Рута Майя 2012, или Конец света отменяется - Вепрецкая Тамара

– Ну да, типа, собаке собачья смерть, – с горечью проговорил Саша. – Ладно, надо ехать. Может, мы перекусим с видом на водопад, а не в этом захолустном городишке? Тем более что нам уже однажды не удалось перекусить с видом на океан.

– Поедем.

– ¡Hola!

– Тата!

– Докладывай, Педро.

– Наши люди вступили с русскими в контакт.

– ¡Puta madre! [48] Надо сменить эхекуторов [49]. Где сейчас русские? Куда едут? Есть следы «васихи»?

– По «васихе» новостей пока нет. Они едут в Паленке. Но эхекуторы направили их в Агуа-Асуль, сказав, что и сами туда едут.

– Ладно. Это последняя их встреча. Дальше будет подозрительно.

– Что делаем?

– Пришлите новых эхекуторов в Агуа-Асуль. Немедленно!

– Вас понял!

Глава двадцать третья

Агуа-Асуль

– Что с погодой? Здесь бывает дождь? – изумилась Томина, когда крупные капли начали сыпаться все быстрее на лобовое стекло.

– Конечно, бывает, – откликнулся Беловежский. – В целом сейчас не сезон, но иной раз налетит тучка.

Однако тучка не налетела, а наползла, расползлась и надавила на горную трассу, по которой они следовали. Начинавшийся как тропический ливень с бурным, но непродолжительным потоком воды с небес, дождь превратился в нудную данность. Горный серпантин, да еще мокрый горный серпантин. От напряжения оба молчали. Чтобы тишина не оглушала, Саша поставил диск с рок-музыкой:

– Будет нас бодрить.

– Угу! – односложно согласилась Марина.

Пассажи рока с элементами джаза ритмически ложились на бесчисленные крутые виражи. Кульминация музыкальной пьесы – тревожное джазовое соло на скрипке с изломанным рисунком ритма – пришлась на участок дороги с отвратительным покрытием и отсутствием разметки. И все бы ничего. Но дорога пролегла по самому эпицентру тучи. Сначала это напоминало легкий туман, размывший очертания окружающего мира. Но туман густел. Размытость превратилась в стертость и невидимость. Еле-еле различим кусок асфальта прямо перед машиной. Ориентироваться, куда ведет дорога, можно было только по белой линии разметки, если она наличествовала. Чаще же разметка съедалась плохим асфальтом, и изгибы шоссе практически не просматривались. Ехать пришлось просто вслепую, будто бы колесами нащупывая каждый следующий сантиметр пути. Настроение безысходности нагнеталось нескончаемостью тумана и озвучивалось паническими музыкальными интонациями.

– Жесть! – всхлипнула Марина.

На территорию заповедника «Водопады Агуа-Асуль» въезжали все еще под дождем. Надежды посмотреть каскады в солнечную погоду не оправдались. Скопление автобусов и машин на стоянке свидетельствовало о популярности этой достопримечательности.

– Не повезло вам. Из-за дождя вода в реке совсем не голубая, – посетовал продавец билетов.

Небольшой дождь не мог их напугать, и они сразу направились к реке, которая призывно отливала серебром, прячась за растительностью. Перед ними предстала небольшая голубая лагуна, место, специально отведенное для купальщиков, о чем доложило висевшее тут же объявление. И несколько смельчаков плескались под дождем.

– Небо немного просветлело. Может, дождь все же кончится, – протянула Марина.

– Давай сначала пообедаем, – предложил Александр. – Во-первых, перефразируя известное высказывание, голодное брюхо к созерцанию глухо. Во-вторых, глядишь, за это время дождь-то и уймется.

Они устроились в одной из ближайших кафешек, что в изобилии были понатыканы вдоль основной туристической тропы. Маленький ресторанчик, явно семейный бизнес, уютно, по-домашнему оформленный, представлял собой террасу, примостившуюся под крышей из пальмовых листьев. Не занятые в обслуживании туристов члены семейства, дети и бабушки, тут же на диванчике прильнули к телевизору, прикованные к сериалу. Развешенные вокруг экраны позволяли и посетителям при желании наблюдать за мексиканскими страстями.

Саша с Мариной заняли столик, покрытый традиционной мексиканской тяжелой разноцветной скатертью, и изучали меню. Отсюда открывался прекрасный вид: за прибрежными зарослями маячил один из каскадов Агуа-Асуль. Приветливый официант – он же, по всей вероятности, хозяин – с готовностью помогал им разбираться в тонкостях местной кухни.

– Такос – прекрасный выбор, – говорил он. – У нас есть несколько видов такос. Можете попробовать любой, а можете – разные.

– Такос – объедение. Бери такос, Марин, не пожалеешь, – со знанием дела наставлял Беловежский.

Внезапно что-то крупное и темное пролетело сверху и хлестко шлепнулось на пол. С запоздалым удивлением Саша оцепенел. К счастью, Марина беседовала с официантом и не успела толком оценить всю прелесть ситуации. Саша же проникся ею сполна, ибо через секунду осознал, что с потолка только что почти на него, чудом проскочив буквально в паре сантиметров, упала крыса. Упала и проворно скрылась с глаз долой.

– Что это было? – Марина наконец заметила Сашино крайнее изумление.

– Крыса.

– Крыса? – И Марина вопросительно взглянула на мило улыбавшегося хозяина.

– Крыса, – хладнокровно подтвердил тот и с такой же готовностью, как две минуты назад разъяснял меню, пояснил: – Крысам нравится жить в пальмовых листьях, они там часто прячутся.

– Ах вот оно что! Это все объясняет, – подавился иронией Саша. – И им нравится падать на головы посетителям?

– Возможно, – столь же приветливо и невозмутимо ответствовал хозяин. – Правда, я вижу это впервые.

– Лиха беда начало, – усмехнулся Александр по-русски и с любопытством посмотрел на Марину, ожидая ее возмущенной реакции на происходящее.

Он удивился, заметив, что она терпеливо и спокойно ждет возможности сделать заказ, держа палец на выбранном в меню блюде.

– Мы не перейдем в другое кафе? – полувопросительно-полуутвердительно произнес он.

– Зачем?

– А крыса?

– Но здесь она уже спрыгнула и убежала. А в другом кафе она еще, может, затаилась и ждет, – обезоруживающе улыбнулась девушка.

– Резонно, – согласился Саша и радостно отметил про себя, как достойно и с каким юмором отнеслась его попутчица к этой, прямо скажем, не каждый день случающейся ситуации. Другая наверняка подняла бы визг, закатила истерику, устроила скандал любезным хозяевам. Нет, по правде говоря, хозяин же не может предугадать передвижение крыс даже в собственном заведении.

– Сеньор, вы можете рассказать про водопад? – поинтересовалась Марина у хозяина, когда он принес аппетитные такос.

– Конечно. Я давно здесь живу и могу быть экскурсоводом, – улыбнулся он в ответ.

– Почему вода в реке такая неестественно голубая?

– Это зависит от состава воды. Там присутствуют особые минеральные соли. Пороги возникают в том месте, где в реку впадают притоки и образуют рукава.

– Спасибо!

– Всегда к вашим услугам!

– Как такос? – полюбопытствовал Александр, когда Марина завершила трапезу.

– Очень вкусно!

– Да. И крыса не испортила настроение?

– Совсем не испортила. – И она лукаво склонила голову набок. – Наоборот, это забавное приключение!

– Shit happens! [50] Но нельзя не согласиться, что приключение забавное и с хорошим концом, – усмехнулся Саша. – Просто потому, что крыса не сиганула мне прямо на голову, а чуть-чуть промахнулась.

– Ничего себе не голубая вода! – воскликнул Беловежский. – Какая же она тогда в солнечный день?

Они стояли на деревянной палубе, специально построенной, чтобы туристы могли насладиться видом каскадов. Дождь почти закончился, но небо оставалось серым, и солнце не показывалось, справедливо полагая, что среди такой серости ему не место. И, несмотря на пасмурный день, дух захватывало от невообразимой красоты, явившей себя перед их очами. Целая серия порогов, каскадов, водопадов пропускала через себя пенно-белые потоки воды, которые стекали, ниспадали, пробирались по бесчисленным руслам, с разных сторон выныривали среди густых темных зарослей, собирались в одну реку ясно-бирюзового цвета, а она убегала вдаль и снова разделялась на голубые рукава. Вероятно, из-за дождливой погоды над всем этим великолепием парила еле заметная взвесь, притушевывая пейзаж и придавая ему черты акварели.