Вадим Новосадов - Маска Гермеса
Он понадеялся на встречу с Артуром, чтобы обсудить свежую идею, но тот, сославшись на занятость, посоветовал отправить запрос по электронной почте. Византа интересовал некто Доминик Роше, персона, вызывавшая наибольшее подозрение на то, что он являлся посредником в легализации средств, происхождении которых хоть и было тёмно, но вело к России. Около полугода назад он ликвидировал фирму, возглавляемую им, и через которую проводил свои миллионные контракты, по-видимому, фиктивные. Свои операции фирма проводила с одним парижским банком.
Из досье, присланного Воленталем, следовало, что французские спецслужбы подозревали, что Доминик Роше отмывал нелегальные доходы, но до сих пор, не пытались разоблачить его. Причина, похоже, заключалась именно в этом банке, название которого, обязательно бы всплыло, и привело к публичному скандалу.
Этот загадочный Роше хотя и исчез бесследно, но родственники не объявляли об этом в полицию, получалось, что он поддерживал с ними контакт, скрываясь, видимо, под другим именем.
Его исчезновение усиливало догадку, что он согрешил в чём-то именно против теневых хозяев, поскольку полиция не преследовала его. Но база данных спецслужбы позволила быстро обнаружить его под запоминающимся именем Фердинанда Пуатье, чья кредитная карта, со снимком Роше, была зафиксирована две недели назад, в Париже. А то, что он пользовался картой довольно редко для обывателя, свидетельствовало о запасе наличности, которое в ходу у нелегально состоятельных лиц.
Уже через два дня агенты главной разведки Франции DGSE (генеральная дирекция внешней безопасности) вышли на него, и задержали в его же квартире, на юго-западной окраине столицы. При дознании, у него же дома, кроме Воленталя и Византа, присутствовал агент спецслужбы, некто Франсуа Мартен.
Мужчина лет сорока, с самоуверенным и хитрым лицом, время от времени требовал адвоката, держал в руках бокал коньяка, пригубливал его мелкими глотками и вызывающе рассматривал незваных визитёров.
- По-моему, вы не похожи на юристов, - насмешливо восклицал этот Роше.
Тогда Франсуа представил напарника Византа агентом российской спецслужбы, вроде пресловутой и внушающей ужас КГБ. Хозяин на секунду растерялся, услышав слово КГБ. Его голос осип, затем разразился тонкой истерической тональностью, которой он снова потребовал адвоката.
- Хорошо, доставим тебе адвоката, - усмирял его жестким тоном Франсуа, - после того как предъявим тебе обвинение в финансовом мошенничестве. На тебя давно досье заведено. А ещё хуже – сдадим тебя русской мафии, от которой ты скрываешься. Пока ты отмывал их деньги, не забывал и про себя.
- Лжёте, - воскликнул этот Роше и отпил крупным глотком коньяк.
- Мы докопались до всех твоих афёр. Разве то, что мы здесь, не лучшее доказательство?
- Берёте на испуг.
Французский напарник пристально смотрел на соотечественника, который в своей суетливости не знал как себя вести, наливая очередную дозу коньяка. Затем Франсуа кивнул в сторону Александра, и тот поведал ему на французском языке про несколько фиктивных сделок, прошедшие через руки Роше. Знание французского впечатлило хозяина.
- Пытаетесь меня завербовать. Ничего не выйдет, - тем не менее, сопротивлялся он.
- Нет, не пытаемся, - снова вступил в диалог Мартен. - Ты не представляешь для нас интереса. Расскажи о совместных афёрах с русскими, мы тебе сделаем надёжные документы, и проваливай, куда хочешь. Проживай то, что прилипло к твоим рукам. Или, нам на тебя наплевать. Мы мстительные, не говоря уже о русских. Сколько ты у них прикарманил? Миллион? Два? Прячешься в роскошной квартире, в хорошем районе, пьёшь коньяк, который я не могу себе позволить даже по праздникам.
- Не хотите ли хлебнуть? - Роше поднял бутылку с ядовитым выражением лица.
- А у меня другая идея. Я сдам тебя русским. За деньги, - Франсуа кивнул в сторону Византа, который подыграл этому импровизированному выпаду, лукаво и хищно оскалившись.
- Думай. Если мы сейчас уйдём, с этим же предложением уже не вернёмся.
Роше теперь колебался, снова налил себе коньяка, с его лица сошла насмешливость.
- А где гарантии?
Франсуа вынул из кармана паспорт.
- Сюда нужно только вклеить фотографию и вставить чип с биометрическими данными, и можешь катиться на все четыре стороны. Только мы тебя отыщем, когда понадобится.
Роше выхватил тиснёную книжечку и стал её перелистывать.
- В суде показаний не дам, - пугливо и вопросительно возроптал он.
- Думаешь, наше слово тебя успокоит? - бесцеремонно подхлёстывал его французский агент. - Мой напарник задаст тебе кое-какие вопросы.
Дознание продлилось часа два, с перерывами, в которых они подкреплялись кто кофе, кто вином, с холодными закусками из запасов покладистого Роше. Разговор записывался на камеру.
Следующий день Визант потратил на то, чтобы разобраться в дебрях, где этот хитрый Роше пытался запутать следствие.
Подставные фирмы и фиктивные контракты переплетались с финансовой империей магната Лаврецкого, и пары крупнейших российских полу государственных компаний. Факт коррупции на лицо. Весь этот материал сошёл бы для российского и зарубежного правосудия в качестве фитиля для пороховой бочки, на которой сидели некоторые высшие чиновники. Впрочем, рассчитывать на открытость российского правосудия не следовало бы. Оно предпочло бы роль пожарной службы, отгородилась бы стеной политической конфронтации от остального мира, а её специальные органы занялись бы подтасовкой фактов. Чьи то головы, разумеется, полетели.
Визант снова отправил свои выводы Воленталю по электронной почте. Тот ответил ему похвалой за проявленные успехи. Как минимум, отметил Александр, партнёра он не разочаровал.
Спустя два дня, Артур прислал ему следующую инструкцию для продолжения задания с обновлёнными данными. Они шокировали Александра. Перед ним было авизо с подписью Риты Вагнер, на несколько миллионов «евро», завизированной недельным сроком. Электронная копия документа сопровождалась пояснением. Средства принадлежали холдингу Лаврецкого, и предназначались для телеканала, переведены были из Монако, оффшорной зоны Европы. Финансовый посредник, уже известный банк, “Франк Интернациональ”. Новообразованная телекомпания входила в медиа холдинг, “коммуникэйшн дайнэмик групп”, КDG в аббревиатуре, активы которого оценивались в сто пятьдесят миллионов “евро”, и были приобретены другим финансовым конгломератом Лаврецкого. Магнат перекупал сам у себя, то есть легализовал средства.
Воленталь предложил обдумать продолжения связей с Ритой Вагнер, с целью выяснить источники легализованных средств. С банком “Франк Интернациональ” имели дело, кроме Лаврецкого, менеджеры упомянутых компаний и даже сам Мерзоев, известный миссионер экстремистов.
