Луи Буссенар - Французы на Северном полюсе
Эскимос ел и пил за четверых и чувствовал себя на морозе как его соотечественник белый медведь.
Собаки прыгали и катались в снегу с прежней резвостью и, лишь когда приходилось постоять, поджимали то одну, то другую лапу, отрывая ее от обжигающей ледяной поверхности.
Капитан ни минуты не давал морякам бездействовать. Занимал их то физическими упражнениями, то умственным трудом, то развлечениями. Увеличил рацион питания, чтобы возместить потерю тепла в организме, и следил за строгим соблюдением правил гигиены.
Примером для всех служил кок Дюма. С усилением холодов у него прибавилось работы, и он чувствовал себя отлично, будто заколдованный, уверяя, что не замечает разницы между Провансом и полюсом. Он вставал раньше всех и последним ложился, целый день возился у печки, резал мясо, растапливал лед, варил, жарил, при этом курил, как турок, свистел, как иволга, и даже находил время поохотиться на медведя.
В пять утра он уже был на ногах, зажигал спиртовку, готовил кофе и завтрак, а в шесть своим зычным голосом будил команду:
— Капитан, шесть часов! Парни, подъем! Подъем!
Матросы зевали, прячась поглубже в меховые мешки.
— Подъем! — Тон у кока был решительный. — Подъем! Не то гамаки спущу!
Матросы знали, что слово у Дюма не расходится с делом. Ворча, выскакивали из теплых гнездышек и нехотя отправлялись мыться.
Возвращаясь с вахты, дежурные получали большую порцию горячего питья с ромом.
Офицеры всячески старались отвлечь людей от тяжелых мыслей.
Как ни медлило время, а наступило наконец 1 января 1888 года.
Новый год — замечательный праздник! И даже во тьме полярной ночи, под небом, усеянным сверкающими звездами, он имел свою прелесть!
Члены экипажа пожелали друг другу счастья, после чего Летящее Перо от имени всей команды обратился к капитану с поздравительной речью. Говорил он очень складно и вместе с добрыми пожеланиями обещал преданно служить, не жалея сил для успешного завершения экспедиции.
Д’Амбрие был тронут и в свою очередь поздравил моряков, пожав каждому руку, и сказал:
— А теперь развлекайтесь и веселитесь!
Веселье, разумеется, началось с двойной порции старого рома, его высосали, словно молоко. Во время сильных морозов особенно велика потребность организма в горячительных напитках. Затем Летящее Перо, что-то затеявший втайне от всех, достал из своего сундучка два листа бумаги с программой представления, написанной каллиграфическим почерком, и повесил в разных местах на стену.
Все с любопытством стали читать.
ЗИМОВКА В СТРАНЕ ХОЛОДА
БОЛЬШОЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПОЛЯРНЫЙ ТЕАТР
Ледяной зал, ул. Белого Медведя, № 48 ниже нуля.
БОЛЬШОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ
БУДЕТ ПОКАЗАНО ТОЧНО В ПОЛДЕНЬ
ТРУППОЙ АРТИСТОВ И ЛЮБИТЕЛЕЙ
Первое отделение
1. Поединок на эспадронах[88]. Господа Понтак и Бедаррид, дипломированные помощники учителя фехтования Академии Рошфор-ан-мер.
2. Имитатор[89] господин Форен, по прозванью Летящее Перо.
3. Силовые упражнения. Исполняет господин Понтак, имевший честь выступать перед многими коронованными особами и другими важными персонами.
4. Дрессировщик собак со своими учениками Помпоном, Кабо, Белизаром и Рамоной.
Второе отделение
1. «Вишни», романс. Исполнит без провансальского акцента господин Дюма.
2. «Двое слепых» — оперетта в одном действии.
Жирафье — г-н Форен, по прозванью Летящее Перо; Паташон — г-н Дюма, по прозванью Тартарен. Прохожий — любитель.
3. «Старый Эльзас», патриотическая песня, исполняет г-н Форен.
Примечание. Ввиду того, что дневное представление будет дано ночью по причине временного отсутствия солнца, просим зрителей не спутать день с ночью!
Представление начнется
в полдень! В полдень! В полдень!
Не забудьте!
Те, кому довелось видеть, как в Париже 14 июля выстраиваются длинные очереди к кассам Национальной музыкальной академии, Французской комедии, Театра оперетты, даже Одеона, вряд ли поймут матросов «Галлии», которые с нетерпением ждали обещанного представления с придуманной Летящим Пером программой.
И все же зимовщики на одиноком судне среди мрака и стужи полярной ночи жаждали предстоящего зрелища так же, как жаждет публика столичных театров спектаклей с участием знаменитых актеров.
Итак, сцена устроена, и артисты скрываются за занавеской.
Раздается три удара об пол, занавеска раздвигается, и перед зрителями предстают соперники, опираясь на деревянные эспадроны, — Понтак и Бедаррид.
— Вы начинайте!
— Нет, вы начинайте!
— Не смею противиться вашей воле!
Бедаррид, проворный и ловкий, как обезьяна, налетает на Понтака. Широкоплечий и крепко сбитый Понтак, вращая эспадроном, как мельница крыльями, отражает удары.
Соперники достойны друг друга, они вошли в раж и не знают пощады.
Классические приемы нападения и защиты чередуются с умопомрачительной быстротой, как на состязаниях. Деревянные эспадроны стучат, свистят, трещат, к великому удовольствию зрителей, знающих толк в фехтовании и не скупящихся на подзадоривания и похвалы.
Бедаррид горяч, быстр и напорист, Понтак невозмутим и рассчитывает каждое движение.
Оба — отличные фехтовальщики. Поэтому в состязании не оказалось ни победителя, ни побежденного. Тем лучше! Не пострадало ничье самолюбие.
— Браво, друзья! — кричали моряки. — Браво! Браво!
Антракт затянули нарочно, чтобы продлить удовольствие, и первым на сцене появился Констан Гиньяр.
В программе его выступление не значилось. Да и сам он сидел среди зрителей. А на сцене был Летящее Перо, загримированный под Констана Гиньяра. Такой же курносый. И походка вразвалку. Даже говорил, как Гиньяр, с нормандским акцентом, пытался нацепить защитные очки и то и дело вспоминал о надбавке. В общем, точь-в-точь как Гиньяр.
Доктор так и покатывался со смеху, а потом попросил выйти на сцену настоящего Гиньяра, для сравнения.
Тот не заставил себя долго ждать. И теперь уже невозможно было отличить Гиньяра от Летящего Пера.
Этот номер имел бурный успех. После Гиньяра Артур Форен принял вид Дюма в поварском наряде, с кухонным ножом за поясом и карабином на плече, такого же толстого и так же звучно, по-провансальски, произносившего букву «р». Затем парижанин изображал Ника, Курапье, Угиука, причем так мастерски, что Угиук принял его за настоящего эскимоса и обратился к нему на своем языке.
