Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Вепрецкая Тамара

– Все может быть. Давай думать именно так. Спасибо за подсказку! А то я начал терять чувство опоры.

– Тата!

– Педро, наконец-то, какие новости?

– Плохие.

– Что опять?

– Мои люди устроили им аварию в Эскарсеге, чтобы задержать, как вы просили. Но…

– Говори уже!

– Машину-то они разбили, однако там не оказалось тех русских, за кем мы наблюдаем.

– Что это значит?

– Это может означать две вещи. Либо они уже нашли васиху и возвращаются с ней. Либо мои эхекуторы упустили их в Паленке.

– Тьфу, откуда у тебя столько идиотов? Ладно. Будем думать, что второе. Вероятно, они на своей машине. Скорее всего, где-то уже в штате Кампече. Ты на пути?

– Да.

– Я пока задействую надежных людей. Дам тебе знать, где они. Мы не должны их упустить, понимаешь ты это?

– Да, Тата!

Глава тридцать пятая

Четумаль

По пустой дороге быстро добрались до Четумаля. Перед городом шла целая серия постов: полицейский, военный, экологический и даже зоологический. Все эти преграды проскочили беспрепятственно: никто не заинтересовался ими.

– Что это зачастили контролировать путешественников? – удивилась Томина.

– Четумаль – столица штата Кинтана-Роо и приграничная зона.

Они вкатились на интенсивно освещаемую развязку дорог. Было очевидно, что это ворота в крупный столичный центр. Оба старательно вглядывались в указатели и знаки, дабы не куролесить лишний раз в глубокой ночи по неведомым трассам. К счастью, указатели отличались четкостью, и вскоре их радушно приняла широкая улица Четумаля. Благоприятное впечатление от города дополнилось скорым размещением в недорогом отеле, далеко не шикарном, но со всеми необходимыми атрибутами, вай-фаем и даже включенным в стоимость завтраком. Они заплатили всего 315 песо. Он оказался одним из самых дешевых отелей на их пути, не считая Марининого отеля в Мехико.

Прогулка по светлому ночному городу, запах моря и тихий, умиротворяющий плеск прибоя на набережной освежали, выветривая тягостный страх и придавая кохунличскому происшествию оттенок забавного приключения. Его обсуждение они сдобрили здоровой порцией юмора и постановили, что, встретившись в другой раз с этим призраком, наводящим ужас на всю Мексику, превратят его из Льороны в Реидору [73] и поржут с ней вместе.

Несмотря на поздний час и пережитые волнения, оба погрузились в дебри интернета, воспользовавшись даровым вай-фаем. Эпизод в Бекане напомнил Томиной об ее неутоленном интересе к виденным ими ритуалам и сектам. Она развлекалась, вводя конкретные ключевые слова, например «дымящийся горшок на алтаре», «кульки вокруг алтаря» и все в таком духе.

– Сашка! – вскричала она.

Беловежский вздрогнул: ее тревожно-призывный возглас буквально разорвал тишину.

– Читай!

– Опа! – отреагировал Александр, просканировав через ее плечо статью, на которую она указала.

«Тема приближающегося конца света влечет за собой изучение обрядов и ритуалов, издавна распространенных среди простого индейского населения. Актуально рассмотреть, дошли ли те или иные практики до наших дней.

Обратимся к одной из сект, которую описывали путешественники по зоне майя в Мексике в девятнадцатом веке. Возможно, секта существовала с незапамятных времен. Индейцы поклонялись некоему божеству. Его почитали первым избранным богами правителем, который затем якобы передал символы власти простым смертным.

Индейцы верили, что этот божок назначает главу секты своим наместником и внимательно следит за происходящим. Это назначение оформляется специальными обрядами посвящения и, как правило, происходит в момент смены больших периодов, двадцатилетий и четырехсотлетий. Это свидетельствует о том, что индейцы продолжали активно использовать календарь майя. Бог требовал особых подношений в эти календарные вехи. Индейцы полагали, что он может жестоко наказать тех, кто не воздает ему должных почестей, и в то же время наградить как военными, так и бытовыми успехами тех, кто поклоняется ему.

Индейцы считали свои верования очень древними. Из уст в уста передавались легенды о том, что в моменты смены мировых эпох, то есть в моменты начала и окончания тринадцати четырехсотлетий, этот бог спускался и отмечал избранного. И тот становился его воплощением и главным духовным правителем всех земель майя и на протяжении своей жизни наводил в этих землях порядок.

По словам путешественников, секта имела свою иерархию. Простые верующие обретали возможность избежать катаклизмов, связанных со сменой эпох. Они подпитывали богов дарами: своей кровью и плодами своих трудов, освященными их кровью. Те же, кто стремился продвинуться по «культовой лестнице», выполняли особые поручения «просветленных», своеобразной сектантской знати. И все они подчинялись главе секты, при помощи магических ритуалов избранному из их круга.

Источники дают лишь внешние описания ритуалов, смысл которых не до конца ясен, равно как и не до конца известны их составляющие. Священные обряды, по свидетельствам очевидцев, осуществлялись на руинах городов майя на алтарях или, за неимением поблизости таких поселений, возле пещер, обозначавших вход в подземный мир, обиталище богов.

Очевидно, индейцы ранним утром или ближе к закату совершали кровопускание. Затем кровь смешивалась с каким-то, возможно алкогольным, зельем или эликсиром, настоянным на травах и на меду. Рецепты этих напитков, очевидно, держались в тайне и были известны лишь узкому кругу «просветленных».

Следует отметить ритуальную посуду, упоминаемую свидетелями ритуалов. Смешанное с кровью зелье помещалось в крупный керамический сосуд, наподобие горшка. Верующим разливали этот напиток в простые пиалы из тыквы. Оставшимся в горшке зельем смачивалась бумага, и керамический горшок превращался в курильницу. С дымом этот кроваво-алкогольный нектар подпитывал богов. В источниках встречаются истории, что после обряда горшок разбивали и каждый участник ритуала получал черепок со следами крови и дыма, что обещало ему благополучие или даже спасение.

Однако упоминается еще сакральный сосуд, по всей вероятности служивший своеобразной реликвией секты. Судя по всему, древняя керамика содержала изображение божества и ряд иероглифов, которые индейцы в девятнадцатом веке воспринимали как магические заклинания. Сосуд использовался исключительно главой секты в дни посвящения, то есть в дни смены двадцати– и четырехсотлетий.

Сохранилось описание обряда, когда глава секты произносил некие заклинания, совершал кровопускание прямо в этот сосуд, куда потом наливалось и смешанное с кровью остальных членов общины алкогольное зелье. Затем он рисовал на своем челе и теле магические значки, что символизировало его вступление на пост временного правителя под контролем главного божества секты. Был ли это один и тот же сосуд, почитаемый священным и передаваемый из поколения в поколение, или на роль реликвии мог быть назначен любой другой сосуд, остается неясным. Равно как неизвестна и судьба этого сосуда в случае, если он один являлся таковой реликвией.

Секта, которой было посвящено наше исследование, прекратила свое существование в начале двадцатого века, запрещенная в годы мексиканской революции. Однако отдельные ритуалы, вполне привычные в среде индейских общин, можно и до сих пор наблюдать иногда среди майяских развалин.

Саша молчал. Марина вперилась в экран и тоже не проронила ни слова.

– Вот оно! – наконец медленно проговорил Александр.

– Может быть, – пробормотала Марина.

– Хотя… – Саша еще раз пролистал статью. – Статья на английском языке. Явно научно-популярная и, хотя автор указан инициалами, вроде опирается на реальные исследования. Есть ссылки на источники и литературу.