Эдгар Берроуз - Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери (сборник)
Тут разговор был прерван появлением четырех полицейских. Увидев Тарзана, они встали как вкопанные.
– Друзья мои, – обратился к ним начальник, – вот джентльмен, с которым вы повстречались на улице Моль вчера вечером. Он пришел добровольно сдаться полиции. Я хотел бы, чтобы вы внимательно выслушали лейтенанта Д’Арно. Он поведает вам о некоторых событиях из жизни этого господина, и, возможно, это объяснит его вчерашнее поведение. Прошу вас, мой дорогой лейтенант!
Д’Арно говорил примерно четверть часа. Он рассказал полицейским о жизни Тарзана в джунглях, объяснил, какое дикое воспитание получил этот человек и почему он сражается, как дикий зверь, когда дело касается самообороны. Д’Арно разъяснил, что, нападая на полицейских, Тарзан руководствовался инстинктом, а не разумом и сам не понимал, что творит. Для него в эту минуту люди мало отличались от любых других животных, с которыми он сталкивался в джунглях, – а там почти все были его врагами.
– Я понимаю, он задел вашу гордость, – сказал Д’Арно в заключение, – но вам не следует воспринимать случившееся как позор. И вам не за что себя упрекать: считайте, что в той маленькой комнате вы сражались с африканским львом или с огромной гориллой. Вы имели дело с человеком, который день за днем противостоял всем опасностям, таящимся в джунглях. И нет никакого бесчестья в том, чтобы оказаться побежденными сверхчеловеческой силой Тарзана из племени обезьян.
Полицейские стояли молча, глядя то на Тарзана, то на своего начальника. Тогда человек-обезьяна поступил именно так, как и следовало: он шагнул к полицейским, протянув для пожатия руку.
– Я прошу прощения за свою ошибку, – сказал он просто. – Давайте останемся друзьями.
Тем и закончилось дело. Тарзан произвел на полицейских такое сильное впечатление, что они целый день говорили о нем, и в результате число его друзей увеличилось еще на четырех человек.
Вернувшись домой, лейтенант Д’Арно получил письмо от своего английского друга Уильяма Сесила Клейтона, лорда Грейстока. Они подружились во время безуспешной экспедиции по спасению Джейн Портер, похищенной Теркозом.
– Они собираются пожениться в Лондоне примерно через два месяца, – сказал Д’Арно, прочитав письмо.
Тарзан понял, кто такие «они», и ничего не ответил. Весь день он был тихим и задумчивым.
Вечером друзья отправились в оперу. Тарзан по-прежнему был занят своими мрачными мыслями и не замечал того, что происходило на сцене. Перед его глазами стоял образ прекрасной американки, он слышал, как будто наяву, ее грустный и нежный голос, говоривший ему о любви. И вот – она выходит замуж за другого!
Тарзан опомнился, пытаясь отогнать незваные воспоминания, и в то же мгновение почувствовал на себе чей-то взгляд. В таких ситуациях инстинкт заставлял Тарзана сразу посмотреть в глаза наблюдавшему за ним. Но, обернувшись, он увидел сияющие радостью глаза Ольги, графини де Куд. Тарзан поклонился в ответ и понял по ее выражению лица, что она приглашает его к разговору, почти умоляет.
В антракте он уже сидел в ее ложе.
– Мне так хотелось вас увидеть, – говорила она. – Я не могла забыть о том, что вы спасли и моего мужа, и меня, но не получили никаких объяснений по поводу случившегося. Вы ведь могли посчитать это неблагодарностью с нашей стороны и нежеланием принимать меры, чтобы предотвратить повторные угрозы этих двух людей.
– Вовсе нет, – ответил Тарзан. – У меня остались о вас только добрые воспоминания. Вы не обязаны мне ничего объяснять. А что, они снова вам досаждали?
– Они не дают нам покоя, – вздохнула графиня. – Мне нужно было кому-то об этом рассказать, но кому, как не вам? Позвольте же мне наконец все вам объяснить. Это может быть полезно и вам, поскольку Николай Роков – такой человек, который будет снова и снова искать способ отомстить вам. Так что мой рассказ, надеюсь, поможет вам противостоять его замыслам. Здесь говорить неудобно, отложим до завтра. Я буду ждать вас у себя в пять часов.
– До завтрашнего вечера еще целая вечность, – ответил Тарзан и пожелал ей спокойной ночи.
Тем временем Роков и Павлов находились в плохо освещенном углу зрительного зала и видели Тарзана в ложе графини де Куд.
На следующий день в половине пятого смуглый мужчина стоял у служебного входа во дворец графа де Куда. Он позвонил, и лакей, отворив дверь, сильно удивился: он узнал смуглого человека. Они поговорили вполголоса. Поначалу лакей решительно отвергал предложение непрошеного гостя, но уступил: получив вознаграждение, слуга провел господина окольным путем в небольшую, закрытую занавесями нишу, примыкавшую к комнате, где графиня имела обыкновение пить чай.
Через полчаса в комнату вошел Тарзан, а следом за ним появилась хозяйка. Она улыбнулась и протянула руку своему гостю.
– Я так рада, что вы пришли, – сказала она.
– Этому ничто не смогло бы помешать, – ответил он.
Они немного поговорили об опере и о новостях, занимавших тогда Париж, о том, как приятно возобновить краткое знакомство, завязавшееся при столь необычных обстоятельствах, и наконец перешли к теме, которая в действительности занимала обоих.
– Вам, должно быть, интересно, – сказала графиня, – узнать цель преследований со стороны Рокова. Все очень просто. Граф имеет доступ ко многим секретным документам военного министерства. Иностранные правительства заплатили бы за них целое состояние. И потому их агенты готовы на любое преступление, лишь бы завладеть государственной тайной. Именно такой документ сейчас у него на руках. Эта бумага может принести славу и богатство тому, кто раздобудет ее для своего правительства. Роков и Павлов – русские шпионы. Они не остановятся ни перед чем ради этой информации. Случай на пароходе – я имею в виду нечестную игру в карты – был устроен для того, чтобы шантажировать моего мужа и выманить у него нужные сведения. Обвинение в шулерстве означало бы для него конец карьеры. Ему пришлось бы уйти из министерства, и все в обществе отвернулись бы от него. Роков и Павлов задумали поставить его перед выбором: честь взамен на документы либо бесчестье. Вы разрушили этот план, и тогда негодяи придумали другой: они решили поставить на кон репутацию не Рауля, а мою. Когда Павлов вломился ко мне в каюту, он прямо сказал об этом. Он обещал ничего не предпринимать, если я помогу им. В случае моего отказа Роков, который стоял снаружи, должен был известить старшего стюарда о том, что я развлекаюсь с мужчиной, запершись в каюте. Он собирался раззвонить об этом по всему пароходу, а по прибытии сообщить еще и журналистам. Разве это не ужасно? Но я, по случаю, знаю нечто такое о мсье Павлове, что грозит ему виселицей в России, если только сообщить об этом петербургской полиции. Я шепнула ему одно имя, и тогда он набросился на меня как сумасшедший и стал душить. И задушил бы, если бы не вмешались вы.
– Скоты! – пробормотал Тарзан.
– Это хуже, чем скоты, мой друг, – сказала графиня, – это бесы. И я боюсь за вас, поскольку вы навлекли на себя их ненависть. Вам надо теперь всегда быть начеку. Ах, пообещайте всегда быть бдительным, ради меня! Я никогда не прощу себе, если вы пострадаете оттого, что проявили великодушие по отношению ко мне!
– Но я совсем не боюсь их, сударыня, – ответил он. – Мне приходилось сталкиваться с куда более серьезными врагами, чем Роков и Павлов.
Было ясно, что Ольга ничего не знала о происшествии на улице Моль, и Тарзан решил ее не расстраивать.
– Но почему же вы не сдадите этих негодяев властям?
Графиня ответила не сразу.
– Есть две причины, – произнесла она наконец. – Одна из них мешает это сделать графу. А вторая – мне. – Тут она замолчала, внимательно всматриваясь в лицо Тарзана. – Эта тайна известна только Рокову и мне. И почему-то…
– Почему-то – что? – с улыбкой спросил он.
– И почему-то мне хочется рассказать вам то, о чем не знает даже мой муж. Мне кажется, что вы поймете и подскажете, как следует поступить. И не станете судить меня слишком строго.
– Боюсь, я никуда не годный судья, мадам, – ответил Тарзан. – Если бы вы обвинялись в убийстве, я бы постановил: жертва должна быть благодарна судьбе за столь прекрасную смерть.
– Не говорите так! – запротестовала она. – И речь не идет о таких ужасах. Но прежде позвольте мне объяснить, почему граф отказывается преследовать этих людей по закону. А потом, если мне хватит храбрости, я расскажу вам и о самой главной причине, которая удерживает меня. Первая причина заключается в том, что Николай Роков – мой брат. Мы русские. Николай, сколько я его помню, никогда не дорожил честью. Он служил в русской армии в чине капитана, но потом его выгнали со службы. Это было связано с каким-то скандалом, который со временем забылся, и отец сумел устроить Николая в тайную полицию. Брат совершил много ужасных преступлений, но ему всегда удавалось уходить от ответственности. В последний раз он прибег к политическому доносу, обвинив своих жертв в заговоре против царя, и русская полиция, всегда готовая поддержать подобные показания, освободила его.
