Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)
Впереди виднелись только суровые и безмолвные горы. В жилах Тарзана заиграла кровь. Вот это жизнь! Он поглядел на девушку: дочь пустыни идет рядом с сыном джунглей по мертвой земле. Эта мысль вызвала у него улыбку. Ах, если бы у него была сестра – такая, как эта девушка! Каким славным другом она была бы!
Теперь они шли по горной местности, дорога становилась все более крутой и каменистой. Некоторое время молчали. Девушка волновалась о том, чтобы успеть дойти до отцовского дуара прежде, чем их настигнет погоня. А Тарзану хотелось, чтобы эта прогулка продолжалась вечно. Если бы эта девушка могла стать мужчиной! Тарзану не хватало друга, который любил бы дикую жизнь так же сильно, как он сам. Он тосковал по товарищу, но, на его несчастье, большинство мужчин, которых он знал, отдавали предпочтение посещению клубов и свежему белью, а не первозданной природе и наготе. Ему, конечно, это было сложно понять.
Тарзан и девушка обогнули высокую скалу и вдруг остановились как вкопанные. На тропе, прямо перед ними, стоял Нума эль-Адреа, черный лев. Его зеленые глаза горели злым огнем, он скалил зубы и бил себя хвостом по лоснящимся черным бокам. Затем лев зарычал – это было грозное, вызывающее ужас рычание рассерженного и голодного льва.
– Нож! – скомандовал Тарзан девушке, протягивая руку.
Она поспешно вложила ему в руку оружие. Тарзан сжал пальцы и оттолкнул девушку, заслонив ее.
– Беги в пустыню как можно быстрее. Если услышишь мой зов, возвращайся – это значит, все хорошо.
– Но это не имеет смысла, – безропотным тоном произнесла она. – Все кончено.
– Делай что сказано! – приказал Тарзан. – Живо! Он сейчас прыгнет.
Девушка отбежала на несколько шагов, но затем остановилась и оглянулась, с замиранием сердца ожидая увидеть, что же будет дальше.
Лев медленно приближался к Тарзану, наклонив голову к земле, как разъяренный бык. Его хвост вытянулся вверх и подрагивал от предвкушения схватки.
Человек-обезьяна приготовился и пригнулся, в лунном свете блестел его длинный арабский нож. За ним стояла неподвижная, как статуя, девушка. Она смотрела во все глаза, охваченная восторгом перед храбростью мужчины, который осмелился с ножом в руках противостоять Хозяину Пустыни. Кто из ее соплеменников способен на такое? Да любой из них уже упал бы на колени и начал молиться, готовый без всякого сопротивления пасть от этих страшных клыков. Конечно, финал схватки будет все равно тем же – человеку не победить льва, но героизм Тарзана внушал восхищение. Казалось, он не чувствует страха. Он имел столь же грозный и вызывающий вид, что и лев эль-Адреа.
Лев подошел совсем близко – теперь их разделяло всего несколько шагов. Вот он приник к земле, а затем с оглушительным ревом прыгнул.
Глава 11
Джон Колдуэлл из Лондона
Нума эль-Адреа прыгнул, вытянув вперед лапы и обнажив клыки, ожидая в ту же секунду подмять под себя эту легкую добычу, жалкого человека, как уже не раз бывало. Люди представлялись царю пустыни неуклюжими, медлительными, не способными себя защитить созданиями, и он не испытывал к ним уважения. Но на этот раз он вступил в схватку с существом столь же ловким и быстрым, как он сам. Совершив прыжок, зверь опустился на землю там, где только что стоял человек и где его уже не было.
Наблюдая за происходящим, девушка остолбенела от изумления: с какой легкостью Тарзан избежал удара мощных лап! А теперь – о Аллах милосердный! – Тарзан успел ухватить льва за гриву, прежде чем лев повернулся! Лев встал на дыбы, словно конь, – и именно этого и ожидал Тарзан. Одной рукой он обхватил льва за шею, а другой наносил удары ножом в лоснящийся черный бок зверя – раз! два! пять! десять!
Нума совершал отчаянные прыжки, его исполненный боли и гнева рев был оглушителен, но он никак не мог скинуть вцепившегося в него гиганта или ухватить его клыками или когтями. Мгновения его жизни были сочтены. Наконец лев замер.
Тарзан из племени обезьян отпустил голову льва и выпрямился во весь рост. Дальнейшее ужаснуло девушку больше, чем вид эль-Адреа. Тарзан поставил ногу на свою добычу и, подняв свое прекрасное лицо к полной луне, издал самый жуткий вопль, который когда-либо доводилось слышать девушке. Вскрикнув, она отшатнулась в сторону: ей показалось, что в агонии борьбы Тарзан сошел с ума. Когда эхо дьявольского вопля замерло в отдалении, Тарзан остановился взглядом на девушке.
Его лицо тут же просияло доброй улыбкой, которая свидетельствовала о его душевном здоровье. Вздохнув с облегчением, девушка улыбнулась в ответ.
– Что же вы за человек? – спросила она. – Вы совершили нечто неслыханное. Мне и сейчас не верится, что воин, вооруженный лишь ножом, способен сразиться с эль-Адреа и остаться невредимым. То есть победить его! А этот нечеловеческий вопль – зачем вы так кричали?
Тарзан покраснел:
– Иногда я забываю, что я цивилизованный человек. Когда я убиваю, я становлюсь другим.
Ему не хотелось продолжать этот разговор: он полагал, что женщина должна с отвращением смотреть на того, кто недалеко ушел от животного.
Они продолжили путь. Взошло солнце, и через час путники, миновав горы, снова оказались в пустыне. Возле небольшой речки спокойно паслись две лошади – те самые, что испугались льва. По-видимому, как только им удалось освободиться, они поскакали по направлению к дому, а когда опасности больше не было, остановились у водопоя. Тарзан и его спутница без особых хлопот поймали их и поскакали через пустыню к дуару шейха Кадура бен Садена.
Никаких признаков погони не было, и к девяти часам беглецы спокойно добрались до места. Шейх только что вернулся и был вне себя от горя, узнав об исчезновении дочери. Он решил, что ее снова похитили. Пятьдесят воинов уже готовились отправиться на ее поиски, и тут она въехала в дуар вместе с Тарзаном.
Радость шейха от встречи с дочерью и благодарность Тарзану, который провел ее сквозь все опасности, были безграничны; и он был счастлив тем, что его дочь сумела прийти на помощь человеку, который когда-то спас ее. Кадур бен Саден обратился к Тарзану со словами, исполненными величайшего почтения и дружелюбия. А когда девушка рассказала о том, что стала свидетельницей схватки с эль-Адреа, Тарзана окружила целая толпа: не было более верного способа завоевать уважение арабов.
Старый шейх уговаривал Тарзана погостить у него сколько будет угодно. Он даже предложил ему стать членом племени, и человек-обезьяна задумался: почему бы и в самом деле не остаться навсегда с этими дикими людьми, которых он хорошо понимал и которые, похоже, понимали его. Кроме того, к такому решению его подталкивала дружба с девушкой и симпатия к ней.
Вот если бы она была мужчиной, рассуждал он, то сомнений не было бы: тогда у него появился бы надежный друг, с которым они вместе охотились бы и скакали бы по пустыне. Но это невозможно: кочевники пустыни блюдут разные условности еще строже, чем их цивилизованные братья и сестры. Ее выдадут замуж за какого-нибудь смуглого воина, и тогда конец дружбе. И Тарзан решил отказаться от предложения шейха, но еще неделю гостил в его дуаре.
В то утро, когда Тарзан уезжал, Кадур бен Саден и пятьдесят одетых в белые бурнусы воинов собрались проводить его до Бу-Саады. Все уже садились на коней, и тут девушка пришла попрощаться с Тарзаном.
– Я молилась о том, чтобы вы остались с нами, – сказала она просто, когда Тарзан наклонился с седла пожать ей на прощание руку, – а теперь буду молиться, чтобы вы вернулись.
Ее прекрасные глаза были печальны, а уголки рта опустились. Тарзан был тронут.
– Кто знает? – сказал он и поскакал догонять арабов.
Не доезжая до Бу-Саады, Тарзан попрощался с Кадуром бен Саденом и его людьми: ему хотелось въехать в город незамеченным, на то были причины. Шейх поддержал решение Тарзана: арабы въехали в Бу-Сааду первыми, никому не рассказывая о том, что с ними прибыл Тарзан. А несколько позже в город въехал и Тарзан. Он направился на тот же постоялый двор, где остановились арабы. Было уже темно, никем не замеченный, он вошел в помещение. Он принял приглашение Кадура бен Садена поужинать, а затем отправился кружным путем в свой прежний отель. Он зашел через черный ход и разыскал хозяина, который, похоже, был очень удивлен, увидев своего постояльца живым.
Да, есть письма для мсье, он сейчас принесет их. Хорошо, он никому не расскажет о возвращении мсье.
Вскоре хозяин принес пачку писем. В одном из них Тарзану предписывалось оставить прежнее задание и первым же пароходом отправляться в Кейптаун. Дальнейшие инструкции ему должен был передать другой агент – имя и адрес этого человека прилагались. Письмо было предельно кратким и ясным. Тарзан договорился об отъезде из Бу-Саады на следующее утро. Затем он отправился в казармы местного гарнизона, чтобы повидаться с капитаном Жераром: по словам хозяина гостиницы, тот вернулся со своим отрядом из похода накануне.
