Кэмпбелл Блэк - Искатели потерянного ковчега. Индиана Джонс и последний крестовый поход
Вдалеке все еще громыхал гром, дождь по-прежнему стучал в окна над их головами.
На лестнице раздались шаги. Сверху, в сопровождении вооруженного немецкого солдата, спускался еще один слуга. В руках он держал поднос с оловянной миской и прикрепленной к ней на цепочке ложкой. Так вот он, отцовский ужин.
— Да, это больше подходит для пленника, — прошептал он, как только эти двое скрылись из виду.
— Боюсь, что так.
Медлить дольше не имело смысла. Они осторожно выбрались из укрытия и начали подниматься по лестнице, но не успели пройти и один пролет, как снова появились фашисты. Им едва хватило времени, чтобы спрятаться за массивным столбом. Когда стук солдатских сапог затих вдали, они поспешили дальше.
Достигнув второго этажа, они огляделись и заметили совсем близко приоткрытую дверь. Из комнаты доносились голоса. Инди заглянул в щель: внутри фашисты разглядывали какие-по предметы искусства. Награбленная добыча, догадался Инди.
Гитлер поощрял приобретение произведений искусства и разных древностей, и не только ради их ценности. Уж кто-кто, а Инди хорошо знал об особом интересе фюрера к древним предметам магии и культа, которые, как он думал, могли бы усилить его власть и, таким образом, расширить границы империи.
Ведь именно фашисты препятствовали Инди в поисках Ковчега завета. И действительно, не успел он обнаружить Ковчег, как фашистские прихвостни отняли его.
Долгое время он не понимал нездоровой страсти Гитлера к таким вещам, пока сам не испытал на себе влияние Ковчега, природу которого он по сей день не мог объяснить. И хотя, в конце концов, ему удалось переправить Ковчег в Штаты, чиновники конфисковали этот бесценный, загадочный предмет, и сейчас он, должно быть, пылится где-то на складе, дожидаясь своего часа.
Он также слышал, что Гитлер неоднократно пытался раздобыть древнее копье, пронзившее тело Иисуса. Без сомнения, лидер Третьего Рейха был бы не прочь получить в свои руки и святой Грааль, в котором когда-то была кровь Христа. Именно поэтому его отца держали здесь пленником.
Инди отошел от щелки, и они молча двинулись дальше по коридору, в конце которого находились три двери. Инди внимательно посмотрел на каждую, затем ткнув пальцем в левую, произнес.
— Вот эта.
— Почему ты так думаешь? — прошептала Эльза.
Он указал на электрические провода. '
— Потому что она охраняется. И значит нам надо найти способ проникнуть внутрь.
Он отступил на шаг, с минуту подумал, затем решительно подошел к соседней двери. Повернул ручку — дверь была закрыта. Покопавшись в сумке, прикрепленной к поясу, он достал отмычку. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как он пользовался ею на корабле, когда открывал каюту капитана, чтобы достать крест Коронадо. Однако прошло всего недели две, не больше. Он вставил отмычку в замок, какое-то время осторожно покрутил ее и затем снова повернул ручку. Дверь, скрипнув, отворилась.
Они вошли. В полутемной комнате стояла кровать и рядом туалетный столик, больше ничего.
— Что это за инструмент? — спросила Эльза, когда он засовывал отмычку обратно в сумку.
— Профессиональная тайна.
— А своим ученикам ты об этом рассказываешь? — насмешливо продолжала она.
— Только самым продвинутым, — ответил он и подошел к окну.
Дождь по-прежнему вовсю хлестал по оконному стеклу. Он открыл створки и выглянул наружу. Уже стемнело. Дождевые струи били по лицу, стекали за воротник. Быстро моргая, чтобы сбросить с ресниц капли, он вглядывался в темноту. Под окном соседней комнаты проходил узкий карниз, который обрывался в нескольких футах от него.
Инди отошел от окна и начал вытаскивать из-за пояса хлыст.
— Что ты собираешься делать? — удивилась Эльза.
— Хочу принять душ.
Эльза глянула в окно.
— Но не хочешь же ты… — она увидела хлыст. — Не делай глупостей…
— Не бойся. Это для меня пара пустяков.
Он высунулся из окна и, размахнувшись, обвил хлыстом выступающую из стены горгулью — каменную водосточную трубу, украшенную фантастическими чудовищами. Подергав, он удостоверился, что сноровка вновь не подвела его, хлыст вполне мог выдержать его вес. Перекинув ногу через подоконник, он обернулся к Эльзе:
— Подожди меня здесь. Я скоро.
— Инди, ты сошел с ума. Нельзя же…
Он прервал ее.
— Не волнуйся, ничего страшного. Через пару минут вернусь.
Держась за хлыст, он прыгнул. Ноги повисли в воздухе — и вот он уже на карнизе. Прыжок действительно не был трудным, но одной вещи он все же не учел: карниз намок от дождя. Одна нога заскользила вниз, и если бы не хлыст, ему бы никогда не удержаться на скользкой поверхности.
Но как теперь отворить ставни, закрывающие окно? Инди подергал — крепко заперто. Он уже собирался надавить посидьнее, как вдруг снизу до него донеслись голоса: по двору шныряли два солдата с собаками и мощными фонарями в руках.
Они, должно быть, обнаружили дворецкого.
Луч фонаря полоснул по стене в его направлении. Он вжался в оконный проем и замер. Ах да, хлыст! Надо было отвязать его, но теперь уже поздно. Он ждал, затаив дыхани.е. Фонарь скользнул по нему. Затем он услышал, что голоса удаляются. Не заметили — ни его, ни хлыста.
Он снова занялся ставнями. Засунув пальцы в щель, изо всех сил потянул на себя. Безрезультатно! Он попытался нажать на них плечом, но это было не так-то легко сделать на узком и мокром карнизе.
Хорошо, попробуем кое-что более эффективное, только надо рассчитать время. Он подождал вспышку молнии — дождь уже начал стихать, но молнии еще сверкали — и заметил, через сколько секунд раздался удар грома.
Затем, дождавшись, когда следующая вспышка озарила небо, ухватился обеими руками за хлыст и, не переставая считать, оттолкнулся от стены замка. Когда прогремел гром-, Инди маятником пронесся обратно, ногами высадил окно и, влетев в комнату, шлепнулся на колени. Сквозь разбитые ставни внутрь ворвались дождь и ледяной ветер.
Он вскочил на ноги и огляделся — отца нигде не было видно. В этот момент что-то тяжелое ударило его сзади по голове. Посыпались осколки.
Инди покачнулся. Наполовину оглушенный, ничего не соображая, он стоял, беспомощно озираясь, когда из темного угла вдруг раздалось: «Малыш!» — и кто-то бросился к нему.
— Да, сэр, — ответил он машинально, как привык в детстве, и, повернувшись, увидел отца.
— Это ты, Малыш?
Голова наконец прояснилась, и к Инди вернулся былой задор.
— Я же просил тебя не называть меня Малышом!
— Какого черта ты здесь делаешь?
