Сергей Абрамов - Опознай живого (Сборник)
Джакомо смотрит на гипнотизирующее его дуло кольта, потом на лист гербовой бумаги на столе и дрожащей рукой выводит свою подпись. Тут же расписываются Стон и Тони. А я слежу за ними, готовый к моментальной реакции, если кто-нибудь схватится за оружие.
Но все сходит благополучно. Я беру подписанный лист, складываю и опускаю его левой рукой в карман. Правая по-прежнему опирается с автоматом на стол. Потом делаю знак Тони, чтобы отошел обратно за стойку, усмехаюсь и говорю:
— Отодвиньтесь-ка подальше, Стон. Вот так.
Я один лицом к лицу с Джакомо Спинелли. Почти все, как во «сне». «Сон» в руку. Мне очень хочется сказать Джакомо, что я обманул его, обман, так сказать, за обман. Словом, квиты. Но язык что-то не поворачивается, и я молча нажимаю на спусковой крючок.
НЕПОДСЛУШАННЫЕ РАЗГОВОРЫ. РАЗНЫЕ ЛИЦА
Бар «Аполло». Еще день.
— Вам, Стон, это не грозит. Можете опустить руки. Не бойтесь.
— Я и не боюсь. Просто интересуюсь.
— Чем?
— Что дальше?
— Дальше мы выйдем и продолжим разговор где-нибудь в другом месте.
— А если я позову полицию?
— Не позовете.
— Вы так уверены?
— Абсолютно. Разговор у нас будет долгий и выгодный для обоих.
— А что с убитым?
— Тони вызовет полицию и сообщит о налете вооруженных людей, помешавших обеду его хозяина. Пусть придумает неизвестных в темных очках или черных масках.
— А если он скажет правду?
— Зачем? Он не болтун и хочет жить, как и мы с вами.
По телефону:
— Это я, господин Коффи.
— В чем дело?
— Только что убили хозяина. Здесь в баре.
— Кто?
— Вооруженные люди. Я их не знаю.
— Кто-нибудь видел это, кроме тебя?
— Никто. Бар закрыт.
— Вызови полицейских и сообщи это им.
По телефону:
— Где Звездич?
— Играет в покер в голубой комнате.
— Позови.
— Звездич слушает.
— Скажи им, чтоб не шумели, или лучше прихлопни дверь наглухо.
— Что случилось?
— Красе убит.
— Слышал. Никак не могу найти Джакомо.
— Хозяин тоже убит. Молчание.
— Ты что, жив?
— Я-то жив.
— И я жив. Так вот -живым живое. Все остается по-прежнему. Указания будешь получать от меня.
— А как с камешками?
— Как и раньше. Подбирай понемногу обдирщиков, огранщиков, сортировщиков, ювелиров. Расширяй предприятие и рынки сбыта. Тут Стон хозяин, с ним и толкуй.
Офис в «Бизнес-центре». Тот же день
— Зачем вам понадобился лист с нашими подписями?
— А текстуру мы с вами впишем. Предположим для начала, что Спинелли в последние дни ходил сам не свой, а потом признался, что боится мести своих дружков из Сицилии. На случай несчастья, мол, оставляет завещание, по которому все его хозяйство переходит к его преемникам. Их трое: я, вы и Коффи. Все банковские вклады, текущие счета и недвижимое имущество распределяется между нами тремя. Место в совете директоров вашей бриллиантовой монополии занимаю я. Я же возглавлю и личный бизнес Спинелли.
— Думаете, это пройдет без боли?
— Я же тут и хирург. А потом, я уже возглавлял это дело семь лет назад.
— Вы не учли кое-что. Есть еще человек.
— Знаю. Оскар Плучек, член совета директоров вашей монополии.
— Монополия — это слишком общо. Создается акционерное общество с охватом всего мирового рынка. По предварительным условиям только четверть контрольного пакета акций полагалась Спинелли.
— А мы изменим эти условия. По меньшей мере я претендую на треть. И законно. Сейчас я лично вынес с россыпи более сорока килограммов камней, из них половина в несколько сот каратов… А попадаются и крупнее. Вы же специалист. Слыхали небось о «Куллинане», который когда-то нашли в Претории? Три с лишним тысячи каратов. Есть и такие. Шуточки, а?
— Вы правы. С Плучеком уладим. А где еще чемоданы?
— Остались в дырке. Нидзевецкий умер. Пережил то же, что и вы, только сердце не выдержало. Физик с дамочкой вышли, но без камешков. Может, взяли по горсточке. Не знаю.
— Ни один камень не может быть продан без нашего ведома.
— Ладно, погляжу. А ребят не трогайте. Я уже дал команду прекратить розыск. С Петерсеном договорятся. Он по уши у нас в долгу, ваш верный Петерсен.
По телефону:
— Петерсен слушает.
— Говорит Коффи. Что нашли?
— Три пули из автомата системы «Кольт», калибр девять и три десятых.
— Не много.
— Налетчиков было трое, в темных очках и черных платках под носом.
— Это и я могу надеть очки и повязать платок под носом. Не клюнет рыбка.
— Нашли еще «форд» от «ведьмина столба» с номером «Д 77-90».
— Чья машина?
— Стона.
— Вот и верни ее хозяину.
— А розыск?
— Прекрати немедленно. Джакомо Спинелли оставил завещание, в котором говорит, что его преследуют бывшие дружки из Палермо. Красе и Чинк — тоже их работа. А Джакомо — сицилианец. Понял? Все ясней ясного. И убийцы уже за границей, благо лёту до Сицилии часа полтора, не больше. Словом, пищи для газетчиков хватит.
— А кто же будет вместо Джакомо?
— Его шурин из Мексики, Педро Монтец.
— Он же никого здесь не знает.
— Он все знает, даже номер твоего текущего счета у Плучека в банке. Ты что кашляешь?
— Поперхнулся. Завещание, между прочим, могут опротестовать.
— Кто?
— Флаймер.
— Примем меры.
Бар «Олимпик». Вечер
— Садись, Инесса. Угощаю. — Разоришься.
— Коффи еще подбросит. Ты что так дышишь?
— Попляши шесть-семь раз за вечер. Свалишься.
— Толстеешь, девочка.
— Не твоя забота. Что нового?
— Много нового. Джакомо Спинелли приказал долго жить.
— Ну да? А кто командует?
— Преемники по завещанию. Один из Мексики, другой наш, Коффи.
— Завещание подтверждено?
— Конечно. Только если Флаймер не взбесится. Поможешь?
— Десять процентов.
— С чего?
— С завещания.
— Глотай, да не заглатывай. Там до двадцати миллионов в английских фунтах.
— На полмиллиона поладим?
— Вот это другой разговор.
По телефону:
— Я вас не разбудил, Плучек?
— Разбудили, но я не в претензии. Видимо, дело важное.
— Ваш телефон не прослушивается?
— Кем?
— Конкурентами.
— Пока конкурентов прослушиваю я. Говорите.
— Есть новости.
— О дворцовом перевороте в королевстве Спинелли и о его завещании? Знаю.
