Десмонд Бэгли - Письмо Виверо
Он посмотрел на меня с презрением.
— Разумеется, я абсолютно уверен.
— Когда ты в последний раз проверял кардан?
— Два дня назад. Но диверсия была проведена позже, поскольку вчера я летал совершенно нормально. Боже мой, нам повезло, что мы продержались в воздухе десять минут без этих болтов.
Из леса донесся шум — гулкое «бу-ум» откуда-то сверху, и яркая вспышка пробилась через листву.
— Он все-таки упал, — сказал Гарри. — И нам крупно повезло, что мы не упали вместе с ним.
2
— Десять миль, — сказал Гарри. — В джунглях это долгий путь. Сколько воды у нас есть?
— Кварта хорошей и кварта сомнительной.
Он поджал губы.
— Немного для двух человек в такую жару, и мы не сможем идти ночью. — Он разложил на земле свою карту и достал из кармана маленький компас. — Всего нам понадобится два дня, но мы не доберемся до места, имея с собой всего две кварты воды. — Его палец прочертил линию на карте. — Здесь должен быть еще один сенот — примерно здесь. Он удален на три мили в сторону от прямого маршрута, так что нам придется сделать небольшой крюк.
— Сколько до него отсюда?
Он приложил к карте пальцы и прикинул расстояние.
— Около пяти миль.
— Прилично, — сказал я. — Это целый дневной переход. Сколько сейчас времени?
— Одиннадцать тридцать. Нам лучше поторопиться. Я хотел бы оказаться на месте до наступления сумерек.
Остаток дня был заполнен насекомыми, змеями, потом и ноющей спиной. Большую часть работы с мачете выполнял я, поскольку Гарри стало хуже, и каждый раз, когда он поднимал руку, его лицо искажала гримаса боли. Но он нес обе фляги с водой и запасное мачете, и меня не обременяла дополнительная ноша.
Поначалу все было не так плохо; это могло бы напоминать прогулку по солнечным полянам, если не принимать во внимание редкие стычки с подлеском. Гарри следил за направлением по компасу, и мы продвигались с хорошей скоростью. За первый час мы прошли почти две мили, и я воспрял духом. При таком темпе мы будем возле сенота не позднее двух часов пополудни.
Но внезапно лес стал гуще, и нам пришлось пробираться сквозь сплошные заросли кустарника. Я не знаю, чем было вызвано подобное изменение; может быть, здесь сказалась разница в составе почвы, благотворно влияющая на растительность. Но так случилось, и эта задержка отразилась на нас весьма болезненно. Возникшая боль была не только душевной — от той мысли, что мы не сможем добраться до воды так скоро, как ожидали, но и физической. Вскоре я начал истекать кровью от множества порезов и ссадин на руках. Как я ни старался, мне не удалось этого предотвратить; казалось, лес был пропитан формами жизни, враждебными для посторонних пришельцев.
Мы были вынуждены делать частые остановки для отдыха. Гарри начал постоянно извиняться за то, что он не может сменить меня в работе с мачете, но вскоре я заставил его умолкнуть.
— Ты занят тем, что следишь, чтобы мы не сбились с курса, — сказал я. — Как у нас обстоят дела с водой?
Он протянул мне флягу.
— Ты можешь ее допить.
Я открыл флягу и сделал паузу.
— А как насчет тебя?
Он усмехнулся.
— Ты нуждаешься в ней больше. Ты делаешь всю основную работу, от которой сильно потеешь.
Звучало убедительно, но все равно мне это не нравилось. Гарри выглядел крайне изможденным, и его лицо под слоем грязи имело серый оттенок.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, — ответил он раздраженно. — Выпей воду.
Так что я осушил флягу и спросил устало:
— Сколько еще осталось?
— Около двух миль. — Он посмотрел на часы. — Нам потребовалось четыре часа, чтобы пройти последнюю милю.
Я бросил взгляд на густые зеленые заросли. Это был четырехфутовый лес Фаллона, и постепенно он становился все гуще. При таком темпе нам понадобится шесть часов, чтобы добраться до сенота, а возможно и больше.
— Ну что ж, продолжим, — сказал я. — Дай мне твое мачете, это совсем затупилось.
Примерно через час Гарри сказал:
— Стой! — От того, как он это произнес, у меня волосы встали дыбом, и я замер абсолютно неподвижно. — Теперь осторожно! — скомандовал он. — Сделай шаг назад — очень тихо и очень медленно.
Я отступил на один шаг, а затем еще на один.
— В чем дело?
— Отойди еще назад, — сказал он спокойно. — Еще на пару шагов.
Я сделал, как он сказал, и спросил:
— Что случилось, черт возьми?
Я услышал, как он с облегчением перевел дыхание.
— Ничего не случилось — теперь, — ответил он. — Но посмотри вон туда — на основание ствола этого дерева.
Тут я увидел это, точно на том месте, где я только что стоял — свернувшийся кольцами ужас с плоской головой и немигающими глазами. Еще один шаг, и я наступил бы прямо на него.
— Это бушмастер, — сказал Гарри. — Да поможет нам Бог, если нас укусит одна из таких тварей.
Змея опустила свою голову, а затем скользнула в кустарник и исчезла.
— Что за чертово место, — произнес я и вытер пот со лба. Он был вызван в большей степени окружающей влажностью, чем затраченными мною усилиями.
— Давай отдохнем, — предложил Гарри. — Выпей немного воды.
Я сунул руку в карман.
— Лучше выкурю сигарету.
— Она высушит тебе горло, — предупредил Гарри.
— Она успокоит мои нервы, — возразил я. Я проверил пачку и обнаружил, что осталось три сигареты. — Будешь курить?
Он отрицательно покачал головой и достал из кармана плоскую коробочку.
— Это сыворотка против змеиного яда. Я надеюсь, что она нам не понадобится. Человек, которого укусит змея, не сможет передвигаться в течение двух дней, и сыворотка тут не поможет.
Я кивнул. Любая задержка может оказаться для нас смертельной. Гарри извлек на свет небольшой пузырек.
— Позволь мне посыпать этим лекарством твои порезы.
Пока я курил сигарету, он вытер с моих ссадин кровь и продезинфицировал их антисептиком. Затем я снова сжал рукоять мачете, но на этот раз более слабо, и возобновил атаку на лес.
Ладони моих рук начали болеть и покрываться мозолями, поскольку пот делал кожу мягкой, и она легко стиралась о рукоять мачете. Техника работы с мачете отличалась от той, к которой я привык; мачете было гораздо тяжелее, чем любая спортивная сабля из тех, что мне приходилось брать в руки в фехтовальном зале, и хотя техника здесь казалась более грубой, она требовала крепкой мускулатуры, особенно когда лезвие утратило свою остроту. Кроме того, я никогда не фехтовал непрерывно в течение многих часов — сабельный поединок короткий, быстрый и стремительный.
