Персиваль Рен - Похороны викинга
Мордонт был настолько мил, что поверил мне на слово и за мой счет произвел все эти расходы. Я обещал рассчитаться с ним, как только доберусь до Лоуренса… Мне очень тяжело было расстаться с Бедди, и я чувствовал, что он никогда не вернется в Кино без Хэнка, а так как Хэнк вообще никогда и никуда не вернется, то Бедди был обречен на гибель… Не знаю, хватило бы у меня храбрости вернуться в ад, из которого я чудом был спасен, ради такой маловероятной возможности отыскать своего друга.
Из Кино я проехал поездом в какое-то место, название которого я позабыл. Там Лоуренс встретил меня на платформе. Я сразу узнал его лицо, хотя не видел его с детства. Он был такой же холодный и сухой, как всегда, но во время моего рассказа почти разволновался.
– Хотел бы я знать, – сказал он, – существует ли какая-либо выдумка более фантастичная, чем эта действительность… Неужели вы до сих пор не знаете правды о «Голубой Воде»?
– Нет, – сказал я. – Я знаю только одно, а именно то, что мой брат Майкл никогда и ничего не крал.
– Не сомневаюсь… А теперь я вам кое-что расскажу. Ваш майор Божоле был послан в Зиндер и оттуда вернулся домой через Кино. На железнодорожной станции Кино я с ним встретился, и он рассказал мне все, что знал об истории форта Зиндернеф. Он передал мне «признание» вашего брата, и с этим признанием я поехал в Брендон-Аббас. Я отдал его леди Брендон и рассказал, при каких обстоятельствах оно было найдено, но она, по-видимому, очень мало была этим делом заинтересована.
Наступила моя очередь удивляться. Я не мог понять, почему тетя Патрисия так спокойно отнеслась к этой невероятной новости. По-видимому, ей вовсе не хотелось получить обратно этот проклятый камень. Ее поведение удивило Лоуренса и еще больше удивило меня.
Потом Лоуренс рассказал мне последние новости из Брендон Аббаса. Сэр Гектор Брендон умер. Он умер ужасно, совершенно один, брошенный в Кашмире своими слугами при первых признаках поразившей его холеры.
Капеллан умер от удара. Клодия вышла замуж за одного из самых богатых людей Англии. Ее муж был настолько старше ее, что мог бы быть ее дедушкой. С Огастесом произошло несчастье. Он никогда не умел ездить верхом и так и не научился. Он упал со своего коня на охоте и запутался ногой в стремени. Когда его нашли, он был разбит в лепешку. Это была третья смерть в Брендон-Аббасе.
Изабель чувствовала себя прекрасно. Нет, она не вышла замуж. Когда он получил последнее письмо из Брендон-Аббаса? Сравнительно недавно, не больше месяца тому назад. Теперь леди Брендон писала чаще. По-видимому, ей не к кому было обратиться за советом после смерти капеллана
Изабель была здорова и не замужем! Я почувствовал, что дышу свободнее и сердце мое бьется нормальнее. Лоуренс очень напугал меня известием о замужестве Клодии.
Значит, тетя Патрисия знала… Но что она знала, в конце концов? Только то, что Майкл признался в похищении «Голубой Воды», но знала ли она правду?..
Все последнее время я чувствовал себя очень плохо и наконец свалился у Лоуренса. У меня была дизентерия, осложненная малярией. Это очень скверная комбинация.
Будь я сыном Лоуренса, он не сделал бы для меня больше. Он вызвал откуда-то правительственного доктора. Этот доктор был великолепен. Оба они работали не покладая рук и наконец спасли меня от верной смерти. Пришел день, когда я настолько поправился, что мог отправиться в Лагос и оттуда домой. Джордж Лоуренс поехал со мной вместе. Он поклялся не выпускать меня из виду, пока не довезет в Брендон-Аббас. Однако мне пришло в голову, что ему самому хотелось поехать в Брендон-Аббас и он воспользовался мной, как предлогом.
В один прекрасный день я оказался на палубе парохода. Я дышал великолепным морским воздухом и смотрел на уходящие берега страшной Африки. Я чуть не плакал. Ведь в этой стране остались оба мои брата и двое лучших людей, которых я когда-либо знал: Хэнк и Бедди. Не будь Изабель, я предпочел бы умереть.
Но я был рад, что живу, что в моем кармане лежали телеграммы от Изабель. Она послала их сразу же, как только письмо Лоуренса с описанием моего внезапного появления в Нигерии дошло до Брендон-Аббаса.
Она решила встретить меня на той же поляне, на которой мы играли детьми. От счастья люди не умирают, иначе я никогда не пережил бы этого часа. Изабель была еще милее и прекраснее, чем когда-либо…
Тетя Патрисия сперва была холодно дружественна. Она дала мне понять, что она однажды за мной послала и я отказался прийти и, кроме того, я против ее воли ушел из дому!
В той самой гостиной, в которой исчезла «Голубая Вода», в присутствии Изабель и Джорджа Лоуренса я передал ей письмо и пакет Майкла. Она открыла письмо и спокойным, ясным голосом прочла:
«Дорогая тетя Патрисия.
Когда вы получите это письмо, я буду мертв, и надеюсь, что по прочтении его вы меня простите. Я поступил так, как считал наилучшим. Я хотел чем-нибудь отплатить вам за вашу доброту ко мне и моим братьям.
Дорогая тетя, я знал, что вы продали «Голубую Воду» магарадже, и догадывался, что вы боялись возвращения сэра Гектора, который неизбежно должен был об этом узнать.
Я сидел в рыцарском костюме в тот день, когда вы передали сапфир агенту магараджи. Я слышал все, что вы говорили. Потом я узнал, что вы велели сделать себе дубликат этого камня. Вы часто нам его показывали, и я всегда мечтал, чтобы он был похищен. Это было бы очень забавно. Воры на этом сами бы нажглись, и продажа камня никогда не стала бы известной сэру Гектору.
Ради вас я охотно украл бы этот камень, но, к сожалению, я не знал, как отыскать тайник, в котором он хранился. Наконец от сэра Гектора пришло письмо, в котором он извещал вас о своем возвращении. Дело было плохо, необходимо было принять срочные меры. Я стащил этот кусок стекла и при сем возвращаю его с извинением. Я чуть-чуть не положил его на место в ту ночь, но очень рад, что этого не сделал (так и скажите Джону).
Прошу вас сказать сэру Гектору, что я украл «Голубую Воду». Пусть все думают, что я самый обыкновенный вор. Иначе вся эта путаница из-за «Голубой Воды» будет напрасной и мне не удастся охранить вас от неприятностей.
Я позволю себе заметить, что вы были вполне правы, продав этот камень.
Я почти пожалел о своем поступке, когда оба эти болвана, Дигби и Джон, тоже удрали. Какое нахальство! Мне никогда не приходило в голову, что они сделают такую глупость. А впрочем, я не имею права их за это упрекать. С моей стороны было бы слишком эгоистично требовать, чтобы все развлечения выпали только на мою долю.
Надеюсь, что все сошло благополучно. Воображаю, как злился дядя Гектор! Итак, дорогая тетя, искренно благодарю вас за все, что вы для нас сделали, любящий вас племянник
