Хэммонд Иннес - Белый юг
Мне сказали, что я проспал шестнадцать часов. Когда же, наконец, открыл глаза, то рядам с собой в палатке увидел Кирре, второго помощника капитана с «Южного Креста». В памяти вдруг всплыло все, что мне нужно было им сказать.
— У людей на айсберге нет ни крошки, — прохрипел я.
Кирре протянул руку, успокаивая меня.
— Все хорошо, Крейг. Лежите и отдыхайте. Капитан Эйде ушел еще вчера и взял с собой еще девять человек. А мы пойдем после.
— Но ведь он не понимает, как это срочно! — закричал я взволнованно. — Он же не знает, что они…
Кирре улыбнулся и потрепал меня по руке, точно ребенка.
— Он все знает. Вы бредили. Часами только я твердили, что у них ни крошки, что они скоро умрут, если никто к ним не придет на помощь. Эйде давно ушел, у него двое саней и много мяса, и вдет он форсированным маршем. Он велел передать, чтобы вы не волновались.
— Ну а пролом? — вскричал я. — Он ведь не знает, что там разводье шириной в целую четверть мили, совсем недалеко от вас, к востоку. Его нужно обходить.
— Об этом вы тоже твердили много раз. — Рука Кирре заставила меня лечь. — Вам нужно отдохнуть, ведь скоро пойдем и мы. Сани уже загружены мясом.
Я подумал о долгом переходе назад по этой страшной дороге к айсбергу и знал, что мне не одолеть его.
— Дайте нам проводника и еды. Мы пойдем на стоянку «Южного Креста». Мы вам только будем мешать.
Но Кирре покачал головой.
— Вы, верно, не слышали, что Эйде говорил прошлой ночью. Лагерь «Южного Креста» нами покинут. Вы понимаете, хоть у нас вдоволь и мяса, и жира, шлюпок все же нет. Их разбило. Вот мы и идем туда, где есть шлюпки.
— Сколько у вас людей? — спросил я.
— Сорок шесть, включая тех, кто ушел с Эйде.
— Шлюпок на всех не хватит, — сказал я.
— Так-то оно так, но мы решили собраться все вместе. Может, и переживем зиму. Иногда течением айсберги выносит из пака. Тогда самые крепкие из нас попытаются добраться до Южной Георгии и приведут помощь. На это только и надежда.
— А полковник Бланд с Эйде? — спросил я.
Кирре покачал головой.
— Полковника Бланда нет в живых. Сердце. Он умер вскоре после того, как объявился Даль.
— Даль?! — я вытаращил на него глаза. — Вы хотите сказать, тот помощник с «Валь-5»?
Кирре кивнул,
— Он сейчас с Эйде. Он и двое других добрались до нас в начале прошлого месяца.
— Но… как?
— Их, кажется, отнесло от вас там, во льдах. Они были на несяке. И вот потом они нашли лагерь «Тауэра-3». Потом…
— Вы хотите сказать, что лагерь «Тауэра-3» был все еще там? — прервал я его.
Он кивнул.
Значит, Эрик Бланд был прав. Айсберги прошли бы мимо него. Останься он там, и у него был бы шанс выбраться в одиночку.
— Продолжайте, — попросил я.
— Что тут особенно говорить. Там они нашли пищу и убежище, переждали шторм. Они долго дрейфовали, а когда прояснилось, увидели нефтяной дым, которым мы пытались сигналить самолетам, и присоединились к нам.
— А как вы? Что с вами было после того, как затонул «Южный Крест»?
— Мы потеряли радио и не могли переговариваться со спасательными судами. Затем нас, как и вас, зацепил один из айсбергов. Спаслись только немногие. Олаф Петерсен и другие погибли. Даль рассказал, что вы там, на айсберге, на уступе, с четырьмя шлюпками, и Эйде с добровольцами отправился к вам. Но их застигла метель, и они вернулись. Во второй раз пошли все, и вот нам повезло — мы обнаружили вас.
…На следующее утро после раннего завтрака все палатки, кроме одной, где лежали я, Ваксдаль и Келлер, были убраны, и Кирре со своими людьми и первыми санями, нагруженными китовым мясом, выступил в поход. Одного матроса нам оставили в помощь. Немного отлежавшись, мы должны были отправиться за всеми.
Путь назад, на восток, по старым следам был, казалось, бесконечным. За первые три дня мы сделали всего лишь восемь миль. На четвертый день мы оправились настолько, что смогли догнать Кирре. Обильная, регулярная еда быстро помогла мне восстановить силы, оставалась только боль в ступнях и в боку.
Над горизонтом медленно вырастала цепь айсбергов. Я с ужасом думал, как сообщить Хоу о смерти Герды. Возможно, это уже сделал Эйде, но доктору все же лучше услышать подробности лично от меня.
Бредя по льду, я отчетливо представлял себе лицо Хоу. Теперь ему оставалось только пить. Пьянство в конце концов доконает его, а мне так не хотелось, чтобы он опустился.
Наконец мы увидели свой айсберг. Его вершина, уже не скрытая облаками, возвышалась, как церковный шпиль. Я посмотрел в бинокль, взятый у Кирре, и различил уступ, на котором следовало быть нашему лагерю. Возможно, мы были слишком далеко, но сердце сжалось: я не увидел никаких признаков жизни. На следующий день, 9 апреля, мы увидели движущиеся нам навстречу фигуры.
«Боже! Это возвращается Эйде. Их нет никого в живых», — мелькнула мысль. О Хоу я уже не думал. Я думал о Джуди, и сердце сжималось.
…Нас встречало человек шесть, и первым, кого я узнал, был Эйде. Я был уверен, что из наших никого уже нет в живых.
Капитан радостно улыбался и хлопал меня по плечу. Потом вытащил кого-то вперед — и в следующий момент в моих объятиях смеялась и плакала… Джуди.
И когда я наконец взглянул на нее, то увидел, что она здорова и выглядит неплохо.
— Я думала, что никогда больше не увижу тебя, — сквозь слезы радости проговорила она. — А тут вдруг появляется капитан Эйде и сообщает, что ты жив. О, Дункан, мне не хотелось жить без тебя!
Я крепко прижимал ее к себе.
— А как остальные? С ними все в порядке?
— Да, да, с ними все в порядке. Кроме Уолтера.
— Уолтера? Что ты этим хочешь сказать?
— Прошло два дня, как вы ушли, — помрачнев, ответила Джуди, — всего каких-то два дня — и на льду вокруг нашего айсберга появилось множество пингвинов. Наверное, мигрировали. Мы набили их за один день сотни две, а то и больше, за другой тоже. Теперь еды у нас было вдоволь. Мы вам сигналили, но вы ничего не замечали. Тогда вслед за вами отправился Уолтер — ночью, никому ничего не сказав. Мы утром видели, как он шел по вашим следам. Эйде говорит, что он вас так и не нашел?
— Нет.
Я был избавлен от печальной миссии. Хоу погиб, и мне не нужно было рассказывать ему о Герде.
— Здесь, милях в пяти от нас, открытое море, — продолжала Джуди.
Я все думал о Хоу, и поэтому до меня не сразу дошел смысл сказанного.
— Мы дрейфуем на север, лед ломается, и если поможет шторм, айсберг сможет прорваться через пак за каких-нибудь несколько дней.
Я повернулся к Эйде.
— Это правда? Неужели есть надежда, что айсберг вырвется?
— Не только надежда, — ответил Эйде. — Уверенность. Не пройдет и недели, как мы сможем спустить на воду шлюпки.
