Луи Буссенар - Французы на Северном полюсе
— Сейчас переведу, что тут написано, и ты поймешь! Кстати, там есть еще два документа. Один на английском, другой — на французском.
Итак, слушай!
Сегодня, 12 мая 1876 года, здесь, у 83°20′26″ северной широты и 65°24′12″ западной долготы, была экспедиция в составе двух кораблей, «Алерт» и «Дисковери», под командой Дж. Нэрса, капитана британского флота.
С зимовки на корабле «Алерт», у 82°24′ северной широты, отправилось двое саней под командой лейтенанта Маркема. Он провез их через торосы Палеокристаллического моря до данной точки, наиболее близкой к полюсу, до которой еще никому не удавалось дойти.
Подпись: лейтенант Альбер МАРКЕМ, капитан судна «Алерт».— Но, капитан, — поспешно заметил баск. — Лейтенант Маркем дошел до восьмидесяти трех градусов двадцати минут двадцати шести секунд северной широты… Я читал о его экспедиции во время нашей зимовки, а мы сейчас у восемьдесят девятого градуса! То есть на шесть градусов севернее, как вы совершенно точно определили.
— Маркем тоже не ошибся, мой дорогой Мишель!
— Каррамба! Точнее, я ничего не понимаю!
— Но это же совсем просто! — продолжал капитан, осторожно укладывая листы обратно в бутылку. — Помнишь, что писал капитан Нэрс о Палеокристаллическом море?
— Помню! Он писал, что оно покрыто вечными льдами, которые никогда не тают и не перемещаются, и пройти через них к полюсу невозможно. А через шесть лет французский ученый, доктор Пери, едва не утонул в этом море.
— Капитан Нэрс был и прав и неправ! — продолжал д’Амбрие, неся бутыль с бумагами к своим спутникам. — Льды эти и в самом деле древние и практически не разрушаются, но они подвержены воздействию течений и ветров!.. В один прекрасный день «вечные» льды оторвались от берега, где их увидел капитан Нэрс, и стали дрейфовать по течению…
— Но, капитан, с тех пор прошло одиннадцать лет!..
— Кто может утверждать, что льды не обошли за это время несколько раз вокруг земной оси? Что не переместились от одного полюса холода к другому? Что не стояли месяцы, а может быть, и годы, примерзнув к какому-нибудь иному берегу, а затем не продолжили свой дрейф вокруг полюса?
— Вы, пожалуй, правы, капитан! Вряд ли такие массы льда могут растаять. По крайней мере, в этих широтах, где летом не теплее, чем у нас зимой!
Так, разговаривая, капитан и Мишель пришли к своей стоянке, где их с нетерпением ждали Дюма, Иттуриа и Форен.
Можно себе представить, какую бурную реакцию вызвала принесенная новость! Ахам и охам не было конца. Как удивился бы отважный мореплаватель, узнав, что его пирамида проделала такой путь!
К записи Нэрса капитан добавил свою:
«Документ найден 30 апреля 1888 года капитаном д’Амбрие, начальником французской полярной экспедиции, начавшейся в 1887 году. Западная долгота 9°12′ от Парижа, северная широта 89°. В день 30 апреля 1888 г.
После гибели своего корабля французская экспедиция, с месячным запасом продовольствия, намеревается дойти до полюса, а оттуда выйти на земли Российского государства.
В экипаже есть случаи заболевания цингой. 26 апреля сего года от нее скончался механик Фриц Герман.
Подписали: Жан ИТТУРИА, Авель ДЮМА, Мишель ЭЛЕМБЕРИ — матросы; д’Аморие — капитан».Бутыль с документами тщательно закрыли, запечатали варом, обернули парусиной и снова положили в пирамиду, придав ей прежний вид.
ГЛАВА 9
Потепление. — Преодолено еще одно препятствие. — Воспоминания о солнечном крае. — Море!.. Море!.. — На лодке. — В пятнадцати часах от полюса. — Чудесная сила воодушевления. — Измерение глубины. — Поразительный результат. — Дно на глубине двадцати пяти метров. — Дно опускается до двухсот метров. — Соображения баска Мишеля. — Все перемещается: лодка, льды, само море.
Тридцатое апреля было богато событиями. Поставив на место пирамиду, найденную таким чудесным образом, далеко от обозначенной английским офицером широты, путешественники продолжали свой путь к полюсу.
Казалось, мучениям не будет конца — такой трудной была дорога, если вообще можно назвать дорогой бесконечные ледяные горы, по которым приходилось карабкаться, да еще таскать тяжести, каждый раз рискуя сорваться в пропасть. Наконец они вышли на большое ледяное плато[114], представлявшее собой огромную голую льдину, с которой начисто смело снег.
Как ни странно, но по мере продвижения к северу становилось все теплее.
Моряки теперь уже не замерзали, а потели на ходу так сильно, что капитан приказал всем снять полотняные балахоны, с тем чтобы в случае внезапного похолодания снова их надеть.
Но этого не произошло, напротив, температура поднялась до минус 17°, хотя уже наступил вечер.
Спальные мешки положили прямо под открытым небом, поужинали и почувствовали себя добрыми буржуа, отдыхающими после трапезы в беседке, над которой распускаются зеленые листочки винограда. Правда, за водой, точнее за снегом, пришлось спускаться под гору, потому что льдина, на которой они расположились, была соленая.
Внезапное потепление подействовало на всех благотворно, надежда на удачу подняла настроение.
Впереди виднелась цепь ледяных гор, еще более крутых и высоких, зато до полюса оставалось совсем немного, а жестокие холода как будто отступили на время…
И маленький отряд смело пошел на приступ гор. Почуяв тепло, собаки тоже повеселели и, несмотря на сбитые и исцарапанные лапы, бодро тянули упряжку в гору, так что в каких-то местах людям не приходилось им помогать.
Восхождение на гору заняло более четырех часов. Подъем был очень крутым, и путники часто останавливались на отдых.
Впервые за долгое время струившийся по лицам пот не превратился в сосульки. Температура поднялась до минус 14°!
Не помня себя от радости матросы веселились, как дети.
— А что за этими горами, похожими на декорацию? — спрашивал Летящее Перо, постоянно вспоминавший о том, как был актером.
— Может быть, там земля и растут большие пихты, — отвечал баск.
— О, Господи! А почему не апельсины? — отзывался Дюма. — Апельсины и оливки. Оливки я положил бы в жаркое из тюленя, а апельсин посолил.
— Уж лучше банановые рощи, кокосовые пальмы и хлебные деревья под горячим солнышком! — мечтательно произносил Летящее Перо с красным от постоянного обморожения лицом.
