согласие.
Тарзан был совершенно уверен, что церемония жертвоприношения будет продолжена, если так решит верховная жрица. Но он имел основания полагать, что сумеет убедить своих похитителей: Тарзан из племени обезьян, несвязанный и с длинным кинжалом в руках, – не такая уж покорная жертва.
Девушка некоторое время смотрела на него молча, а потом заговорила:
– Вы удивительный человек. О таком я мечтала с самого детства. Именно такими я представляю себе наших предков – великий народ, построивший этот прекрасный город в центре дикого мира. Они хотели извлечь из недр земли сказочные богатства, ради которых пожертвовали своей далекой цивилизацией. Я не знаю, зачем вам понадобилось спасать меня. И не понимаю, почему вы теперь, когда я нахожусь полностью в вашей власти, не хотите отомстить за то, что были приговорены мной к смерти, и за то, что я едва не убила вас собственной рукой.
– Но вы только исполняли обряд, – ответил человек-обезьяна. – Я не могу винить лично вас, и не важно, что я думаю о вашей вере. Но кто же вы и что это за народ, к которому я попал?
– Я Ла, великая жрица Храма Солнца в городе Опар. Мы потомки людей, переселившихся сюда в поисках золота более десяти тысяч лет назад. Их города протянулись от великого моря, которое находится там, где восходит солнце, и до великого моря, куда солнце спускается вечером, чтобы охладить свое пылающее лицо. Они были и богаты, и могущественны. Здесь, в этих великолепных дворцах, они жили по несколько месяцев в году, а остальное время проводили в своей земле, далеко на севере. Их многочисленные корабли курсировали между новым и старым миром. В сезон дождей здесь оставались лишь немногие – только те, кто наблюдал за работами в шахтах, где трудились чернокожие рабы, а также купцы, чтобы снабжать жителей городов всем необходимым, и солдаты, которые охраняли города и шахты. И вот однажды случилась великая беда. Пришло время кораблям возвращаться, но никто из нескольких тысяч людей не вернулся. Те, кто оставался в городе, ждали долго, а потом снарядили большую галеру и отправились в путь, чтобы узнать, почему никто не возвращается из родной страны. Они блуждали по морям много месяцев, но так и не смогли отыскать некогда могущественную страну, которая в течение долгих веков питала нашу цивилизацию: она утонула в океане. С этого начался упадок нашего народа. Несчастные, потерявшие присутствие духа люди скоро стали жертвами набегов дикарей с севера и юга. Один за другим жители покидали разоренные города. Все, кто остался в живых, были вынуждены искать убежища в этой неприступной горной крепости. Мы слабели, утрачивали былую мощь, интеллект, уменьшались численно, пока не превратились в маленькое племя полуобезьян. Да, обезьяны давно уже живут вместе с нами. Мы называем их первыми людьми и говорим на их языке так же, как на собственном. Только при исполнении ритуалов в храме мы сохраняем свой родной язык. Но со временем он будет забыт, и нам останется только язык обезьян. Наступит время, когда мы не будем изгонять из своего числа тех, кто совокупляется с обезьянами, и тогда опустимся до уровня животных, от которых много веков назад, возможно, произошли наши предки.
– Но почему вы не выглядите как они? – спросил Тарзан.
– Наши женщины почему-то не деградировали так же быстро, как мужчины. Наверное, причиной было то, что во время великой катастрофы здесь оставались мужчины низшего типа, а в храмах было множество благороднейших дочерей нашего народа. Мой род лучше других сохранил культуру, поскольку в течение многих веков мои предки по женской линии были верховными жрицами, – это звание передается от матери к дочери. Мужей нам выбирали из числа самых благородных людей. Самые совершенные в физическом и умственном отношении мужчины становились мужьями верховных жриц.
– Судя по джентльменам, которых я видел наверху, – усмехнулся Тарзан, – выбор тут богатый.
Девушка посмотрела на него с недоумением.
– Не кощунствуйте, – сказала она. – Эти люди причастны к святыне. Они – жрецы.
– Значит, другие выглядят лучше? – спросил Тарзан.
– Нет, другие еще уродливей, чем жрецы, – ответила она.
Тарзан мысленно пожалел ее: даже в полутьме подвала она казалась необыкновенно красивой.
– Однако что же будет со мной? – сменил он тему. – Вы собираетесь вывести меня на свободу?
– Вы были выбраны самим Пылающим Богом, – торжественно ответила она. – И даже я буду не в силах помочь вам, если вас снова схватят. Но я не хочу, чтобы это опять случилось. Рискуя жизнью, вы спасли меня, и я могу сделать для вас то же. Это будет непросто и может потребовать долгого времени. Но в конце концов я сумею вывести вас за стены крепости. Пойдемте, они уже ищут меня, и если нас обнаружат вместе, то мы оба пропали: они убьют меня, решив, что я предала своего бога.
– Тогда лучше вам не рисковать, – быстро ответил Тарзан. – Я вернусь в храм и попробую силой вырваться на свободу. Тогда на вас не будет никакого подозрения.
Но она сумела убедить Тарзана следовать за ней: они оставались в подвале слишком долго и подозрение все равно падет на нее, даже если они вернутся в храм.
– Я спрячу вас, а затем выйду к ним одна, – сказала она, – и объявлю, что долго лежала без сознания после того, как вы убили Та, и не знаю, куда вы бежали.
Девушка провела Тарзана по темным коридорам в маленькую комнату, куда свет проникал только через каменную решетку в потолке.
– Это Комната Смерти, – сказала Ла. – Здесь вас никто не станет искать: они просто не осмелятся. Я вернусь с наступлением темноты. К этому времени я наверняка придумаю, как лучше помочь вам бежать.
Она ушла, и Тарзан из племени обезьян остался один в Комнате Смерти, расположенной под мертвым городом Опар.
Глава 21
Выброшенные на берег
Клейтону приснилось, что он большими глотками пьет воду – свежую, чистую и вкусную. Вздрогнув, он пришел в себя: на его распростершееся тело и обращенное к небу лицо проливались потоки дождя. Это был настоящий тропический ливень. Клейтон открыл рот и стал пить. Вскоре он настолько ожил и окреп, что смог приподняться, держась руками за борт лодки. На его ногах лежал мсье Тюран. Дальше маленьким жалким комком сжалась на дне шлюпки Джейн Портер. Она не двигалась, и Клейтон решил, что она умерла.
С огромным трудом он высвободил ноги и с обновленными силами пополз к Джейн. Он приподнял ее голову, покоившуюся на жестких досках. Может быть, в этом несчастном, исхудалом теле еще теплится жизнь?
Клейтон не мог отказаться от последней надежды и поэтому схватил промокшую тряпку и выжал несколько спасительных капель на распухшие губы той несчастной, которая еще недавно сияла красотой и юностью. Первые секунды никакой реакции не было, но вот наконец его усилия оказались вознаграждены: полузакрытые веки Джейн чуть вздрогнули. Клейтон принялся растирать ее слабые руки и дал ей еще немного воды. Девушка открыла глаза и взглянула на него непонимающим взглядом.
– Вода? – прошептала она. – Мы спасены?
– Пошел дождь, – объяснил Клейтон. – Теперь мы, по крайней мере, можем попить. Вода оживила нас обоих.
– Значит, Тюран вас не убил? – спросила она. – А он жив?
– Не знаю, – ответил Клейтон. – Но если он жив и этот дождь придаст ему сил…
Он не договорил, слишком поздно вспомнив, что не следует напоминать Джейн о пережитых ужасах. Но она уже догадалась, что он хотел сказать.
– Где он? – спросила она.
Клейтон кивнул в сторону лежащего на дне лодки русского. Некоторое время оба молчали.
– Посмотрим, можно ли вернуть его к жизни, – сказал наконец Клейтон.
– Не надо, – прошептала она, протягивая руку, чтобы его задержать. – Не делайте этого: он убьет вас, как только вода придаст ему сил. Если он умирает, то пусть. Не оставляйте меня наедине с этим зверем.
Клейтон не знал, что делать. Совесть требовала попытаться вернуть Тюрана к жизни. Возможно, русскому уже ничем было не помочь, но надеяться на это было бесчестно. Клейтон сидел неподвижно, раздираемый внутренними противоречиями. Он наконец оторвал взгляд от Тюрана и огляделся. Вдруг с криком радости Клейтон попытался подняться.
