Уильям Кингстон - Среди дикарей и пиратов
— Попробую, ваша честь; а сам я готов остаться, если кто-нибудь еще останется со мной, — ответил Падди.
— Я останусь, — сказал Гарри, заметив, что другие не торопятся с ответом.
— И я, — сказал я, — если вы этого желаете, Медж.
— Нет, — ответил он, — двух человек достаточно, а вы можете пригодиться, чтобы привести сюда лодку в другой раз. Так как мы поплывем по течению, то можем добраться до лагеря и вернуться сюда при наступлении вечера; теперь мы знаем реку достаточно хорошо, чтобы плыть и ночью.
Медж велел Дойлю сложить товары на куски из коры и выстроить над ними навес из того же материала, чтобы предохранить их от промокания в случае дождя. Пуллинго, увидев, что мы оставляем наши запасы, охотно остался при них.
Простившись с нашими друзьями, мы поплыли вниз по реке. Так как течение было сильное, то часов через шесть мы добрались до лагеря.
— Никакого корабля не было? — спросил я у Томми Пекка, который вышел встретить нас.
— И признака корабля не было, — ответил он. — Капитан пошел на вершину утеса посмотреть, нет ли чего в виду; если ничего не видно, то, я думаю, он велит пуститься в путь.
Мать и Эдит, узнав от Попо о нашем приезде, вышли из дома и подтвердили слова Томми. Эти два дня они, как и все остальные, деятельно заготовляли все к пути.
Когда отец вернулся, он одобрил все сделанное нами и принял предложение Меджа немедленно отправиться назад с новым грузом; сам он решил остаться с Пирсом, Томом и одним матросом; а я должен был вернуться к лодке и захватить отца, мать, Эдит и все остальное добро.
Мы немедленно отправились в путь. Почти два часа нам пришлось плыть в темноте и осторожно пробираться вперед. Я сидел на носу, стараясь проникнуть в окружавший нас мрак, чтобы предотвратить могущую встретиться опасность. Я очень обрадовался, когда увидел в воде отражение яркого света, видневшегося на ветвях и стволах деревьев. То был костер, зажженный Дойлем. Он и Гарри ответили на мой окрик.
Мы сошли на берег. Наши друзья ожидали нас и приготовили обильный ужин — жареных попугаев и голубей, горшок с чаем и несколько пирожков, испеченных в золе. Приготовили они нам также места для ночлега, и мы, не теряя времени, легли спать, с тем чтобы встать за час до зари, рассчитывая к вечеру вернуться обратно.
Я проснулся раньше, чем было нужно, так как боялся опоздать. Пуллинго не спал, но и не сторожил, а набивал свой объемистый живот остатками нашего ужина, предназначенными для завтрака. На деревьях висело несколько птиц, убитых накануне; я ощипал их и посадил на вертел; потом разбудил тех из моих товарищей, которые должны были отправиться со мной. Мы поспешно позавтракали, сели в лодку и отправились вниз по течению. Пока было темно, приходилось ехать осторожно; зато когда рассвело, мы так налегли на весла, что приехали в лагерь раньше, чем нас ожидал отец.
Он только что вернулся с дюн.
— Нигде не видно судна, — сказал он. — Я очень боюсь, что Броун и его отряд погибли; они, наверно, попались в те бури, от которых мы пострадали здесь. Я предостерегал их от опасности, но они не хотели слушать меня. Во всяком случае мне от души жаль их.
Во время нашего отсутствия отец сделал все возможное, чтобы предохранить наше имущество от разорения. Он забаррикадировал двери и окна хижин и кладовой кольями, крепко врытыми в землю, на которые он прикрепил гвоздями горизонтальные перекладины. Мы думали, что туземцы не решатся уничтожить эти сооружения.
Остальные вещи мы намеревались увезти в тюках. Взяли мы также оружие и боевые припасы. Страх, что у нас может не хватить пороху и дроби, побудил отца немедленно отправиться в путь. Нам нужно было и добывать себе пищу, и сдерживать, в случае нужды, туземцев, а разбойники унесли у нас запасы дроби и пороха, которых могло бы хватить на месяц и даже на два.
Лодку нагрузили быстро. Напоследок собрали из сада все овощи, чтобы иметь зелень, по крайней мере на первые дни путешествия. Не без сожаления расстались мы с местом, служившим нам убежищем в продолжение стольких недель.
— Отталкивайтесь, — сказал отец. Он сел на руль, мать и Эдит сели рядом с ним, верная Нанни улеглась у ног сестры; мы оттолкнулись и начали свое путешествие вверх по реке. Мы заглянули в просвет между деревьями, чтобы еще раз взглянуть на кита, вокруг которого по-прежнему виднелось множество туземцев; мы были рады, что удаляемся от них, так как не сомневались, что, покончив с чудовищем, они станут беспокойными.
Несмотря на предстоявший трудный путь, который приходилось делать пешком, мать была весела, Эдит смеялась и беспечно болтала; она думала, что будет очень весело идти целыми днями по незнакомой стране, любуясь постоянно сменяющимися видами, а на ночь раскидывать лагерь. Путешествие казалось ей рядом пикников, только более интересных, чем обыкновенные. Никто из нас не хотел разочаровывать ее, хотя я боялся, что она скоро устанет от такой жизни. В нашу пользу говорило, что мы имели основание предполагать, что настанет хорошая погода, так как дождливое время года кончилось.
Мы плыли целый день без всяких приключений и вскоре после захода солнца достигли места остановки. Наши друзья развели костер, на котором приготовлялся ужин, и собрались на берегу, чтобы встретить нас. Мы вытащили лодку на берег подальше от воды, намереваясь выстроить для нее на следующее утро сарай, чтобы защитить ее от действия солнца и сырости.
Лагерь мы раскинули в некотором расстоянии от воды, со стороны берега, где почва была суше, чем там, где мы остановились в первый раз. Местность носила дикий лесной характер. Гигантские деревья подымались к звездному небу, ветви их тесно переплетались с бесчисленными вьющимися растениями с цветами различных оттенков и различной величины — от громадных до еле заметных. Растения эти спускались фестонами до земли.
Медж заботливо устроил шалаш из древесной коры для матери и Эдит. Остальные разместились в пристройках. Мы весело расселись вокруг огня, наслаждаясь хорошим ужином. Провизии у нас было много, так что мы могли не жадничать.
Пуллинго, очевидно, считал себя членом нашего общества. Медж одел его в рубашку и штаны, и он стал гораздо презентабельнее. Пробовал было Медж нарядить его в парусиновую куртку, но Пуллинго знаками показал, что эта одежда слишком тепла для него и он падет под ее тяжестью. Я заметил, что ночью он снимал свое новое платье и набрасывал на себя меховое одеяло; вероятно, он не мог уснуть без этого.
Однако надо спешить и описать только главные события нашего путешествия.
ГЛАВА Х
Начало путешествия. — Ночной лагерь. — Присутствуем при «Корроборри», или танце скелетов. — Посещение туземцев. — Фокусы колдуна. — Туземные суеверия. — Продолжение путешествия. — Странные деревья. — Тревога, вызванная пересмешником. — Дневная остановка. — Экспедиция. — Видим старуху, старающуюся настроить туземцев против нас. — Пуллинго является, чтобы предупредить нас. — Мы удаляемся. — Быстрая ходьба. — Носилки для Эдит. — Новый лагерь. — Беглец. — Застигнуты туземцами, оказывающимися друзьями Пуллинго. — Продолжаем путешествие.
